«Магаданский комсомолец». Пожар на корабле

Плавбаза «Магаданский комсомолец». Зимовка на Камчатке в Авачинской бухте. Зима 1974-75 годов.Плавбаза «Магаданский комсомолец». Зимовка на Камчатке в Авачинской бухте. Зима 1974-75 годов.

Дело было зимой 1974-75 годов на Камчатке.  Плавбаза ПБ-3 «Магаданский комсомолец» зимовала в Авачинской бухте просле возвращение с боевой службы.  В эту зиму экипажи подводных лодок 171 бригады жили на борту «Магаданского комсомольца». Жизнь и служба шли в штатном режиме и ничто не предвещало каких-то неприятных событий и катаклизмов.

К борту «Магаданского комсомольца» пришвартовалась подводная  лодка С-224 (171 ОБрПЛ, 613 проекта), пришла из боевого дежурства.

По одной версии на неё грузили продукты – через портик левого борта. По другой версии происходила зарядка АКБ ПЛ С-224.

Крышка люка открывалась внутрь и вверх. И подводники за створку этого люка набросали обломки от сломанных ящиков. Погрузка закончилась после отбоя, наши моряки пошли спать к себе в кубрик, подводники – в свой кубрик. Никто мусор так и не убрал – понадеялись друг на друга. А дозорные и дежурный по низам поленились проверять как положено – через каждый час обход делать!

С-327. Погрузка торпед в кормовой отсек с плавбазы. Магадан, 1989 годПогрузка торпед в кормовой отсек с плавбазы «Магаданский комсомолец» на ПЛ 613-го проекта С-327. На плавбазе открыт портик для выхода на ПЛ. Магадан, 1989 год

Стоит отметить, что экипажи лодок, зимовавшие на плавбазе вместе с собой с лодок забирали и вещи и зимнюю робу (ватники), следуя пословице: «Все свое ношу с собой». Но дабы в кубрике не благоухало утонченными запахами масла, соляры и других технических жидкостей, свои ватники они бросали за крышку люка выхода на ПЛ, там же хранились бидоны с краской (дабы оная не замерзла на лодке). Тут же в портике курили, а бычки (как всегда) утилизировали как придётся.

Пожар обнаружили 4 марта 1975 года в 4 часа утра. От чего этот мусор загорелся – никому не известно, но от этого мусора загорелась пробка (утеплитель под внутренней обшивкой). А к утру в коридоре бака накопилось столько дыма, что уже ничего видно не было. Дежурный по кораблю сыграл тревогу – все побежали по своим боевым постам, а переборки раздраили. Думали, что надо проветрить, а получилось наоборот – добавили воздуху в очаг возгорания.

Все бы хорошо, если не поведать о том, что ниже в это время находился артпогреб, с полным боезапасом. Рассказывает Георгий Лобышев: «Я как раз в носовой аварийной партии был. В моем заведовании была сигнализация артпогребов и перед загрузкой снарядов я ее проверял. Поэтому знал, что под нами находится. Когда сказал боцману, тому стало печально и грустно…».

Командир – тогда был Шейко Пётр Борисович – и старпом Мананников  надели противогазы и сами проверили, что там такое горит. Потом дали указание боцманской команде, и члены экипажа (тоже в противогазах) оторвали обшивку и всё быстренько затушили.

А уж огня хватало. Так рассказывает член экипажа С-224 Александр Куличенко:  «Мы покидали свой кубрик сквозь огонь Почти у всех были обожжены ладони о поручни».

Но история на этом не закончилась.

В это время на главном командном пункте (ГКП) «Магаданского комсомольца» за старшего остался замполит, который устройство корабля досконально изучить не успел. И вот во время тушения пожара дежурный по кораблю, находясь в состоянии аффекта, в связи с пожаром на борту, увидев зашкаливающий миллиамперметр сигнализации по громкой связи  докладывает на ГКП о повышении температуры в погребе первичных детонаторов (в носовой части корабля, почти на дне).

Из рассказа Георгий Лобышева: «Над столом в рубке дежурного висел щит электрический, проще говоря ящик, на котором было два прибора: миллиамперметр и вольтметр. Включены приборы были в линию сигнализации погреба первичных детонаторов. Визуально приборы напоминали небольшой будильник со стрелкой. По ним можно было обнаружить пропадание электроэнергии в сети сигнализации или об изменении тока в сети. Температуру они не показывали вообще.  Между показаниями миллиамперметра и температуры ничего общего не было, но их связал вместе дежурный по кораблю.

Я и заведующий погребом торпедист помчались в погреб первичных детонаторов. Открыли люк – на крышке иней изнутри, трап в инее, зимняя сказка. Я врубку дежурного – откуда взяли, что повысилась температура. Дежурный показывает мне на щит приборов над столом. На нем амперметр зашкаливает…

Нужно было потом видеть его лицо, когда я показывал ему на приборе  символ «ma». Он видел только стрелку, которая уперлась в крайнюю правую точку шкалы».

Услышав от дежурного по громкой связи такое грозное предупреждение замполит принимает решение – «покинуть торпедный блок и затопить отсек»! Командир БЧ-3 возражает, мол ничего критического не происходит, в самом помещении температура нормальная! Матросы же, понимая к чему может привести исполнение такого приказа, начинают вытаскивать из своих «шхер», которые могут подвергнуться затоплению, всякие заначки и ДМБ-овское «приданное».

Из рассказа Георгия Лобышева: «Позже уже выяснилось, что кабель сигнализации проходил в трассе над местом пожара и благополучно перегорел со всеми остальными. В результате во время перегорания кабеля произошло короткое замыкание и ток в сети увеличился, стрелку на миллиамперметре зашкалило».

Благо до исполнения приказа о затоплении торпедного блока на мостик вернулся командир «Магаданского комсомольца», он то и «отменил пожар совсем» и приказ о затоплении.

Но до вышестоящего начальства этот случай всё-таки дошёл… Скрыть факт пожара было уже нельзя, ибо на плавбазу прибыли аварийные партии с эсминцев и к борту подошел ледокол.

В большей части крайними остались подводники. После злополучного пожара экипажи ПЛ переселились на свои лодки, а с плавбазы им подавали электроэнергию и пар.

За информацию, терпение, память и желание помочь при написании статьи огромная благодарность  Георгию Лобышеву, Валерию Петрову, Александру Куличенко, Алексею Власенко.

«Магаданский комсомолец». Пожар на корабле: 7 комментариев

  1. Александр Дудченко, командир отделения мотористов носового машинного отделения в 1974-75 г.г.
    Прошло 43 года с того злополучного пожара, но я до сих пор помню о нём. Георгий Лобышев не совсем точен в своём описании пожара и много чего напутал. Нашего старпома Анатолия Мананникова к этому времени уже не было на корабле. Мы торжественно проводили его на пенсию в Советской Гавани в сентябре 1974 года. О халатности дозорной службы тоже не верно. Дежурным по кораблю в тот день и эту злополучную ночь был боцман Скидченко и он вовремя совершил обход корабля. Дозорный, его помощник по вахте, фамилию парня не помню, пошел делать обход приблизительно минут через тридцать-сорок, и именно он обнаружил пожар. Боцман немедленно сыграл боевую тревогу (вместо аварийной). Днём у нас были учения по отработке действий боевых и аварийных тревог и экипаж естественно подумал, что и эта тревога учебная. Все разбежались по боевым постам. Но у меня появилось чувство, что тревога, всё-таки не учебная. Обычно, по боевой или аварийной тревоге по боевому расписанию необходимо запускать пожарный насос. Я спустился в кормовое машинное отделение, где находился насос. Он уже работал и трюмный Саша Апока, парень-чукча, открывал задвижки, чтобы запустить воду в систему пожаротушения.
    К нашей чести, все средства пожаротушения у нас были на высшем уровне. Моряки с СКР-ов, прибежавшие на помощь со своими огнетушителями, так и не смогли ими воспользоваться, потому что огнетушители были неисправны. Смешно и грустно.
    Георгий пишет, что пожар быстренько потушили. Это неправда. Борьба с пожаром продолжалась более двух часов. Переборки раскалились докрасна и краска на них вспыхивала после того, как переборки обливали водой из брандспойта. Одновременно охлаждали переборки в смежных помещениях. Но тем не менее небольшая часть линолеума в кинозале выгорела, хотя Лёша Омрынкау, в чьём заведовании находился кинозал, добросовестно поливал палубу из шланга.
    В тушении пожара принимал участие и наш новый замполит, пришедший на смену прежнему, Чепкасову, но он только больше мешал. Георгий правильно пишет о некомпетентности нового замполита. Недаром его прозвали Дуремаром.
    Ситуация усугублялась тем, что под местом пожара (портик выхода на ПЛ по левому борту) находился погреб боезапаса, который был полностью загружен буквально за день или два до пожара. Как бы то ни было пожар был ликвидирован. Всё-таки, морская выучка – великое дело.
    В результате пожара выгорела вся краска на переборках и кабельные трассы, проходившие в этом месте. Переборки покрасили, кабели заменили, но запах гари оставался ещё много месяцев. Я увольнялся в запас в мае 1975 года, приблизительно через пять месяцев после пожара и прихода корабля с учений “Океан-75”, а запах гари всё ещё ощущался.

    1. Подскажите,где капитан Шейко? Мы дружили с ним в Магадане и Новосибирске

      1. Добрый день, дедушка к сожалению умер, если вы можете поделиться историей общения с ним, с радостью с Вами пообщаемся.

        1. Уважаемая Ольга!
          Благодарен судьбе , что в жизни я встретил Вашего дедушку. Я проходил службу под командованием Петра Борисовича на плавучей базе подводных лодок “Магаданский комсомолец” в период с 1973 по 1975 год. Я как непосредственный подчиненный провожал его на заслуженный отдых. Память о Вашем дедушке живет в моей душе. Я благодарен ему за мое становление. Опыт , полученный под его командованием, помог мне в жизни.
          “Шаман ПБ МК”

        2. Здравствуйте, Юлия я Калугин Николай , хотел спросить где жил последнее время наш командир Шейко П.Б.? Подробности о нем .

  2. Проходил службу на ПБМК с 1973 по 1975 год, специалист СПС “шаман”. Всем кто со мной проходил службу здоровья. Красивый город Магадан остался в памяти на всю жизнь.

  3. Здравствуйте
    Я Калугин Николай Семенович ,служил на ПБ Магаданский комсомолец с 1971-1974 год, командир корабля у нас был Шейко Петр Борисович , старший поможник командира Мананников , зам.полит. Черкасов , доктор Лезов , боцман Скидченко , мой командир БЧ-5 Шевчук Евгений его заместитель Антипов.
    Я был командир отделения МКДС. Основная служба горсон , при офицерской кают компании.
    на протяжении всей моей службы я был в хороших отношениях с командиром корабля Шейко П.Б. , всеми офицерами и матросами . В моей памяти Петр Борисович остался хорошим и настоящим человеком.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *