Только бы дойти до людей…

Приятная встреча. Фото из архива Олега Цейтва.

Как-то я встретил одного своего старого знакомого, с которым служил на Чукотке в рядах Советской армии. Он был страшно удивлён, узнав, что я работаю рядом с посёлком Сигланом и не раз был в тех местах, где он когда-то заготавливал сено для совхоза Пригородного.

В начале 80-х годов и практически до конца перестройки советская власть уделяла большое внимание развитию сельского хозяйства на Крайнем Севере. Для заготовки сена во многих организациях находились кадровые резервы, которых отправляли в те места, где хорошо произрастали многолетние травы. На сенокосе можно было неплохо заработать — зарплата частично шла с места работы и от совхоза, в зависимости от того, как выполнялся план. Я и сам несколько сезонов отработал на заготовке сена и об этом нисколько не жалею. Хотелось побыть на природе, подышать свежим воздухом и отдохнуть от городской суеты. Сенокосные угодья в основном располагались вдоль русел рек, и, имея навыки в рыбалке, можно было без особого труда наловить рыбы и побаловать себя, и друзей свежей икоркой.

В качестве поощрения для сенокосчиков существовала «Полка заготовителя», где по окончании сезона, по справке можно было купить в то время дефицитные товары, такие как телевизоры, лодочные моторы, мотоциклы, ковры и другие вещи.

Выяснилось, что Дмитрий сразу же после армии устроился на одно предприятие, где вскоре его и ещё несколько человек отправили на заготовку сена в верховье реки Сивуч, в 25 км от посёлка Сиглан (Ольский район). Жили они в палатках натянутых на каркасы из жердей.

Посёлок Сиглан. Фото из архива Олега Цейтва.

Когда-то посёлок Сиглан был полноценным населённым пунктом. В нём была вся необходимая инфраструктура для проживания. Основной вид деятельности — это, конечно же, была рыбалка. На берегу посёлка находился рыбзавод. Рыбу солили в чанах. Ещё раньше рыбу затаривали в бочки. Старики рассказывали, что на Сивуче, где-то в 10 км выше по течению было поселение, там изготавливали тару для рыбы. Поселение находилось на правом притоке р. Сивуч и ручей назывался КТРБ, что в переводе клёпка-тара — бочка. Мимо этого ручья мне не раз приходилось ездить на снегоходе и на вездеходе, но следов поселения я так и не обнаружил. Порою казалось, что это вымысел, пока однажды, пролетая на вертолёте по Сивучу, на склоне сопки я увидел развалины двух бараков, заросшие со всех сторон ольховником. Крыши у бараков были обрушены.

В начале 80-х годов в долине реки Сивуч также велись геолого-разведочные работы. После себя геологоразведчики оставили базу на реке, в 20–25 км от посёлка Сиглан. В настоящее время от той базы остался только один дом, да и то сохранившийся только благодаря стараниям охотников.

Примерно в то же время в верховье ручья Редколесный (приток Сивуча), на вершине одной из сопок работала радиорелейная станция «Баклан». Дежурили там по два человека и то не круглогодично. Зимой станция консервировалась. Людей и топливо туда также завозили с Сиглана по Сивучу на тракторах. Станцию за ненадобностью вскоре закрыли, а остатки дизельного топлива вывезли на машинах рыбаки в поселок Сиглан. Дизеля демонтировали и вывезли метеорологи. Сейчас там остались только искорёженные ветрами антенны и корпуса от дизельной и жилого вагончика.

Заготовка сена тем временем шла к завершению, и наступила осень. К тому времени у сенокосчиков закончилась провизия. Связи у них не было и это усугубляло их положение. Выручала речка, в которой водилась рыба, а также ягода, но ей не наешься, тем более что закончился сахар. Вскоре вся еда закончилась. Осенние пейзажи постепенно сменились на зимние — мрачные и серые. За людьми никто не приезжал, и дальше ждать уже не было смысла. Собрав свои скромные пожитки сенокосчики, чуть ли не бегом, отправились в сторону посёлка Сиглан, так как на улице уже был мороз, а зимней одежды и обуви у них не было. В ту пору, посёлок уже прекратил своё существование, но люди в нём ещё жили. Там жили несколько промысловиков, сторожа, а также простой люд из малых народностей Крайнего Севера.

Дорога в посёлок у них не вызвала особых трудностей — домой ноги, как известно, сами несут. Вскоре попутным транспортом добрались сенокосчики до посёлка Ола.

Возможно сено, которое было заготовлено на Сивуче до сих пор «хранится» на каком-то высоком берегу реки и ждет своей очереди, когда за ним приедут трактора.

