1978 год. Четвертым корпусом стоит С-176.
Виктор Шаталов служил на подводной лодке С-176 (проект 613) с 1976 по 1978 год.
С-176 вошла в состав Магаданской бригады в первой половине 1978 года. До этого мы были приписаны к 182 ОБПЛ в Бечевинке на Камчатке. Лодка была ходовая, становилась на ремонты только в зимний период, остальное время морячила. Носила звание Отличная на Тихоокеанском Флоте, о чем свидетельствовал на правой стороне рубки знак, выкрашенный в красный цвет.
Немного о командирах…
Командир подводной лодки С-176 Игорь Исакович Блюменсон.
Блюменсон Игорь Исакович родился в 1937 году. Был командиром С-176 с 1975 по 1982 год. С этой должности он и ушел на пенсию, при увольнении получил звание капитан первого ранга. 1937 года рождения. После увольнения работал в Магаданском порту, потом переехал в Санкт-Петербург, работал в мэрии. К сожалению умер, похоронен на Кузьминском кладбище города Пушкин. С таким командиром не страшно было ходить в море. Сильный, волевой, грамотный, с чувством юмора.
С-176, провал в глубину
Во время второго автономного плавания (1977 год) на нашей С-176 случилась нештатная ситуация.
Как известно, горизонтальные и вертикальный рули на ПЛ перекладываются давлением гидравлики. Насосы гидравлики стоят в кормовом седьмом отсеке, выставляются на автоматический режим, давление в системе поддерживается в пределах восьмидесяти атмосфер.
Случилось так, что автоматика не сработала, и давление в системе упало, а носовые и кормовые горизонтальные рули в этот момент стояли на погружение…
В результате С-176 сильно клюнула на глубину, дифферент на нос был не меньше 45 градусов и быстро увеличивался. Все сыпалось на голову, дифферент был бешеный… В результате провалились мы за сотню метров и могли уйти ещё глубже, если бы не наш командир.
Спасло то, что командир был в центральном посту и моментально принял верное решение, скомандовал в шестой по радиосвязи «Каштан»: «Cтоп моторы, малый назад, средний назад, полный назад, продуть носовую!». Скорость погружения сперва замедлилась, а потом лодка остановилась… Затем наша С-176, выровнявшись, устремилась на поверхность, на встречу небу.
Продувал носовую группу цистерн главного балласта в тот момент я, так как это входило в круг моих обязанностей, и на своем боевом посту я был вахтенным.
В результате наша С-176 выскочила на поверхность, как пробка из шампанского… К этому моменту включились насосы гидравлики и все пришло в нормальное состояние.
Как выяснилось позже, недоглядел вахтенный седьмого отсека, который был обязан следить за работой насосов системы гидравлики НВВ-1,4…
Встреча с атомной субмариной США класса «Джордж Вашингтон»
Под утро, часов в пять, мы закончили зарядку аккумуляторных батарей на С-176 и погрузились. Боевая тревога была отменена, на вахту заступила вторая боевая смена, свободные от вахты, в том числе и я, разошлись по отсекам на отдых.
Но только я успел прилечь, как снова прозвучала боевая тревога. Мой боевой пост 35 находился в центральном. Прибыв на пост, я услышал что наша лодка повстречалась с американским атомоходом.
Когда наша лодка погрузилась, сперва включили главные гребные двигатели, затем экономходы. И только тогда в работу включились наши акустики (при работающих дизелях они глухие, рев дизелей забивает всё) и стали прослушивать окрестные воды.
И услышал акустик шум винтов атомохода, который ни с чем не спутаешь. Рубка акустика находится напротив каюты командира, доклад последовал мгновенно. Командир, как только услышал, сразу закричал: «Это джорджик!», дал команду на всплытие и включение ГГЭДов. Включение ГГЭДов в этой ситуации практически обозначило наше присутствие и местоположение американцу, может, это было сделано, чтобы избежать столкновения.
Джорджик, думаю, нас услышал, повернул вправо и между Курильских островов ушел в океан.
Мы подвсплыли и тут же под перископом подняли антенну ВАН и передали радиограмму о случившемся.
С-176 и бухта Броутон
Летом 1978 года С-176 зашла в бухту Броутон острова Симушир группы Большой гряды Курильских островов в надводном положении. В истории этой бухты С-176 была первой, которая её посетила.
В бухте Броутон на Симушире нам поручено было промерить вход в бухту, для возможного последующего захода в нее лодок и кораблей.
С-176 на бочке в бухте Броутон, июль 1978 года.
На момент нашего прибытия, бухта Броутон не могла похвастать своей инфраструктурой – проще говоря, пирса, к которому можно было пришвартоваться, в наличии не было. В результате наша ПЛ стала на бочку и экипаж переправился на шлюпке на землю.
Примитивная баня на берегу бухты. В ней купались солдаты с воинской части находящейся на Симушире.
Для решения банного вопроса солдатами прямо на берегу бухты была построена баня. Если быть более точным – баня по-черному, хорошо помню, что дым из печи сперва попадал в комнату, а потом уже в трубу.
Принимающая сторона согрела баню и предложила экипажу С-176 помыться и попариться, отказываться мы не стали…
Из строений на берегу помню ещё деревянную казарму, которая находилась выше по берегу. На момент нашего посещения бухты, воинская часть была немногочисленной.
Устроили с местным воинством товарищеский матч по футболу… Тут сказалась специфика службы – наши соперники, в отличии от нас, постоянно на свежем воздухе и ногами по твёрдой земле. А нам, по ходу матча, дыхалки не хватило, запыхались от малоподвижного образа службы и в результате проиграли воинам суши.
По окончанию футбольного матча, в качестве доброго расположения, нас пригласили на просмотр фильма.
Родник или криница в бухте Броутон. Вода мягкая и прохладная. Пили с удовольствием.
Остров Симушир был передан Японии Россией ещё в XIX веке. В годы Второй Мировой войны остров был милитаризирован, однако перед высадкой советских войск в августе 1945 года гарнизон был вывезен в Японию. Следы пребывания японцев встретили мы и на берегах бухты Броутон – чуть в стороне были видны полузасыпанные окопы, встретилась и японская каска…
Исследуем остров Симушир. Середина июня 1981 года.
Это было не последнее посещение нашей С-176 бухты Броутон. По словам Григория Шапошникова, позже служившего на нашей лодке командиром группы движения, С-176 снова заходила в эту бухту в 1981 году.
А без воды…
В декабре 1976 года наша лодка С-176, будучи в боевом дежурстве, принимала участие в учениях. Мы отлично справились с поставленными перед нами задачами и тридцатого декабря взяли обратный курс на базу в бухту Бечевинскую.
Настроение у экипажа было приподнятое, на берегу матросов ждали письма из дома и отдых. Хотелось, наконец-то, за время учений, помыться в бане, пройтись по суше и забыть о морской болтанке.
Из района учений лодка возвращалась в надводном положении. По кораблю объявили большую приборку, и было достаточно времени на то, чтобы мотористам зарядить аккумуляторные батареи, запустив работу дизелей на режим зарядки и винт-расход, а трюмным пополнить запасы ВВД (воздуха высокого давления).
Думаю, не стоит напоминать, что лодка, находясь в боевом дежурстве, должна быть готова немедленно выйти в море, имея на борту гарантированный запас дизельного топлива, масла, ВВД и пресной воды. Из всего выше перечисленного, на борту было практически все, только вот за время учений запасы пресной воды сильно поуменьшились… Из полных запасов 19,6 тонн на борту, у нас оставалось не более 7 тонн воды.
Поэтому командир, заслушав доклад старпома о наличии необходимых запасов на борту, приказал команде трюмных машинистов пополнить запас пресной воды.
Погода в этот день на Камчатке творила чудеса – температура была минусовая, шел дождь со снегом, в паре метров уже ничего не было видно. А для полного нашего счастья все это дополнялось пронизывающим ветром, буквально сбивающим с ног. Фуфайка, шапка и роба моментально промокали и замерзали на ветру, руки замерзали и не слушались.
Нашу С-176 поставили на дальнем третьем пирсе, где не было пожарного рожка для приема лодками пресной воды. Пришвартовались мы правым бортом, у пирса уже стояло две лодки 641 проекта. Воду нам предстояло брать со второго пирса.
Но вопрос, как это сделать? Своих шлангов, которые были в наличии, нам не хватало. На лодке было семьдесят метров, остальные двести пришлось выпрашивать на соседних бортах.
Наконец-то, под завывание пурги мы раскатали шланги, протянули до второго пирса, подключились и открыли кран… Но долгожданная вода так и не дошла до нашей лодки, она замерзала и останавливалась в шлангах.
Вспоминаю, как с полчаса бегал по шлангам, а вокруг в метре не видать. Ветер пронизывал до костей, ватник и роба насквозь промокли, руки не слушались. Небольшую передышку и попытку отогреться делали в будке, стоявшей на берегу, для усиленной дополнительной верхней вахты.
И таких попыток было несколько… Мы снова рассоединяли шланги, пытались их отогреть и слить замерзшую воду, соединяли обратно под завывание ветры и порывы снега, топтались по шлангам от второго пирса до третьего в ледяной белой мгле, пытаясь раздавить замерзшие пробки — но все напрасно…
Наши мучения увидел старшина команды трюмных мичман Виктор Сидорович Корняк. Осознав полную бесполезность нашего сизифова труда, он дал отбой на прекращения этого действа, дал команду собрать шланги и отправил меня на базу.
А проблему с пресной водой решили уже на следующий день. Мичман подогнал к нашей лодке пожарную машину. Мы сняли съемный люк в районе второго отсека и наливом в цистерну залили пресную воду…
Автор статьи: Виктор Шаталов.