Милитаристские силы Японии не соглашались на безоговорочную капитуляцию, как это требовала Потсдамская декларация США, Англии и Китая от 26 июля 1945 г. Позже союзников поддержал СССР. 6 августа произошла трагедия: атомная бомбардировка США города Хиросима. Через два дня Советское правительство сообщило японскому послу в Москве, что со следующего дня СССР считает себя в состоянии войны с Японией. И все же 9 августа была совершена атомная бомбардировка еще одного японского города – Нагасаки. Так было испытано оружие массового уничтожения людей. До сих пор идут споры о необходимости его применения одной из воюющей сторон. Понятно, что это было политическое решение, не вызванное военной необходимостью.
Атомная бомбардировка Японии. 1945 год.
Боевые действия Советских Вооруженных Сил СССР на Дальнем Востоке, начавшиеся 9 августа, развернулись на фронте протяженностью свыше 4 000 километров и в глубину на 600—800 километров. Задача армии и флота в этом регионе состояла в том, чтобы окружить японские войска на маньчжурском и корейском плацдармах, надежно оборонять Сахалин и Камчатку, а затем очистить от японских войск Южный Сахалин и Курильские острова и не допустить военных действий флота противника на Охотском побережье. Эти задачи конкретизировались: 16-й армией во взаимодействии с Северной Тихоокеанской флотилией и войсками Камчатского оборонительного района прочно оборонять западное побережье Татарского пролива, северный Сахалин и Камчатку, подготовив силами 56-го стрелкового корпуса наступление в южную часть Сахалина, а силами Камчатского оборонительного района и кораблями Петропавловской военно – морской базы высадку десантов на Курильские острова.
Подводная лодка Л-12 возвращается на базу.
Ветеран войны, бывший подводник с лодки Л-12 Г. Боярский вспоминал, как многие его соратники просились на фронт, но их не отпускали, разъясняя важность обороны Тихоокеанского побережья. «В связи с тем, что во Владивосток постоянно шли караваны судов с боевой техникой, оружием и продовольствием для фронта, на подводные лодки была возложена задача обеспечения проводки судов, перевозивших исключительно важные для фронта грузы. Пронзительные зимние ветры, переходящие в штормовые, ломали надстройки, гнули сталь на кораблях, но ничто не смогло сломить боевой дух моряков – подводников. Все задания выполнялись успешно, – вспоминал ветеран – Однажды двум подводным лодкам было приказано вернуться с боевой позиции в главную базу и начать подготовку к очень ответственному боевому заданию. …Это было под утро. Подводная лодка заняла район боевых действий. Вскоре был обнаружен транспорт противника. После боевых маневрирований произвели трехторпедный залп. Раздался сильный взрыв, в центре вражеского корабля вспыхнул сноп огня и дыма. Через полторы – две минуты транспорт противника затонул. Нужно было немедленно уходить на глубину. Лодка погрузилась, начала уклоняться от преследования кораблей охранения. В этом боевом походе с нами находился молодой лейтенант А. Сорокин, который в дальнейшем стал вице – адмиралом, Героем Советского Союза. Гидроакустики уловили шум погони. Тут и там грохотали взрывы. Вот взрывы стали отчетливей. Меняем курс, глубину. Наконец, инженер – механик доложил, что взрывы отдаляются, и наша подводная лодка стала отрываться от наседавших на нее японских кораблей. Так была одержана победа подводниками – тихоокеанцами. Встреча на базе была торжественной. Прибыл командующий флотом. От него мы узнали, что нами был потоплен вооруженный транспорт, водоизмещением около 16 тысяч тонн…». Так моряки – подводники с Тихого океана внесли свой вклад в победу над агрессивным соседом.
Высадка советских войск в ходе Сейсинской десантной операции. 15 августа 1945 г.
Командир 56-го стрелкового корпуса А.А. Дьяконов, освобождавший южный Сахалин, вспоминал, что в августе 1945 г. «советские войска, проявив выдающееся мастерство и массовый героизм, за шесть дней боевых действий продвинулись более чем на 300 километров, сломили сопротивление основных сил Квантунской армии и раздробили ее на изолированные части. Тихоокеанский флот 12 августа занял порт Расин, 14 – Сейсин и развернул боевые действия в Японском и Желтом морях».
Хайларский укрепрайон. Основной ход сообщения.
Хайларский укрепрайон за рекой Аргунь японцы строили 15 лет. Цепь опорных пунктов из 75 дотов была главным заслоном противника перед Хинганским перевалом. Каждый из дотов имел глубину до 30 метров, свою радиостанцию, водопровод, электричество. Шеститысячный гарнизон мог бы держаться довольно долго, если бы не военное мастерство советских воинов. «Наши части ворвались в Хайлар с ходу. Удар был внезапным и дерзким, было захвачено несколько мостов, артиллерия повела огонь по дотам. Японцы сражались отчаянно. И железобетонные укрепления, толщина стен которых достигала двух метров, приходилось брать штурмом», — вспоминал Борис Маркелович Копцев.
Судьба этого человека тесно связана с историей освоения Колымы. Выпускник иркутского вуза, горный инженер, приехал в Магадан по приглашению известного поисковика С. Раковского в 1937 году. Работал на приисках «Разведчик», «Ат-Урях», «Пионер». Направления в армию добился в 1943 году с индигирского рудника «Эге-Хая». Боевые действия для него продолжались с 9 до 18 августа в рядах от- дельного автополка. Б.М. Копцев был свидетелем доблестных действий солдат армии генерала Лучинского, когда, преодолевая фанатизм японских оккупантов, стрелявших из фортов и дотов (они были прикованы цепями), наступавшие шли тоже на самопожертвование. Шесть дальневосточников в те дни повторили подвиг А. Матросова. В августовские дни 1945 года Б.М. Копцев не думал, что вернется на Колыму и более двадцати лет будет работать в горнодобывающей промышленности, что кроме боевых наград получит орден Трудового Красного Знамени, медаль «За трудовое отличие».
Кровопролитные бои шли во второй половине августа в Маньчжурии, продолжались они и в сентябре. Квантунская армия уже не подчинялась своему командованию. 14 августа японское правительство заявило США. СССР, Великобритании и Китаю о принятии условий Портсмутской декларации. Новый состав кабинета министров Японии не сумел предотвратить высадку 28 августа американских войск на основной территории империи. Весть о капитуляции должна была дойти до всех воюющих, однако незадолго до и после этой даты были жертвы второй мировой войны.
Переговоры о капитуляции японской Квантунской армии.
11 августа в районе 106-го укрепрайона погиб ефрейтор Николай Тарасович Плотников, 1920 года рождения, уроженец Челябинской области. Ранее он работал на Колыме шурфовщиком прииска «Ат-Урях» Северного горно–промышленного управления Дальстроя после освобождения из исправительно–трудового лагеря. Призванный Среднеканским РВК 18 октября 1942 года в 157-й запасной стрелковый полк, а потом в рядах 195-й стрелковой дивизии, на фронте стал стрелком 106-го укрепленного района. Похоронили его на западной окраине села Фадеевка Молотовского района Приморского края.
13 августа 1945 года погиб в бою Павел Васильевич Нехнаев, рядовой, 1912 года рождения, уроженец Санкт–Петербурга, работал на Колыме шофером Южного горно-промышленного управления Дальстроя. Его призвали в армию повесткой Ольского райвоенкомата 12 сентября 1943 года в 155 запасной стрелковый полк. На 1-ом Дальневосточном фронте служил стрелком 155 зсп 35-й армии. Похоронен в поселке Графское, в районе города Иман Приморского края.
Призывник Ольского райвоенкомата, 1923 года рождения, уроженец Омской области, лейтенант Алексей Семенович Бучатский на Дальневосточном фронте был командиром стрелкового взвода 97-го стрелкового полка 187–й стрелковой дивизии. Погиб в бою 14 августа 1945 на территории Маньчжурии.
Григорий Николаевич Зыбин, 1922 года рождения, уроженец поселка Армань Ольского района, призванный в воинскую часть Морозова в 24 июня 1942 года, стал на 2-м Дальневосточном фронте младшим сержантом, разведчиком и погиб в бою 13 авгу ста 1945 года в Маньчжурии в деревне Ситоу.
Там же 15 августа 1945 года погиб в бою ефрейтор Алексей Борисович Староверов, уроженец Куйбышевской области. На Колыме работал млад- шим топографом разведывательного района «Прикол». Призванный в армию 22 сентября 1942 года Среднеканским РВК в 157-й армейский запасной стрелковый полк, Староверов три года служил в рядах 35–й армии 1-го Дальневосточного фронта. Похоронили его в городе Хитоу, на южном склоне высоты Лесная.
Через два дня, 17 августа, в городе Линькоу (Маньчжурия) погиб в бою Степан Карпович Цыгулин. На Колыме оказался привезенный как заключенный Севвостлага, осужденный за бытовое преступление. Рядовой Цыгулин, 1917 года рождения, уроженец Мордовии, был призван 11 сентября 1943 года Среднеканским РВК в 158-й запасной стрелковый полк. На фронте – стрелок 365-го стрелкового полка 1 армии Дальневосточного фронта.
Было много и других потерь. Гижигинец Степан Прокофьевич Буков, 1922 года рождения, призванный Северо-Эвенским РВК в воинскую часть, полевая почта которой № 74828, уча ствовал в боях против Японии. Рядовой Буков умер от ран 19 августа 1945 года в Хабаровске во фронтовом эвакуационном пункте.
Учитывая успешное наступление Забайкальского и Дальневосточных фронтов, командование Тихоокеанского флота приняло решение высадить десанты в порты и базы Северной Кореи, Южного Сахалина и на Курилы. В этих операциях также участвовали наши земляки. С 1933 года работал на Севере договорник Дальстроя геолог Евгений Петрович Тараканов. Его маршруты проходили по Колыме и Чукотке до 1939 года, пока не призвали в армию. Служил он в Амурской флотилии. С ноября 1943 года старшина 1-й статьи Тараканов находился на флагманском корабле «Амур». Его участие в войне с Японией отмечено медалями «За боевые заслуги», «За победу над Японией». Демобилизовавшись в 1946 году, он до 1963 года работал в Чукотстрое.
Боевые действия по освобождению Южного Сахалина и Курильских островов начались частями 2-го Дальневосточного фронта генерала армии М.А. Пуркаева и подразделениями кораблей Северной Тихоокеанской флотилии вице – адмирала В. А.Андреева. Им было известно, что на Южном Сахалине по переписи 1944 года проживало 415 тысяч японцев. Здесь дислоцировалась 88–я пехотная японская дивизия. Всего на острове находилось до 20 тысяч солдат и офицеров и около 10 тысяч резервистов.
Советскую границу по 50–й паралелли охраняли воины 79-й стрелковой дивизии полковника И.П. Батурова. Его штаб находился в пос. Онор. За несколько дней до наступления, командир 56-го стрелкового корпуса А.А. Дьяконов разрешил офицерам корпуса месячные отпуска, но без выезда из расположения частей. Слухи об этом распространялись быстро, ибо с июня 1941 по август 1945 года офицеры корпуса такой возможности не имели. Однако, это была «деза» для противостоящего противника. Кроме того, 79-я стрелковая дивизия уже месяц как создавала свой укрепрайон, роя в грунте окопы, траншеи, создавая доты, дзоты, проводя ряд других оборонительных мероприятий.
Южно-Сахалинская наступательная операция началась активными действиями пограничников, снимавших японские пикеты вдоль границы, военно-морским десантом из Владивостока и Совгавани и, наконец, выступлением частей 56-го стрелкового корпуса 16-й армии от Александровска вдоль побережья Сахалина к заливу Анива.
9 августа 1945 года при снятии японского пикета против участка погранзаставы «Дворянка» погиб наш земляк — пограничник Асат Масалимов, призванный в ряды 69-го морпогранотряда Ольским РВК 8 декабря 1942 года. Служба его проходила на Сахалине, но рядового Масалимова, 1917 года рождения, уроженца Башкирии, похоронили в Ханкайском районе Приморского края, рядом с его боевыми товарищами.
4 сентября с погранзаставы «Озерная» погиб в бою в городе Пиньян-чжень его однополчанин, также призванный Ольским райвоенкоматом, Павел Федорович Пономарев. Ефрейтор, 1918 года рождения, уроженец города Златоуста Челябинской области, был призван 22 июля 1942 года Ольским райвоенкоматом в 69 морпогранотряд. На фронте – стрелок воинской части № 2097. Похоронили его в селе Комиссарово Ханкайского района Приморского края.
Масштабные наступления на острове начались 11 августа ударом по Харамитогскому укрепрайону, который фронтом в 12 километров закрывал единственную дорогу, проходившую по долине Поронай. Его общая глубина достигала 20 километров в лесисто-болотистой долине Пороная. Главный удар наносила 79-я стрелковая дивизия, в арьегарде шла 2-я стрелковая бригада полковника Щекал А.М. Саперы этих подразделений прокладывали дороги и мосты для продвижения артиллерии и танков.
Участники Великой Отечественной и второй мировой войн и работники Ольского райисполкома,1946 г. Стоит справа второй – И.И. Черных; сидит третий справа И.Н. Якушков.
Прежде чем попасть на Сахалин, магаданцы, призывники Ольского военкомата, прошли карантин на 9-м км центральной трассы, затем их перевели на 4-й км, где формировался 4-й батальон 2-й отдельной стрелковой бригады. Кроме вольнонаемных дальстроевцев, здесь были мобилизованные по Закону «О всеобщей воинской обязанности»; бывшие школьники, достигшие призывного возраста; добровольцы, изъявившие желание служить в армии; бывшие заключенные, отбывшие срок заключения в исправительно–трудовых лагерях, но среди них ни одного заключенного, осужденного по политическим мотивам не было. В октябре 1942 года пароход «Смоленск», на котором плыла бригада, неожиданно в море взял курс на Татарский пролив, в то время как многие были убеждены, что их отправят на советско–германский фронт, в Европу.
«Как помнится, – рассказывал Л.И. Лысенко, – мы высадились примерно в 9 километрах от города Александровска. Там стали окапываться, строить укрепления, землянки. Вскоре наш батальон реорганизовали в так называемый отдельный батальон, увеличив численность рот и взводов. Я проходил службу в роте противотанковых ружей. Все время пребывания на Северном Сахалине мы продолжали заниматься строевой и боевой подготовкой. Занимались более серьезно, «до седьмого пота», так как рядом находились заслоны японцев и их военные суда постоянно нарушали наши воды, собирали разведанные».
Путь от северной части острова к югу закрывал Харамитогский укрепрайон, там в районе долины реки Поронай сосредоточилось до 5 тысяч человек, как пограничников, так и военнослужащих регулярной армии.
«Наш батальон во время наступления выступал в роли догоняющего. Мы двигались вслед отступавшим японцам, но угнаться за ними не могли. Уходя от нас, они взрывали мосты, переправы, сжигали строения. Мы захватывали «языков» – пленных, надеясь получить нужные сведения, но часто нарывались на засады. В результате трех дней наступления путь к главному городу острова – городу Тойохара, ныне Южно – Сахалинск, был расчищен», – дополнял ветеран войны. Но чего стоило это наступление!
Японский ДОТ, уничтоженный советскими саперами в районе Харамитогского УРа на Сахалине.
П.Н. Спирков, бывший выпускник магаданской школы, вспоминал: «Великолепно отстроенные японские дзоты не поддавались разрушению артиллерийских снарядов, не брали их и бомбовые удары с самолетов. Эти железобетонные сооружения уходили вглубь сопок на три этажа. Здесь хранились боеприпасы, размещался личный состав, каждый такой дзот на склоне сопки опоясывала цепь траншей и ячеек. У каждого японского солдата на вооружении было ружье-гранатомет, которое метало гранаты на расстояние до 400 метров. С подходом танков Т-34, переброшенных с запада, наступление начало развиваться стремительно. Танки с десантниками прорывались к японским дзотам, закрывали амбразуры, а саперы в это время закладывали взрывчатку к башням…» .
Повестка Ольского райвоенкомата С.С. Трубченко.
Вместе с П.Н. Спирковым в противотанковой роте служил Михаил Чифанов, радистом был Борис Веревочкин. С ними в одном подразделении были Иван Савоськин, Федор Поспелов, Леонид Лысенко, братья Борис и Павел Петелины и другие одноклассники из Магадана и Олы. Рядом сражались представители коренного населения Охотского побережья, бывшие ученики С.С. Трубченко: Михаил Мальцев, Георгий Неустроев, Петр Бабцев, Матвей Винокуров, Сергей Воронцов, Исай Зедгенизов…
Расчет советской 76-мм пушки ЗиС-3 меняет позицию на Сахалине у танка Т-34-85.
