Тринадцатый сезон без перерыва я выращивал на «Колыме» капусту.
Работа творческая, и если относиться к ней как к рутине, она сделает из тебя тупого раба. Она выжмет физически и опустошит до пьянства. Взглянув под нужным углом, мы с Колькой все расставили в своем порядке и теперь рвались на работу, как на праздник.
Молодым горячим головам требовалось большего полета и тут как раз сказал свое слово Серега: «Генка Гузынин собирает артель, давай рванем к нему. Классный парень, инженером работал в прошлом сезоне. Теперь сам горит желанием порулить. Кредит взял, технику собирает»..
Я, не долго раздумывая и доверяя Сереге согласился. Терять особо было нечего, а вот «навариться» на золоте при нормальном раскладе было заманчиво.
Нина Петровна, наш бригадир не желала меня отпускать в не плановый отпуск, несмотря на то, что я изворачивался ужом в своих просьбах и мольбах. Лишь когда я приписал строку – отпуск с последующим увольнением, выложив этим последний козырь, она сдалась. Директор – Федор Александрович, наоборот оказал всяческое содействие и не препятствовал моему желанию. Даже посоветовал вычеркнуть из заявления фразу – последующее увольнение.
Артель старателей создавали с нуля и база расположилась на окраине поселка в бывшем болоте. Самая подходящая среда для старателей, народа сурового и неприхотливого.
Приняли меня на должность авто крановщика. Сам автомобиль я водить конечно умел, и даже имел второй класс, а вот что делать с краном, пока не имел ни малейшего понятия. К тому же и авто крана пока не было. Надо было пригнать из Магадана, что мы незамедлительно и сделали.
Приобрели автокран на базе ЗИЛ-130, почти новенький и с форсированным двигателем. Правда когда до дома оставалось верст пятьдесят едва не угробил новую технику. На спуске к ключу «Три медведя» перед мостиком просел грунт, и образовалась канава поперек дороги довольно глубокая. А крутой северный спуск к мосту был покрыт утренним, весенним ледком, что и не позволило погасить скорость. Передние колеса проскочили изрядно тряхнув, но тут же задние вошли в эту канаву неся на себе весь вес конструкции. Машина сделала свечку и я ощутил отрыв от земли, совсем как в самолете в момент взлета. Потом приземление на передние, снова взлет и так по угасающей амплитуде. Остался на колесах и благодаря этому все обошлось без потерь. Помогли опорные цилиндры сзади, врезавшись в дорогу и погасившие размах взлета. В этот момент я понял почему авто кран ограничивают в скорости до 50км\час.
К счастью все обошлось благополучно, ни чего не оторвалось и с дороги не улетел. Немного сердечко поколотилось о грудную клетку, но быстро успокоилось. На другой день, уже дома купил бутылку водки и с ее помощью уговорил Петра Ивановича – старого крановщика показать как эта штука работает. Учеба заняла времени даже меньше, чем процесс угощения учителя. Слегка хмельные и счастливые расстались, поблагодарив друг друга. Так я прошел курс обучения, правда не получив диплома. Да кому этот диплом нужен в колымской глухомани?
К работе приступили со всей серьезностью, как положено истинным старателям. Отремонтировали весь металлолом, придав ему вид старательской техники. Олежка Белоусов первым поехал на полигон вскрывать торфа. И надо сказать действовал он успешно. В рекордные сроки срезал пару гектаров редколесья и верхний слой почвы. К тому же параллельно женился на поварихе, которая была вдвое его старше. Любовь такая штука – сильнее Олежкиного бульдозера.
Маркшейдера у нас не было по штату, карта разведки, правда была. Только некому было её прочитать. Позже от любопытства и безделья стал я в нее вникать и пришел к изумлению и легкому ужасу. Вскрытый полигон имел нулевое содержание золота. Но дуракам иногда просто везет. Промприбор поставили поближе к воде, где случайно оказались намеки на золото. И целый месяц промывали породу на маленьком пятачке выкопав там котлован, из которого не мог уже подняться и пустой бульдозер.
Через месяц до меня стало доходить, что наша артель старателей больше смахивает на артель клоунов.
Можно быть дилетантами, но не до такой же степени. А тут еще сторож на базе Мать-старушка попросил у председателя Гены аванс, всего миллион рублей. Все попадали со смеха. Мы даже как-то в порыве старательском и забыли, что за нашу работу должны получать деньги. Да настоящие старатели и работают на конечный результат, редко заикаясь на тему денег.
Но! Наша суточная добыча редко превышала 50 грамм золота. Все рвались поставить второй прибор и тогда! Но тут на арену нашего старательского цирка вышла жена Гены. Дама бальзаковского возраста, очень пронырливая, вредная и бесконечно жадная. Должность бухгалтера ко многим из этих качеств обязывающая.
Месяца через полтора дали аванс по сто тысяч еще теми ельцинскими с пятью нулями. Правда и аванс не всем достался. Мать-старушка и этого не получил. Второй сторож Толик, тоже не получив аванса расстроился. От того пришел на смену пьяный, да еще добавил и решил прокатиться ночью на грузовике. Машину мы к обеду нашли. Улетел с дороги, поваляв лиственницы и изрядно побив облицовку ЗИЛа. Самого Толика не искали, на работу он больше не пришел, да и об угоне не заявляли, так обошлось. Он просто пешком ушел домой и лег досыпать. А потом на старую работу подался. Хоть и не старательские барыши, зато свои регулярные в стой цехе.
Работала в районном отделе охраны природы очень правильная женщина, наводившая страх на старателей своей строгостью и неподкупностью. Жалко, что не помню ее имени. Поклон ей земной за ее честность и порядочность! Реки в районе стали снова прозрачными и рыба стала появляться. Даже вечно мутный «Ат-Урях» стал прозрачным. Заглянула она и к нам. За нашу бедность штраф выписала, как раз на аванс Мать-старушке. А кому побогаче и по десять миллионов не жалела. Пришлось и нам устраивать накопитель воды, а ключ отводить стороной. Чтобы не мутить хрустальные воды колымские. Три дня ребята на бульдозерах отсыпали дамбу. Старались на совесть и с запасом. Дамба получилась как на «Днепрогэсе».
Приехал я на следующий день на полигон и легкая оторопь пробрала. Распадок почти весь заполнился водой, а в центре этого водохранилища торчат макушки лиственниц. Гидросооружение вышло эпохальное. В этот день никто не работал – все купались и загорали. Наслаждались прелестями рукотворного моря. К счастью, Гены не было с его бухгалтером на полигоне.
Правда на правах заместителя-стукача работала его теща в должности повара. Но она всегда была «в нирване», по нашему во власти «зеленого змия» и к тому-же занята своим любимым котиком. Да нет, простым серым котом, которого привезла с собой на работу. Наверное он был у нее самым близким существом на свете.
Её любимый котик в один из дней забрался на лиственницу и по каким то причинам не решался спускаться на землю. Высота небольшая – метров пять. И деревце тонкое, да только кот мяукает и сидит вьзерошенный. Уже она и та и сяк его зовет и приманивает и уговаривает, да видать, чем то хмельная старуха доняла его. Не идет к ней ни в какую. А тут мы с Олежкой пришли подкрепиться.
И просит она нас снять любимца с дерева. А как его снимешь? Один способ. Тряхнули лиственницу, котяра распушив хвост шмякнулся оземь. Она его подхватила с земли, да как заголосила на всю тайгу. Откуда что взялось? И голос прорезался у старухи и красноречие биндюжника одесского. Мы уяснили главное, что мы фашисты, жлобы безмозглые и что она нам не пожалеет на ужин яду крысиного и много, много разнообразных пожеланий.
Аппетит у нас почему то пропал, и мы поспешили оставить ее наедине со своим котом. С тех пор мы всегда заходили в столовую с большим опасением и предпочитали из ее рук блюда не принимать. На всякий случай. Да и работать нам оставалось в этом шапито недолго.
Была у меня встреча с одним занятным субъектом в моей старательской эпопее. Наверное стоит рассказать о нем.
Понадобилось нам найти на старых полигонах запчасть для прибора. И договорились о встрече с некоторым Володей. Володя знает, мол , все и вам покажет где оно лежит. Только берите. Железяка огромная, тяжелая. Только краном поднимешь. Жил Володя в землянке, где-то в сопках в верховьях ключа Майорыч. Место глухое и дикое. Сопки с крутыми склонами, узкие распадки, заросшие густым кустарником, шумные горные ручьи. И все перекопано и вздыблено бульдозерами. Ландшафт необыкновенный даже для Колымы.
Нашли с трудом Володю. Мужичок лет пятидесяти, невысокий, типичный отшельник. Разговор довольно грамотный и видно человек образованный. Внешний вид соответственно образу жизни, но побрит и даже похоже не разучился умываться. Слегка под шофе и с собой изрядный запас незнакомого мне напитка в небольших плоских бутылочках грамм по триста. В брюках и куртке в каждом кармане натыканы эти бутылочки, даже в грудном и во внутреннем. Выясняется, что это его дневная норма и он рассчитывает за день управится. Имею в виду управится с нами. Поехали на соседний ключ Горелый, опять в верховья.
Но здесь уже совсем другая картина. Пойма пошире крутизны нет, как на Майорыче, поспокойнее. Старательская дорога проходит как всегда то по самому руслу, то поднимается на террасу. Едем не спеша выпытываем у Володи его тайны. А он и рад пообщаться с людьми. Живет он в своей землянке в горах от одного сезона до следующего совсем один. Всю длинную колымскую зиму. Цивилизация его не касается ни как, не видит людей и не слышит.
Чем занимается? Да вот покажет сейчас старателям где приборы поставить, откуда пески брать и пойдет, себе копнет несколько килограммчиков. Так по быстрому, что бы только затарили его до следующего сезона по полной. Продуктами, одежонкой, спичками и свечками, а главное коньячком. Коньячок это первое дело! Без него он не может ни одного дня!
И ведь не пьян он, а регулярно прикладывается, пока с нами едет, хоть и не частит. И что интересно, нам ни разу не предложил угоститься. Как то не нашему, не по северному. Другое дело, что мы бы и не стали угощаться. Наверное знает, что старатели не позволяют себе этого – традиция!
Спросил его, где смородины можно насобирать, так он меня пригласил в гости к нему приехать специально, за смородиной сходить. Оно заманчиво конечно, да и ехать к нему неведомо куда тоже не совсем удобно. Найдешь ли его седьмой распадок за пятым левым ключом? А потом еще сигналить надо и орать что бы вышел. Леший то меня найдет в его дебрях, а вот я его – не знаю. Что-то внутри меня сказало: «Сиди ты дома, не рыпайся».
Спросил сколько лет он так живет, а он и сам не знает. Давно и все. Видать время для этого человека не имеет смысла абсолютно. Четверть века прошло с тех времен, как мы с ним ездили запчасть искать. Я тогда еще почти молодым был. А он много старше. Не знаю что с ним, где он и как. Наверное растворился во времени, как сахар а чае горячем. А ведь тоже жизнь человеческая и столько в ней наверное было …
Моя старательская жизнь тоже на этом закончилась. Нифига я не заработал. Кое-что увидел и понял – это есть. Вернулся в растениеводство свое, к Нине Петровне. Она возмутилась, что я ее обманул и не уволился после отпуска. А куда увольняться в колхозе? Куда ты из танка? Короче, пощипал я ей нервы немного и она мне. А на следующий год мы ее на пенсию отправили бригадой и выбрали новую «бригадиршу». Помоложе.
Автор: Виктор Садилов.
Я в старательской артели заработал тридцать “трудаков” на бульдозере. Удовольствие маленькое, а усталость бешеная. Сон, еда и рычаги в тесной кабине вперемешку с рычанием двигателя, лязгом гусениц и постоянной тряской. Попал туда случайно, ушел дальше учиться в институте, но желание быть трактористом пропало всерьез и надолго, хоть и заплатили неплохо. Так, наверное, рабы на галерах веслами ….