Беличье (Беличья, Беличий)

С. Ковалев. Больница Севлага. Слева - дом главврача, справа 1 терапевтическое отделение. 1943 год. Альбом рисунков «Север». Бумага, карандаш.

С. Ковалев. Больница Севлага. Слева – дом главврача, справа 1 терапевтическое отделение. 1943 год. Альбом рисунков «Север». Бумага, карандаш.

Поселок Беличье (Беличья, Беличий), находился в семи километрах от посёлка Ягодное, в сторону Магадана, в 300—500 метрах слева от Колымской трассы. Сам посёлок был расположен в небольшой долине между ручьями 1-й Беличий и 2-й Беличий.

Основан посёлок был геологами летом 1940 года, когда на новое место базирования переехало из Хатыннаха Хатыннахское районное геолого-разведочное управление.

К осени 1941 года геологоразведчики переехали в Ягодное и посёлок опустел. В Беличьем остались только люди, которые охраняли пустой посёлок.

На базе покинутого посёлка в начале 40-х годов ХХ-го века началось формирование Центральной районной больницы Северного горного управления (Северо-Восточных исправительно-трудовых лагерей).

Об этом периоде в жизни посёлка Беличье широко известно благодаря воспоминаниям и рассказам Н.В. Савоевой, Б.И. Лесняка, В.Т. Шаламова и Е.С. Гинзбург. Благодаря им, можно более подробно остановиться на этом периоде.

Первым главным врачом больницы (с момента основания) была Валентина Залагаева. В конце лета 1942 года ее сменила Н.В. Савоева.

Из воспоминаний Н.В. Савоевой о посёлке Беличья : «В конце лета 1942 года я приняла больницу Севлага.

На подъезде с насыпи центральной колымской трассы виден был таежный поселок, разбросанный по перелеску. Я не увидела ни зоны, ни вышек, ни вахты — никаких символов лагеря, что меня весьма удивило.

По сути, больница находилась в стадии формирования. Она расселилась в бывшем поселке районного геологоразведочного управления.

С. Ковалев. Первая терапия. 1943 год. Альбом рисунков «Север». Бумага, карандаш.

С. Ковалев. Первая терапия. 1943 год. Альбом рисунков «Север». Бумага, карандаш.

Дорога, ответвлявшаяся от центральной колымской трассы, заканчивалась возле оштукатуренного дома с высоким крыльцом и нетипичным для Колымы большим, широким окном, выходившим на южную сторону. Это было чистое хирургическое отделение с операционным блоком, приемным покоем и кабинетом главврача.

Напротив стоял бревенчатый склад — обитель завхоза.

Справа от АХО стояли три строения — три отделения: гнойно-хирургическое, 1-е терапевтическое и отделение выздоравливающих (теперь такие отделения, называют реабилитационными или долечивания). В этом отделении долечивались преимущественно дистрофики и авитаминозники, перенесшие какие-либо острые заболевания и переведенные из других отделений.

Слева от АХО располагались барак хозобслуги и дом, в котором размещались контора завхоза, бухгалтера и нарядчика. В правом крыле этого дома находилась небольшая столярная мастерская с отдельным входом.

За ним стояло особняком помещение местной электростанции, работавшей от движка. Два человека обеспечивали ее работу, два мастера на все руки — Красиков и Бобожко, заключенные, конечно.

За чистой хирургией стояло длинное строение 2-го терапевтического отделения, которое было приведено в соответствующий порядок и открыто уже при мне. За второй терапией — маленький домик главврача, за ним, почти в лесу,— большое строение филиала 1-го ТО.

От строения к строению, от крыльца к крыльцу шли дощатые настилы. Вечная мерзлота под снятым дерном, оттаивая за короткое лето, перемещение по территории делала затруднительным из-за разбухшего суглинка.

Напротив двух хирургических отделений стояла больничная кухня в низком неблагоустроенном помещении.

Несколько на отшибе, ближе к центральной трассе находились гараж, баня-прачечная, ремонтно-пошивочная мастерская и конбаза.

Транспортные средства больницы составляли грузовичок «газик» и безотказная лошадка с гордой кличкой Орел. Шофер грузовичка зека Яша Велик жил при гараже и следил за своей машиной самоотверженно…».