Это был первый и далеко не последний случай на моей памяти, когда люди, попавшие в трудную ситуацию, благополучно возвращались в цивилизацию.

У дома Петра. Посёлок Сиглан. Фото из архива Олега Цейтва.

Однажды в конце октября, работая ещё на станции Кирас, мы решили поохотится на морзверя и заодно навестить нашего хорошего друга Петра Дмитриевича Косова, который жил на Сиглане и охранял имущество Колымаэнерго.

(Для справки: бригада рыбаков от Колымаэнерго несколько лет по билету заготавливала рыбу на Сиглане).

Обычно в качестве гостинцев Петру привозили свежевыпеченный хлеб и огурцы из теплицы. Проплыв на ялике 2,5 километра до посёлка Сиглан, мы причалили к берегу напротив дома, где он жил. Оказалось, что хозяин дома не один и к нему пришли гости.

По берегу бродили двое мужчин, с которыми мы там же и познакомились. Это были уже не молодые люди лет под шестьдесят каждому.

Пришли они пешком с Эвкуна (река, впадающая в Охотское море) — это примерно километров 30 до Сиглана.

Оказывается, что этих людей в начале лета завезли на катере на реку Эвкун, где они надеялись порыбачить. Но природа распорядилась по-своему, и горбуша в тот год на Эвкун не пошла. Прожив на речке целое лето, и не заготовив рыбы и икры, разочарованные рыбаки начали поджидать катер, который их должен был забрать обратно. Навигация уже заканчивалась, а катера всё не было и не было. Зима неизбежно надвигалась, и надо было что-то делать, искать выход, ведь оставаться там уже было нельзя. Упаковав в деревянные бочки все свои пожитки и заготовки (ягоду, сушёные грибы, шишки) и спрятав всё в сарай, они отправились в сторону Сиглана.

Вариантов добраться до посёлка было не так уж и много. Когда-то связь между Сигланом с другими посёлками побережья осуществлялась вьючным транспортом (с использованием лошадей). Маршрут был такой: посёлок Сиглан — далее дорога шла по реке Аргышкич — левый Аргышкич, через перевал на реку Эвкун и до устья. На Эвкуне до сих пор остались развалины конюшен, и загоны, где отдыхали и паслись лошади. Один из рыбаков слышал про данное направление, по нему они и двинулись.

Размеры лапы «хозяина тайги». Фото из архива Олега Цейтва.

Плохо, когда у тебя нет никакого оружия, тем более в походе, когда негде укрыться. И оружия, даже самого захудалого у них не было. Говорят, что за ними почти всю дорогу по следам шёл медведь, и размеры его были очень внушительны. С их слов: шапкой не могли закрыть след от медвежьей лапы.

Медведь, скорее всего, шёл за ними ради любопытства, в это время года еды у него достаточно, а может, он был старый и надеялся на лёгкую добычу. Страх их не покидал всю дорогу. Шли они, оглядываясь, до Сиглана почти двое суток. На их счастье, на Сиглане был Петр, который приютил их. Прожили они у него ещё, наверное, недели две-три, пока их не забрала какая-то посудина в посёлок Ола.

Шмутки и заготовки этих рыбаков мы весною вывезли на трёх снегоходах на Сиглан и передали их на Олу по назначению. Наградой нам за помощь послужила ягода и кедровые орехи. Бочки пришлось вытаскивать через крышу сарая — вход был занесён полностью снегом. И одна находка нас очень удивила — это был старый валенок, который внутри был наполовину набит орешками кедрового стланика. Бурундуки тщательно потрудились, перерабатывая запасы шишек рыбаков, складируя орехи в валенок.

Река Эвкун. Вывозим вещи рыбаков. на фото — дед Иовец Владимир Алексеевич. Из архива Олега Цейтва.

Ещё одно знакомство. Однажды весной, в преддверии предстоящего охотничьего тура на бурого медведя организатором охоты было зафрахтовано морское судно (БГК) на котором планировалось добраться до места охоты. Честно сказать, этот корабль по своим параметрам не совсем подходил для таких целей. Хоть и судно было большое, но спальных мест в нём было немного и некоторым из нас приходилось ночевать в трюме корабля.

О, это незабываемые ощущения, которые испытываешь, находясь в трюме, при столкновении с дрейфующими льдинами, ударяющиеся по корпусу корабля. Но были и свои плюсы у корабля — это большая палуба, где мы разместили все свои пожитки, лодку и провизию. На ней же позднее мы разделывали и солили шкуры добытых трофеев. У корабля была большая рубка, и мы там часто, в плохую погоду коротали время в беседах с капитаном и его помощниками. Команда корабля оказалась очень профессиональной, и это вселяло в нас спокойствие. Там же на корабле я познакомился с Олегом, который был и матросом, и помощником капитана. Однажды он попал в очень непростую ситуацию, которая ему чуть ли не стоила жизни. Эта история мне показалась очень интересной и познавательной.

Я поинтересовался у него:

— А почему ты не расскажешь свою историю какому-нибудь писателю, для публикации?

— Да какая это история, — ответил он.

— Так случай из жизни, не более.

Скромный парень и слава Богу, что после всего случившегося, он остался жив и здоров.

Летом в Магадане, на время проведения лососёвой путины, формируются бригады рыбообработчиков и организаторы отправляют их на место промысла. В одну из таких бригад попал и Олег. Работа для него была привычная, а когда хороший ход лосося, можно ещё неплохо заработать. Олег был не из робкого десятка и, судя по его рассказам, рыбалка эта была у него не первой в жизни.

Когда Олег попал уже на место, то вскоре понял, что обещанных денег ему здесь не заработать. Условия были никакие, а отношение у бригадира к рыбакам — скотское. Некоторые работники, ввиду безысходности терпели и не возникали, чтобы не попасть в чёрный список. Всё это, конечно же, не устраивало Олега, выяснять отношения с бригадиром было бесполезно. Как-то после очередного конфликта, он не выдержал и ушёл куда глаза глядят в надежде, что в скором времени доберётся до людей, но путешествие это затянулось надолго.

С его слов, у него с собой был только шарф и пустая пластиковая бутылка. Шёл он, как предполагал, в сторону Магадана. Пробирался по открытым местам, в основном по водоразделам сопок. Ручьи и речки форсировал вброд, а иногда и вплавь. Мокрые вещи сушил на себе. По пути старался обходить густые заросли кедрового стланика и непроходимые участки, чтобы не встретить медведей, ведь он был безоружный, и не расходовать лишнюю энергию, так как еды у него тоже не было.

Полуостров Кони. Фото из архива Олега Цейтва.

Маршрут его как раз пролёг по «живописным» местам Магаданского природного заповедника, полуострова Кони. Последний и был создан для сохранения популяции бурого медведя в естественной природной среде.

Трудностей было бы гораздо меньше, если бы путешественник свернул налево или направо, но он выбрал почему-то самый трудный маршрут.

(Для справки. Если бы он пошёл направо, то вышел на тракторную, вездеходную дорогу связистов и по Нупам (необслуживаемые усилительные пункты) добрёл до посёлка Ола. Если бы пошёл налево, то по дороге вышел на станцию Кирас (станция связистов), где имелась связь и воздушное сообщение, при пересменке вахт).

Любопытный медвель. Фото из архива Олега Цейтва.

Питался он молодыми побегами того же стланика и прошлогодней ягодой. Кто пробовал эти побеги, подтвердят, что еда эта специфична, и лишний раз не станешь её употреблять в пищу. Днём, хоть немного, старался поспать на открытом участке местности, а ночью забирался на высокие лиственницы, обустраивался и коротал ночь, таким образом, до утра. Чтобы не свалится с дерева — привязывал себя к стволу шарфом. Медведи часто напоминали о себе. Они как будто чувствовали, что человек безоружный и усталый. Агрессии с их стороны хоть и не было, но и их любопытство было не очень приятно.

Так он и двигался, в сторону предполагаемого города, а из мест, где находились люди по пути следования, были только метеостанция и маяк на мысу Алевино, и маяк на мысу Таран, до которых надо было преодолеть немалое расстояние.

Мыс Алевино. Фото из архива Олега Цейтва.

Но ему повезло — он смог добрести до метеостанции на мысе Алевино, где несли свою круглогодичную вахту метеорологи. Уже почти подходя к метеостанции, его почуяли собаки и подняли лай. Олег говорит, что он почти уже терял сознание, когда увидел людей.

Спасибо метеорологам, которые, можно сказать, спасли его от смерти. Его накормили, обогрели и вскоре, с мимо проходящим судном, отправили в Магадан.

У этой истории хорошая концовка: Олег добрёл до людей и остался жив. Он шёл по тайге почти восемь дней без еды, без тёплой одежды, без средств от гнуса, и среди, не дающих скучать, медведей.

(Рассказ написан на реальных событиях, все герои не вымышлены).

Автор статьи Олег Цейтва.