Ссыльные на Колыме

В год 80-летия с начала периода массовых политических репрессий магаданский историк А.Навасардов писал в своей статье «Троцкисты на Колыме»: «…в 1936-1937 гг. репрессивно-карательная политика государства была ориентирована на строгую изоляцию всех политических противников и попутчиков. Коммунисты-оппозиционеры (троцкисты), последовательно отстаивающие права политзаключенных, оказались наименее адаптивной группой в среде заключенных. Во второй половине 1930-х гг. прошлого века эта группа осужденных практически была уничтожена, а большинство заключённых претерпело судьбу, характерную не только для лагерных контингентов, но и для всего населения СССР в период насильственной коллективизации и ускоренной индустриализации страны».

Бывшие участники право-троцкистских организаций и антисоветских политических партий, находившиеся в ссылке на поселении или осевшие на постоянное жительство, проживали на территории Дальнего Севера и в послевоенные годы.

В их числе были активные участники право-троцкистских центров, близкие родственники «врагов народа»: сестры военачальников М.Н. Тухачевского и И.Э. Якира, родственники Л.Д. Троцкого, Г.Е. Зиновьева, Н.И. Бухарина, руководители и участники региональных троцкистских центров и другие.

В июле 1949 г. образованным в 1948 г. Управлением МГБ на Дальнем Севере под гласный надзор были приняты от УМВД ссыльные поселенцы и административно-высланные, в число которых, согласно докладным запискам того периода, входили: шпионы, диверсанты, террористы, троцкисты, правые, меньшевики, эсеры, анархисты, националисты, белоэмигранты, участники других антисоветских организаций и групп. Отдельную, самую многочисленную (в пределах 25 тысяч человек), категорию поселенцев составляли военнопленные и репатрианты, определенные на шестилетнеее поселение за участие в военных формированиях фашистской Германии – так называемые спецпоселенцы-«власовцы». Количество проживавших на Дальнем Севере бывших заключённых, определённых в ссылку на поселение, и представителей выселенных народов варьируется в документах УМГБ разных лет от 3 до 6 тысяч.

Одним из послевоенных отголосков периода массовых политических репрессий (к счастью, не таким кровавым) стал появившийся в феврале 1948 года указ Президиума Верховного совета СССР, в соответствии с которым органам МГБ было предписано арестовать и направить в ссылку на поселение в отдаленные районы Сибири и Дальнего Востока бывших шпионов, диверсантов, террористов, троцкистов, «правых», меньшевиков, эсеров, анархистов, националистов, белоэмигрантов и участников других антисоветских организаций, освобожденных по отбытии наказания из лагерей и тюрем после окончания Великой Отечественной войны. Для реализации этого указа была издана совместная директива Прокуратуры и МГБ СССР от 26 октября 1948 года № 241/66сс.

В период с июня по сентябрь 1949 г. УМГБ на Дальнем Севере было выявлено и учтено 4183 человека, отбывших срок наказания за различную антисоветскую деятельность, архивно-следственные дела на которых подлежали рассмотрению в соответствии с директивой. 1093 человека из этого числа отбыли наказание за активную право-троцкистскую деятельность. Для реализации указаний следовало запросить архивно-следственные дела, отобрать по ним тех лиц, которые подлежат ссылке. После составления необходимых документов – справок и заключений – материалы направлялись на рассмотрение Особого совещания при МГБ СССР в Москву.

Однако, вопреки часто встречающимся утверждениям о тотальном направлении в ссылку всех бывших антисоветчиков, на поселение в соответствии с директивой определялись далеко не все.

Так, в 1949 г. из МГБ СССР Управлением МГБ на Дальнем Севере было получено указание о рассмотрении материалов на 737 человек, освобождённых из мест заключения в период и после войны. Архивно-следственные дела на них должны были быть рассмотрены с целью решения вопроса о репрессии согласно директиве. С июля по сентябрь 1949 г. было запрошено 302 архивно-следственных дела, получено на 1 сентября – 124. Из поступивших дел рассмотрено – 42, признано подлежащими аресту – 9 чел, вынесены заключения не подвергать аресту – в отношении 33 чел. В ноябре-декабре 1949 г. было рассмотрено 93 дела, в результате рассмотрения 18 человек было арестовано, 75 дел возвращено в архив ввиду «сомнительности материалов, болезни, старости и т.д.».

В 1952 году было рассмотрено 715 архивно-следственных дел, на 181 человека оформлены материалы для рассмотрения Особым совещанием при МГБ СССР, остальные признаны не подлежащими репрессии.

Специальной директивой начальника УМГБ от 15 февраля 1951 г. предписывалось в обязательном порядке интересоваться состоянием здоровья устанавливаемых лиц, проверять их по местам жительства и работы – «во избежание ошибочного определения в ссылку на поселение», как было сказано в документе.

Под особо пристальным вниманием УМГБ на Дальнем Севере находились:
– участники право-троцкистских организаций – 394, в том числе 16 лидеров и активных участников право-троцкистских и других антисоветских центров;

  • эсеры – 17 чел.;
  • меньшевики – 4 чел.;
  • анархисты – 2 чел.;

а также близкие родственники «врагов народа»:

  • Троцкого – 5 чел.;
  • Зиновьева – 2 чел.;
  • Томского – 1 чел.;
  • Тухачевского – 4 чел.;
  • Якира – 2 чел.

В п. Ягодном работала бухгалтером ссыльная поселенка Рубинштейн-Седова Г.М., жена сына Троцкого – Сергея Седова, в Магадане няней в детских яслях – жена Зиновьева Ласман Е.Я.. Преподавала в магаданской школе Гинзбург Е.С.. В ссылке на поселении находились племянники Троцкого Рузер Л.И. и Умнова М.С., племянница премьер-министра царского правительства П.А. Столыпина Лифшиц Э.М. Племянник Троцкого – Седов Лев Сергеевич, отбывший срок наказания за антисоветскую деятельность и проживавший на Колыме, в декабре 1949 г. пытался выехать в Москву, но был задержан сотрудниками УМГБ.

Архивное следственное дело на него было «истребовано в целях решения о нем вопроса в соответствии с директивой МГБ СССР и Прокуратуры № 66/241сс». Особым совещанием при МГБ СССР в 1950 г. он был определен в ссылку на поселение, как и многие из вышеперечисленных. Позднее все они были реабилитированы.

После передачи учётов в УМГБ надзор за ссыльными, высланными и спецпоселенцами осуществлялся 9-м отделом Управления МГБ на Дальнем Севере, в обязанности которого входило ведение учета, наблюдение и изучение поведения, связей, настроений в целях исключения побегов и своевременного предупреждения преступных проявлений, рассмотрение жалоб и заявлений.

Каждый поселенец обязан был ежемесячно отмечаться в спецкомендатурах УМГБ, расположенных по всей территории Дальстроя. Приказом начальника УМГБ от 6 июля 1951 г. в распоряжение 9 отдела УМГБ объявлялось 36 спецкомендатур, 5 из них были городского подчинения (4 в Магадане и 1 в п. Палатка), остальные – в районных отделах. На 1 февраля 1952 г. под надзором находилось 5014 человек ссыльных и высланных и 24565 спецпоселенцев-«власовцев».

Жили ссыльные, высланные и спецпоселенцы на тех же условиях, что и вольнонаёмные, однако подлежали строгому надзору и учету. Всех поселенцев предписывалось свести в десятки с назначением старших десятков «из проверенных лиц». Старшие были обязаны не реже одного раза в десять дней докладывать о наличии людей и возможных случаях нарушения режима.

Строжайше запрещалось перемещение, направление в командировки, увольнение выселенцев-спецпоселенцев без предварительного согласования с начальниками РО МГБ и комендантами спецкомендатур. Без разрешения коменданта не допускался выезд за пределы комендатуры по личным и служебным делам. Злостные нарушители режима наказывались в административном порядке. Побег рассматривался как чрезвычайное происшествие.

Однако, несмотря на принимаемые меры, побеги среди поселенцев все-таки случались. В 1950-м году было зарегистрировано 12 побегов. Как правило, бежавшие были не из числа осужденных за антисоветские преступления, а спецпоселенцы, боявшиеся ответственности за совершенные ими преступления в годы Великой Отечественной войны.

Директива Прокуратуры и МГБ СССР от 26 октября 1948 года № 241/66сс была отменена 16 июля 1954 г. совместным приказом Генерального прокурора СССР, Министра внутренних дел СССР и Председателя КГБ СССР № 127с/078. В 1954-1955 г.г. бывшие осужденные, находившиеся на поселении в соответствии с директивой, были освобождены и могли свободно покинуть Дальний Север.

Автор статьи: Мария Максимова.