Бои на острове требовали новой боевой тактики. По опыту наступления на советско-германском фронте пехота шла за танками, а здесь, на Южном Сахалине, в густых зарослях пехота шла впереди танков, уничтожая засевших японских «смертников». Снайперы — «кукушки», спрятавшись в деревьях, вопреки междуна родным правилам, стреляли разрывными пулями. Встречая любое препятствие, пуля разрывается, звук при ее разрыве более сильный, чем при выстреле. По этому второму звуку солдаты и открывали огонь из автоматов. Японские снайперы оказывались позади них. Решено было создавать группы автоматчиков по два человека — охотников за «кукушками». Новая тактика позволила быстро «прочесать» прибрежные леса и обеспечить продвижение войск вперед. Здесь отличился по мощник начальника штаба стрелкового батальона С.С. Трубченко.
После освобождения Сахалина от японских войск, бригаду перебросили на Курильские острова: Синсируто и Уруп. Там для магаданцев заканчивалась вторая мировая война. Практические все воины 2 –й стрелковой бригады были награждены медалью «За победу над Японией».
Имант Ренеслац.
В начале войны в Нагаево базировался манипуляторный отряд по обеспечению прохода судов в минных полях. Там начинали свой путь выпускники магаданской школы Имант Ренеслац и Юрий Куликов. Их часть впоследствии была переведена в Приморье и прокладывала путь кораблям десанта в Корею.
Флот Дальстроя. Пароход «Дальстрой».
В десантных операциях Тихоокеанского флота принимали участие и 13 судов Дальневосточного пароходства, в том числе команда экипажа «Дальстрой», приписанного к порту Нагаево. Это был один из кораблей, занятый в перевозках ленд-лиза через Тихий океан. Среди 4-х крупных быстроходных судов Главного управления строительства Дальнего Севера НКВД СССР, пароход «Дальстрой», грузоподъемностью 8 тысяч тонн, ранее называвшийся «Алмело», был куплен Советским Союзом весной 1935 года в г. Амстердаме у Нидерландской королевской компании. В октябре 1935 года его переименовали в честь наркома внутренних дел Г. Ягоды, а в мае 1937 года после ареста Г. Ягоды, кораблю присвоили имя «Дальстрой».
Корейский город и порт Сейсин, ныне Чхончжин, накануне войны японцы превратили в свою военно–морскую базу на территории северной Кореи. Учитывая, что через Сейсин – крупный железнодорожный узел проходят важные пути, что в случае отступления он удобен для эвакуации, японцы надеялись удержать город и превратили его в укрепленный район. Вокруг Сейсина были созданы две линии обороны, 190 дотов и дзотов, минные поля, береговые батареи прикрывали подходы к Сейсину. Доты соединялись подземными ходами.
Советское командование сформировало 3 эшелона десанта, в который вошли транспорты «Невастрой», «Дальстрой», «Ногин». Они должны были доставить в Сейсин 186-й истребительно–противотанковый дивизион, 188-й отдельный артиллерийский дивизион, 502-й минометный дивизион – всего 34 пушки, 12 минометов, около 100 машин. Командовал высадкой войск капитан 3го ранга В.И. Тулин, а десантниками – начальник штаба 13-й бригады морской пехоты подполковник В.Ф. Козлов.
16 августа в Сейсин прибыли 1 эсминец, 2 тральщика, 3 транспортных корабля, сторожевой и пограничный катера, которые доставили третий эшелон десанта.
13 августа 1945 года советский десант в составе 180 человек под общим командованием полковника А.З. Денисина на шести торпедных катерах вошел в Сейсин. Японцы обстреляли катера, но они, прикрывшись дымовой завесой, без потерь высадили десант, заняли порт и завязали бои в городе. Атаки десантников сменялись контратаками японцев, пришлось советским морякам перейти к обороне, ждать подкрепления. 14 августа подошел 355-й батальон морской пехоты, но этого подкрепления оказалось недостаточно. Десантники выдержали 10 атак японцев, пытавшихся сбросить наших моряков в море, пока 15 августа в Сейсине не высадилась 13-я бригада морской пехоты. На следующий день, после полудня, город – порт был полностью очищен от японских захватчиков.
В этой победе была и значительная помощь колымчан. Капитан корабля «Дальстрой» Всеволод Банкович знал, что в Сейсине, в 120 милях от Владивостока, идет бой первого эшелона десанта. Несмотря на эффективную поддержку с воздуха и моря, десант не мог преодолеть сопротивления противника. Ощущалось отсутствие артиллерии. Этот род войск находился на борту «Дальстроя» и на таких же транспортниках — «Ногин», «Невастрой». В сопровождении минного заградителя «Аргунь», двух тральщиков и трех сторожевых катеров с тыловыми частями и средствами усиления транспортники подходили к пяти утра шестнадцатого августа к порту Сейсин. На их бортах находилось 34 пушки, 12 минометов, около 100 автомашин. Взрывы раздались неожиданно. Вначале на минах подорвался «Ногин», затем через полчаса «Дальстрой».
Пароход «Невастрой».
Боевая обстановка в порту и городе, тяжелое положе ние десанта требовали принять срочные меры. На «Дальстрое был поврежден паропровод, на «Ногине» вышли из строя главная машина и вспомогательные ме ханизмы. С помощью кораблей охранения аварийные суда отбуксировали к прича лам Сейсина для высадки войск и техники. Все свободные от ремонта моряки вручную выгружали орудия, боеприпасы, так как не действовали лебедки. Вода попала в трюм, «Дальстрой» погрузился ниже ватерлинии, но это не мешало выполнять боевое задание.
Флот Дальстроя. Пароход «Дальстрой».
Дважды японские самолеты атаковали корабли, но их отогнали огнем зенитных установок. Десант получил подкрепление, и Сейсин был освобожден от японских оккупантов. С 1938 по 1946 год капитан В.М. Банкович, командуя экипажем «Дальстроя», за свой труд был награжден двумя орденами Трудового Красного Знамени, Красной звезды, Отечественной войны 2-й степени.
Военно-морские десанты широко применялись Тихоокеанским флотом при ос вобождении Южного Сахалина и Курил. В августе 1945 года в Александровске сформировали еще десант, в состав которого вошли один батальон, две стрелковые бригады и 82-я отдельная стрелково-пулеметная рота. Десанту предписывалась высадка в населенных пунктах за падного побережья острова — Амбецу (Возвращение), Нисикаку-таи (Бошняково), Того (Шахтерск).
Перед командованием была поставлена задача: обезоружить личный состав гарнизонов и полицию, в случае необходимости пленить; создать из мирного населения органы местного самоуправления – народные Советы, включив в их состав представителей рабочих, крестьян и интеллигенцию, как мужчин, так и женщин; обязать народные Советы предотвращать аварии и обеспечить нормальную работу предприятий, учебных заведений, почты, телеграфа, больницы, торговли, снабжения населения электричеством, водой; обратить особое внимание на обеспечение населения продовольствием и одеждой, применяя при этом как советские законы, так и местные обычаи.
Десантники сообщили, что вслед за ними придут пароходы с партийными и советскими работниками, специалистами и рабочими. Они завезут продукты питания и технику. 17 августа пароход «Карача» доставил десант к месту назначения, а на рейде Александровска был сосредоточен караван плавсредств их 12 катеров, 8 кунгасов с личным составом в возрасте от 20 до 40 лет, пригодных к военной службе. В основном это были рыбаки – добровольцы из объединения «Сахрыбтрест». Одновременно высаживался десант моряков Северной Тихоокеанской флотилии, в состав которой входили воины 113-й стрелковой бригады. Совместными усилиями они освободили Торо (Шахтерск), Эсуторо (Углегорск), Маока (Холмск).
Один из участников десанта в Амбецу (Возвращение) вспоминал: «Погранзастава японцев была уже разгромлена нашими войсками. На домах мы видели белые флаги. Население пряталось в лесу. В школе провели собрание, где избрали совет из трех человек. Утром следующего дня высадились в Нисикакутан (Бошняково). В школе собрали жителей – членов поселкового руководства, руководителей предприятий и учреждений. Военный комендант доложил, что сдали до 100 винтовок, пять пулеметов. Задача была выполнена. Более 100 десантников представили к наградам.
С.С. Трубченко.
С.С. Трубченко говорил о своих юных однополчанах, что ни за одного ему не пришлось краснеть: «…когда речь заходила об ответственном задании, часто вспоми нали ольских мальчишек. Каждый из них с честью заслужил медаль «За победу над Японией». Сам Трубченко был удостоен ордена Красной Звезды, а после войны — звания «Заслуженный учитель школы РСФСР» за многолетний педагогический труд. Активные боевые действия бригады продолжались при освобождении южного Сахалина от японцев и на Курилах — вторая бригада дошла до Корсакова, а затем переправилась на острова Уруп и Итуруп.
