Сложная жизнь простых слов

Как известно, словарный состав любого языка постоянно меняется. Он не только обогащается новыми словами и новыми значениями этих слов, но и время от времени или расстается со словами (даже с целыми понятиями), или формы, значения слов изменяются. Изменение значения слова – это расширение или сужение его значений, и этот процесс связан с изменением того предмета, с которым слово связано.

Например, слово «стрелять» произошло от слова «стрела» и раньше обозначало такое действие: испускать стрелы из лука. Сейчас же мы употребляем его во многих значениях: стрелять из огнестрельного оружия (из пушки, в компьютерной игре, в тире). Это слово приобрело также и переносные значения: стрелять глазами, дрова стреляют в печи, стрелять папиросы, значение полной безвыходности: «Хоть стреляйся!». Т.е. мы видим, что часто причина изменения значений слов лежит в тех переменах, которые произошли в реальной жизни.

Очень интересное и необычное для Магаданской области название «Яблоновый перевал» заставляет задуматься: а не происходят ли такие изменения не с обычными нарицательными существительными и прилагательными, а с географическими названиями (топонимами).

А привлекло это наименование вот почему. Так как перевал Яблоновый находится в горной гряде между поселками Атка и Яблоновый, становится очевидно, что названия перевала и поселка связаны между собой. Мы сравнили разные туристические карты Магаданской области и убедились, что используется несколько вариантов написания и произношения этих наименований. Например, на маршрутной туристской карте 1990-1992 г.г. перевал назван Яблоновым, а посёлок Яблоневым. Возникает вопрос, связаны ли эти наименования  со словами «яблоня», «яблоневый»… Это могло бы быть, если бы где-то поблизости от данного перевала росли яблони. Но всем нам достоверно известно, что  в Магаданской области дикие яблони не растут. Конечно,  название могло быть связано и с тем обстоятельством, что люди пытались вырастить здесь яблони. Но и этого в истории области не зафиксировано.

В «Топонимическом словаре Северо-Востока  СССР» указано, что название перевала восходит к названию реки:  Яблон – это река, правый приток реки Анадырь.  Раньше слово яблон имело форму «йаwул» (явул), что в переводе означает «дорога», «путь», «след»;  или в другом значении – «смерть», «гибель». Авторы «Топонимического словаря» высказали предположение, что слово юкагирское, судя по показателю  -он. Река Яблонная или Яблон известна, по мнению составителей словаря,  с конца XVII века (В.В.Леонтьев, К.И.Новикова «Топонимический словарь Северо-Востока  СССР», с. 442). Каких-то других версий происхождения названия мы не нашли, поэтому ничего другого не остаётся, как согласиться с авторами словаря. Однако сомнения сохраняются: ведь река Яблон находится довольно далеко и от этого перевала, и от посёлка, – непонятно, как они связаны. Но большинство жителей Магаданской области, не особенно задумываясь над происхождением слова, связывает название перевала с чем-то родственным яблоне.

Вообще на территории Магаданской области немало топонимов, русскоязычных по форме, но не по происхождению, имеющих истоки в языках коренных народов Севера.

Пример со словами Яблоновый/Яблоневый подтолкнул нас к поиску других имён собственных, чьё происхождение не совпадает по смыслу с  обыденным восприятием современными носителями языка. Может быть, есть еще слова с русским звучанием, а на самом деле очень древние и обозначающие что-то особенное? И мы обратили внимание на название посёлка и реки  в Ольском районе – Талон. Слово «талон» современным носителям русского языка известно  в следующем значении: «Часть документа, отделяемая от целого (или остающаяся после отделения), а также контрольный листок для получения чего–н., доступа куда–н. Отрывной т. Т. на бензин»  (С.И.Ожегов, Н.Ю.Шведова. Толковый словарь русского языка,  с.685). Почему же река в Ольском районе названа «Талон»? Опять же обратившись к топонимическому словарю, узнаем, что название посёлка («талон») происходит от якутского «талон» и в переводе означает «долина», «поляна», «покосное угодье на участках высыхающих болот». Следовательно,  здесь мы имеем дело с омонимом: совпадением в звучании разных по смыслу и по происхождению слов.

А теперь отвлечёмся от древних названий и посмотрим, нет ли других, более современных примеров расхождения между исходным значением и реальным употреблением имён собственных в нашем регионе.

Всем магаданцам и тем, кто интересуется непростой историей нашего края, конечно же, известно наименование «Маска Скорби» – это название уникального монумента,  памятника жертвам политических репрессий.  В толковом словаре С.И.Ожегова отмечено шесть значений слова «маска». Ведущим является значение специальной накладки, скрывающей лицо. Здесь и ритуальные маски, и карнавальные,  и маска вратаря,  медицинские и косметические маски,  и даже посмертная маска (слепок с лица умершего человека). Все эти маски не являются истинным (!) лицом человека, они либо скрывают, либо закрывают или защищают лицо человека.

Поэтому не случайно развилось особое переносное значение слова «маска» – «притворный вид, видимость» (стр.296).

А слово «скорбь» имеет значение «крайняя печаль, горесть, страдание» (стр.629). Как же мы должны понимать словосочетание «Маска Скорби»? – как «специальная накладка крайней печали, страдания» или как «притворный вид, видимость крайней печали, страдания»? Ведь других значений слова «маска» в русском языке нет.

Сравнив значения этих слов, каждый убеждается, что эти два понятия: притворство и глубокое искреннее чувство страдания – абсолютно несовместимы, скорее всего, данное название никак нельзя признать удачным, поскольку оно вызывает совершенно неподходящие  ассоциации. Сразу хочется придумать другое название, исправить это… Применительно к слову «скорбь» гораздо уместнее было бы употребить слово «лицо» или даже «лик». Почему мы так думаем?

Слово «лицо» у нас ассоциируется в первую очередь с человеком, с его лицом. Толковый словарь С. И.Ожегова дает такие значения данного слова: «лицо человека, индивидуальный облик, личность, передняя сторона чего-либо, лицо в грамматике». Монумент можно было бы назвать «Лицо Скорби» или «Лик Скорби», если бы не само скульптурное изображение: ведь знаменитый скульптор Эрнст Неизвестный предпочёл изобразить именно маску, а не лицо. Возникает естественный и закономерный вопрос: так  видим ли мы настоящее лицо этого чувства, которое обращено к погибшим и их родственникам и которое выражает искреннюю печаль по отношению к событиям, собственно и являющимися причиной того, что оно на нас смотрит?  Или же скульптор считает принципиально невозможным показать истинное лицо скорби? Пожалуй, можно было  и поспорить с Мастером!

Выступая на научной конференции, мы высказывали мысль о том, что  выбранное АВТОРАМИ название памятнику по своему лексическому значению противоречит самому замыслу этого монумента: быть вечным напоминанием о великой трагедии, о горечи утрат, быть художественным аргументом против человеческого насилия. Неудачно выбранное слово может вызвать у людей невольное ощущение, что истинной скорби нет, есть только её маска, видимость, театральное изображение вместо настоящего чувства. А позже совершенно случайно мы обнаружили, что не одиноки в своих наблюдениях: в Электронной энциклопедии Кирилла и Мефодия содержится  информация о том, что в Магадане, оказывается, есть монумент с таким названием как «Лицо скорби»!

После таких открытий  начинаешь задумываться о другом, еще более непонятном… Интересно было бы послушать тех, кто стоял у истоков открытия этого памятника.

Автор статьи:  Марина Цыбулькина.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *