Предисловие

В России часто спорят об истории. Как оценивать революции, Ленина, Сталина, индустриализацию – эти споры не стихают ни на кухнях, ни в телевизоре. Однако тот факт, что история ХХ века, особенно первой его половины, для нашей страны драматичнее некуда, вряд ли кто сможет оспорить.

Но за размахом исторических событий и в спорах обычных граждан, и в дискуссиях историков часто пропадает человек. Живой, конкретный человек, вброшенный в этот исторической водоворот, ставший игрушкой чудовищных сил, осмыслить которые в те времена было под силу только крупнейшим талантам.

Частные судьбы «маленьких людей» историков интересуют далеко не в первую очередь. Но писатели и поэты раньше ученых и, конечно, политиков, попытались показать, каково человеку оказаться в истории в эпоху больших перемен, мировых войн и массовых репрессий.

Василий Гроссман, автор романов «Жизнь и судьба», «Все течет», а еще – собиравший свидетельства преступлений нацистов на оккупированных территориях Советского Союза, написал небольшой рассказ «Мама». Рассказ о маленькой девочке, родители которой в середине 30-х находились на дипломатической работе в Англии. По дороге в Москву их арестовали, а девочку отправили в приют. Откуда ее и забрал «железный нарком», друг семьи, подписавший приговор ее родителям… Железного наркома звали Николай Ежов, а новую маму девочки, его жену – Евгения Хаютина.

Приемная дочь Николая Ежова, Наталья Николаевна Хаютина живет в поселке Ола Магаданской области уже четверть века. Судьба испытывает ее на прочность всю жизнь. В ее паспорте стоит дата рождения: 1 мая 1932 год. Но Наталья Николаевна уверена, что родилась позже. Дату, как и фамилию, – считает она,- изменили в детском доме. Она ничего не знает о своих настоящих родителях, и версия Василия Гроссмана остается только одной из версий.

Неполных шесть лет Наталья Николаевна провела в доме Ежова. Она очень тепло вспоминает приемных родителей. Она не оправдывает отца, она до сих пор не может понять, как в одном человеке сочетался любящий и нежный отец и послушное орудие Сталина, осуществлявшее террор 1937-1938 годов. На протяжении долгих лет Наталья Николаевна обращалась в Верховный суд с просьбой реабилитировать Николая Ивановича Ежова – и он был реабилитирован. Конечно, не как организатор «большого террора», но в начале 2000- х с Ежова было снято обвинение в английском шпионаже и убийстве жены. Евгения Соломоновна Хаютина скоропостижно скончалась в санатории им. Воровского в 1938 году (Ежова осудят и расстреляют в 1940 г.). Наталья Николаевна до сих пор уверена, что мать отравили…

Наталью Николаевну часто посещают иностранные и отечественные журналисты. Их интересует только личность Ежова. А трагедию маленькой девочки они упорно не хотят замечать. Трагедию, которую она пронесла через всю жизнь. Задумайтесь: каково быть вырванным из любящей семьи, оказаться в детдоме и подвергаться там издевательствам со стороны воспитателей и сверстников? Каково было преодолеть все препятствия и стать музыкантом, уехать (не по этапу!) на Север, и здесь добиться для себя толики счастья?

Наталья Николаевна Хаютина не политик, не историк, не общественный деятель. Но ее человеческая история, рассказанная ей самой, важна и интересна для всех, кто хочет лучше понять и разобраться в трагедиях минувшего века не только по статистическим таблицам и сухой прозе отчетности. Это должно быть важно не только для дочери Евгении, названной в честь приемной матери, не только для шестерых внуков и пятерых правнуков, но и для нас с вами.

Сергей Соловьев, историк.