Из года в год многие колымчане, то есть жители Магаданской области, любители рыбной ловли, которым не так уж часто удается побывать на лоне природы, стремятся как-то выкроить время в напряженном графике летних трудовых будней и встретить День рыбака на берегу какого-нибудь озера или реки с удочкой в руках. Их не останавливают ни трудности с транспортом, ни капризы погоды. Кто на автомобилях, кто на велосипедах, а кто и пешком, как только буйно расцветший шиповник даст сигнал, что начинается хороший клев хариуса, устремляются рыбаки к своим заветным местам, и ничто не может их остановить.
Как-то раз мы с товарищем решили пройти пешеходным маршрутом по двум ручьям, истоки которых находятся на одном водоразделе, недалеко друг от друга. Судя по карте, на этих ручьях разработка недр не велась, значит, улов рыбы должен быть неплохим. Маршрут соблазнял еще и тем, что к устью одного из ручьев можно было добраться, сплавившись по реке Дебин, а второй ручей в своем нижнем течении пересекался с Колымской трассой всего в 15 километрах от Ягодного.
Решено – сделано. За несколько дней собрали и проверили снаряжение, снасти. И вот уже мчимся в попутном КамАЗе по Колымской трассе из Бурхалы в сторону Сусумана.
Около моста через ручей Еврашкалах вышли. Доброжелательный водитель углевоза весело прокричал нам «ни чешуи, ни хвоста», хлопнул дверцей, и его грузовик, взревев мотором, мигом взлетел на пригорок и скрылся за поворотом.
Теперь надо было ждать какой-нибудь попутный автомобиль старателей, чтобы проехать еще 18 километров до реки Дебин.
Ждать пришлось всего полтора часа. Из-за поворота трассы выскочил чумазый «налив», сбросил скорость и, неуклюже переваливаясь на рытвинах, съехал на проселочную дорогу, петляющую вдоль берега ручья. Мы вскочили с полянки, на которой лежали в ожидании попутки, и дружно замахали кепками, прося водителя остановиться.
Через какой-нибудь час мы уже стояли на берегу Дебина. После недавних дождей уровень реки поднялся, и мы, как зачарованные, смотрели на поток стремительно мчащейся воды, несущей на себе обломки деревьев, черные изогнутые коряги и зеленые островки кочек. Да-а, похоже, мы чуть-чуть не рассчитали. Надо было ехать на день-два позже…
Но что делать, не возвращаться же назад. Стали готовить к сплаву наши надувные лодки. И тут выяснилось, что одна из лодок неисправна, клапан не держит воздух, а товарищ, перекладывая дома рюкзак, забыл положить клапанные ниппеля. Почему это выяснилось только сейчас, никто из нас понять не мог. Вроде бы все проверяли, а вот, поди ж ты…
«Поплывем на одной!» – приговор окончательный и обжалованию не подлежит, тем более что жаловаться некому. Стали усаживаться. Под тяжестью двух мужчин (а один из нас – солидной комплекции) и рюкзаков наша посудина просела так, что едва не черпала воду. Только оттолкнулись от берега, как лодку захватило потоком, развернуло поперек течения и понесло прямо под поваленную водой огромную лиственницу.
«Греби-и!» – в два горла заорали мы и что есть сил заработали короткими двухлопастными байдарочными веслами. Наш спурт увенчался успехом. Лодка прошла мимо лиственницы, едва только коснувшись зеленой мохнатой вершины. Но впереди, прямо по курсу, весь в густой желтой пене, кружил огромный водоворот, течение било прямо в берег и круто, под девяносто градусов заворачивало к гремящему перекату. И это был не единственный сюрприз на нашем пути, а до впадения в Дебин ручья Неуместного, цели нашего сплава, предстояло проплыть еще целых двенадцать километров…
Когда нам уже казалось, что мы не доберемся до места никогда, когда пальцы рук уже не чувствовали весла, а в одежде не было ни одной сухой нитки, по левому берегу реки в зарослях ивняка неожиданно открылся просвет, и мы увидели широкий плес чистейшей, прозрачной воды, стекавшей в мутный, стремительно несущийся Дебин через длинный порожек, высотой всего в полметра. По всем приметам, это был Неуместный…
Причаливание, просушивание у костра и ужин заняли около трех часов. Время бежало незаметно, солнце, казалось, и не собиралось спускаться по небосклону, дню не было конца…
Мы спрятали лодку, решив оставить ее до следующего путешествия, взяли наши заметно полегчавшие рюкзаки и двинулись вверх по течению ручья.
Выше плеса русло ручья сузилось до нескольких метров, начались перекаты с ревущими бурунами, завалы из подмытых и рухнувших деревьев, течение стало очень сильным. В общем, нам стало ясно, что Неуместный такой же ручей, как и остальные притоки Дебина, с высокой водой после дождей, и что поход нам предстоит нелегкий.
Только километра через три от устья, русло ручья стало настолько просторным, что появилась возможность поработать удочкой. Первый заброс был неудачный, такими же были второй и третий… Настроение падало. Неужели мы так и не увидим всплеска от удара сильного рыбьего хвоста, не попробуем царской ухи?
…Первый хариус «взял» около полуночи. Мы уже выбрали место для ночлега около целой груды старых бревен, нанесенных не одним весенним паводком. Перед тем, как разводить костер для вечернего чая, решили еще немного походить по берегу налегке, с одними удочками. Уже не надеясь на удачу, я бросил крючок с короедом под перекат в неширокой протоке. Наживку было хорошо видно в прозрачной воде: белую «запятую» короеда сначала завертело в небольшом водовороте под валуном, потом вынесло на неширокий, всего в метр, плес, и вот тут-то и блеснула в воде серебряная молния, леска дернулась, моя рука автоматически сделала подсечку, и гибкое телескопическое удилище согнулось дугой. Сердце сделало сбой и застучало в бешеном, азартном ритме. Теперь не было ничего важнее тонкой прозрачной нити, соединяющей дремлющего до сего времени во мне древнего добытчика, охотника и рыболова с тем существом, которое сейчас бешено сопротивлялось моей воле, изо всех своих рыбьих сил работая плавниками, хвостом и всем своим гибким телом.
Р-раз! В воздух ракетой взвилось вырванное из родной стихии прекрасное творение природы. Хариус! Он ударился о голые камни валунистого берега, наконец-то сорвался с крючка и забился в судорожной пляске, высоко подпрыгивая при каждом ударе гибкого хвоста с широким розоватым плавником. Бока его отливали жидким серебром, а высокий спинной плавник косой свешивался до самого кончика хвоста.
Когда мне удалось взять его в руки, тушка хариуса было все облеплена мелким речным песком и издавала тонкий запах молодого свежесорванного огурца. Весил мой «первенец» никак не меньше пятисот граммов.
Больше в этот день мне поймать ничего не удалось. Товарищу повезло больше: он выхватил из воды трех красавцев.
День рыбака мы отметили в два часа ночи, когда поспела уха. Солнце к этому времени тоже решило отдохнуть, ненадолго скрылось за окрестными сопками, лес потемнел и приблизился к костру, небо хоть и было светлым, но уже давало знать, что белые ночи закончились, что дни становятся все короче и короче.
Незаметно, за разговорами, настало утро. Выскочивший из-за песчано-желтого горного хребта блестящий диск солнца разогнал прохладу, развеял клочья ночного тумана и разбудил тучи комаров.
Но мы уже были наготове. Надеты накомарники, руки смазаны антикомарином. Рюкзаки за плечи, удочки в руки и снова вперед, к верховьям Неуместного, туда, где на горизонте высятся серо-стальные склоны горы Маяк, где за перевалом начинает свой бег другой ручей, носящий манящее название Харьюзовый, несущий свои воды в речку Сохатиную, по которой мы должны выйти снова к людям, на трассу.
…Когда через тридцать часов мы ступили на утрамбованную тысячами колес автомашин землю Колымской трассы, за плечами у нас было сорок километров таежных троп, речных перекатов, горных склонов и комариных болот. И еще за плечами в рюкзаках лежало по три десятка отборных рыбин, наша награда, наш праздничный приз в честь Дня рыбака.
Автор: Анатолий Петин.