В Магаданском архиве сохранился документ от 6 декабря 1944 года. Он рекомен дует председателю гармандинского колхоза «Путь Ленина» Е. Заикину обратить самое серьезное внимание на обеспечение жилой площадью, отоплением в первую очередь семей военнослужащих Алексея Кирилловича Хеуни, Степана Прокопьевича Букова, Константина Васильевича Амагачана. Необходимая помощь им была оказана. Всего же на 16 марта 1943 года в Ольском районе было 44 семьи военнослужащих, а в октябре 1944 года — 122 семьи фронтовиков – северян.
В.Н. Годяев.
Был среди них и Василий Годяев из Армани, брат которого Поликарп погиб в бою в Германии. Василий после мобилизации служил в 540-м стрелковом полку в Магадане, затем участвовал в десанте на Курильские острова. Вернулся домой с медалью «За победу над Японией».
Любопытна биография чукотского юноши Михаила Ататы, участника боев на Сахалине. Перед самой войной Михаил окончил Лаврентьевскую школу, затем в Петропавловске-Камчатском культпросветучилище. Музыкально одаренный юноша мечтал продолжать образование. Началась война, и его призвали в органы госбезопасности. Только в 1944 году настоятельные просьбы Ататы удовлетворили. В первые дни войны с Японией Михаила назначают в разведроту. Полюбили разведчики чукотского юношу — баяниста, песенника и бесстрашного воина.
Перед наступлением необходимо было срочно захватить «языка». Но сделать это не так просто: при малейшем шуме самураи открывали бешеную стрельбу. Попытка разведчиков проскочить через линию фронта не увенчалась успехом. «Кого же послать?» — думал командир. Выбор пал на Михаила: ни разу еще он не возвращался, не выполнив задания. В первую половину дня изучали местность, намечали пути скрытого перехода через вражескую линию обороны. Под покровом ночи разведчики тронулись в путь. Они бесшумно преодолели нейтральную полосу и приблизились вплотную к расположению врага. Впереди маячил силуэт здания, слышался рокот машин. Раз ведчики подползли ближе. У входа стояли часовые. «Не спешите, — предупредил Атата товарищей, — нам поважнее птицу надо, кого-нибудь из офицеров». Он не заметно подполз к зданию, прямо к окну, и заглянул внутрь. За столиком сидел японский офицер и что-то писал: «Вот этого и доставим в штаб!» — решил Атата. По его сигналу бесшумно сняли часовых. Атата приоткрыл дверь. При тусклом свете японцы приняли его за своего. Офицер даже не обернулся в сторону раз ведчика. Михаил дал знак товарищам. Мгновение… и связанный самурай был вы веден из дома. Через несколько минут, когда разведчик был уже на нейтральной полосе, поднялся невероятный переполох, взмыла вверх ракета, началась стрельба.
«Языка» спешно доставили в штаб. Сведения, полученные от него, оказались на редкость ценными. Рядового М. Атату за выполнение задания наградили медалью «За отвагу». Вручал боевую награду Маршал Советского Союза Р. Малиновский. А после войны, в 50-х годах, капитан госбезопасности М. Атата продолжал служить на Чукотке в родном поселке Лаврентия.
Воинами – дальневосточниками становились опытные фронтовики, прошедшие дорогами войны от Колымы до Берлина. Таким был Алексей Федорович Додонов. Он с 1939 года работал в Магадане шофером. Призванный в армию Ольским РВК, воевал до 1945 года, пока его часть не перебросили на Дальний Восток. Так он стал участником войны и с Японией. Заслуженно на его гимнастерке сияли победные медали. С ними он и вернулся в Магадан и долгое время работал на заводе №2.
25 августа Южный Сахалин освободили от японских милитаристов. Пленные — 18320 солдат и офицеров — были интернированы в лагеря.
С.М. Адоньев
При взятии Тоехара (Южно – Сахалинска) отличился старший сержант роты разведки Степан Михайлович Адоньев из Тауйска. Захват его однополчанами – разведчиками в плен японского генерала помог быстрейшей капитуляции этого гарнизона. Пять дней принимали оружие от пленных, пока не подошел поезд с подкреплением. С. Адоньев тогда был награжден медалью «За отвагу».