Из воспоминаний Лесняка Б.Н.: «Чистое хирургическое отделение было первым приличного вида помещением, которое встречалось на пути человека, свернувшего с центральной колымской трассы в сторону Беличьей.

Стояла больница не на взгорье, а на болотистом месте. Летом ходить можно было только по насыпанным и утрамбованным дорожкам. До конца 1943 года, пока не была построена новая больничная кухня, летом на кухню пройти можно было лишь по дощатому настилу. Кабинет главврача (и хирурга) находился в хирургическом отделении рядом с ординаторской, занимал площадь в четыре квадратных метра, где умещались стол, стул и маленькая этажерка.

Терапевтическое отделение находилось в доме барачного типа с одной дверью посередине. Барак делился на две больших палаты по 15—20 мест каждая. Между ними находились служебные помещения, раздаточная, ванная, туалет, ординаторская и две комнаты, примыкающие к палатам, где жили врач Каламбет и фельдшеры Лебедев и Синельников — грамотные, опытные фельдшеры.

Слева от входа — палата сердечников, справа — пневмоников. В легочном отделении, а точнее — палате, преобладали пневмоники. Крупозное воспаление легких было бичом Колымы и лагеря. Попадали туда больные с плевритами различной природы, эмфизиматики, астматики. Если вдруг обнаруживался больной с подозрением на туберкулез, который подтверждался рентгенологически и лабораторно, такой больной отправлялся в больницу СВИТЛ, где было туберкулезное отделение. ».

Борис Лесняк и Варлам Шаламов.

Борис Лесняк и Варлам Шаламов.

Вот так описывает больницу на Беличьем Шаламов В.Т.:  «Чуть дальше двух деревянных бараков тянулись серые, как сама тайга, ряды огромных брезентовых палаток. Между палатками был проложен настил из жердей, тротуар из тальника, приподнятый над камнем значительно. «Беличья» стоит на устье ручья, боится потопов, грозовых ливней, паводков колымских».

За время работы Нины Владимировны в должности главного врача печное отопление в чистой хирургии и во 2-м ТО, самом большом корпусе этой больницы, было заменено паровым. Для этого ко второй терапии была пристроена бойлерная, произведена разводка труб по корпусам и установлены батареи.

Кухню, как один из главных лечебных факторов, из старого случайного помещения необходимо было вывести, построив её заново. Новая кухня, построенная хозяйственным способом, была запущена в эксплуатацию концу 1943 года. Старшим больничной кухни был Александр Иванович Матвеев, бывший шеф-повар ресторана Московского ипподрома.

Главврач больницы на Беличьей Нина Владимировна Савоева.

Главврач больницы на Беличьей Нина Владимировна Савоева.

Также, одной из своих задач, Савоева Н.В. поставила перед собой организацию подсобного хозяйства: тепличного, парникового, огородного. 

В этом ей неоценимую помощь оказал агроном Дановский, найденный среди больных. За два года (с 1942 по 1944 года) в Беличьей была построена большая двухскатная теплица с зимним обогревом, парники. Было освоено выращивание растений в открытом грунте и при больнице начали выращивать морковь, капусту, репу, брюкву, турнепс и редис. «Материковские» сорта картофеля за короткое колымское лето не успевали вызревать.

Уже в 1944 году в рацион тяжелобольных регулярно входили тепличные помидоры и огурцы. Капуста на зиму квасилась (солилась) и обеспечивала больницу в течение года. Другие овощи, корнеплоды давались тертыми в сыром виде и шли на овощные рагу. В больничной пекарне было освоено приготовление лечебных дрожжей, главного средства против пеллагры.

Летом поправившихся, но еще недостаточно окрепших для выписки больных под присмотром фельдшера или старшего санитара выпускали на ягоды и орехи. Каждый съедал сколько мог, отсыпал себе про запас, а остальное ссыпал в общую тару. Брусника хранилась на складе в замороженном виде. Из голубицы и жимолости варили густые сиропы. Зимой из этих запасов делались кисели, морсы, что дополняло и украшало рацион.

В грибной период собирали грибы. Их сушили, солили впрок, разнообразя больничный стол, обогащая его белками.

В 1942 году в больнице Беличьей отсутствовали ванные в отделениях, туалеты были холодными, примитивными. Но через несколько лет во всех отделениях появились теплые туалеты и ванные с душем. На чердаках были установлены бочки, куда помпой закачивалась горячая вода. 

Через некоторое время, после назначения Савоевой Н.В. в должности главврача больницы Беличьей, режимная часть и военизированная охрана потребовала обнести территорию больницы зоной, поставить вышки, оборудовать вахту. Новый главный врач был категорически против выполнения этих указаний, более того, потребовал убрать с территории больницы охрану. Вот что писала сама Нина Васильевна об этом: «Я заявила, что больница своими силами сделать этого не может. Нет лесоматериала, нет рабочих. Медицинский персонал работает круглосуточно за отсутствием сменности. Более того, я заявила, что в случае побега из больницы всю ответственность беру на себя. И могу это сделать в письменной форме.

… Охрана была снята. Именно это я считаю своим первым успехом на Беличьей. И не могу не высказать здесь слов признательности начальнику Севлага В. А. Селезневу, который с пониманием отнесся к моим доводам и резонам, принял мою сторону и принял на себя всю тяжесть давления со стороны бесчисленных ревнителей режима.

Персонал больницы, на сто процентов состоявший из заключенных, более, чем кто-либо, способен был оценить это завоевание, ибо обретал сам, пусть малую, но свободу. Я была уверена, что ни одно отделение не допустит побега. Жизнь подтвердила это».

Из воспоминаний Нины Владимировны: «Беличье для лагерной Колымы было вопиюще нестандартным явлением, не имевшим аналога.  Эта больница-лагерь на несколько сот мест (примерно на 300 человек), не имела ни вышек, ни вахты, ни зоны, даже простой ограды-плетня, не имела ни единого вохровца на своей территории. На всю больницу единственной «вольняшкой» была я вплоть до 1945 года…».

В конце 1942 года прииск «Верхний Ат-Урях» был переведен разряд нелагерных, «вольных», — заключенных раскидали по другим приискам. К началу 1943 года от лагеря на прииске оставалась только больница с больными и медицинский персонал.

В феврале 1943 года всех оставшихся на прииске больных перевели в Центральную больницу Севлага на Беличьей. Вместе с больными по спецнаряду на работу в эту больницу были переведены из терапевтического отделения врач Пантюхов с фельдшером Поршаковым, из хирургического отделения — фельдшер Б.Н. Лесняк и три санитара: Алойз Петрович Гейм, Евгений Нейман и Василий Васильевич Гутников. Это было хорошим подкреплением для медперсонала больницы Беличья.

Культорг Варлам Шаламов читает газету пациентам больницы «Беличья», Колыма, 1944 год.

Культорг Варлам Шаламов читает газету пациентам больницы «Беличья», Колыма, 1944 год.

В начале 1944 года больница получила возможность взять из санчасти совхоза Эльген разукомплектованную рентгеновскую установку, являвшуюся для Эльгена балластом. Поршаков смонтировал ее, довел до ума, и она заработала. Он остался при ней рентгенотехником. С его помощью на Беличьей появился свой физиокабинет.

Первая на Колыме станция переливания крови была создана в больнице Севлага на Беличьей. Первым шагом в этом направлении явилась организация в больнице клинической лаборатории, которой до этого тоже не было. Еще в больнице Верхнего Ат-Уряха Пантюхов и Лесняк, раздобыв у геологов микроскоп, освоили основные анализы крови и мочи. Именно поэтому в отделении Пантюхова была выделена комната для лаборатории, через аптекобазу заказаны оборудование, посуда и реактивы. Лесняк прошел стажировку в Ягодном в нелагерной клинической лаборатории доктора Мараховского. Больница Севлага получила собственную клиническую лабораторию. Появился не только диагностический помощник врачей, но и был сделан первый шаг к созданию станции переливания крови. О серологических анализах Мавоева Н.В. договорилась с лабораторией Мараховскога. Главный врач была откомандирована в Хабаровск, где лично познакомилась с условиями и техникой переливания, получила инструкцию по переливанию крови и сыворотки для определения групповой принадлежности, после чего вернулась на Беличью.  

Вторая станция переливания крови была открыта при Магаданской областной больнице (МОБ) хирургом Хорошевым.

Кровь донорская на Беличьей бралась в количестве не более 300 мл и не чаще одного раза в месяц. Доноры получали денежное вознаграждение и усиленное питание, в том числе свежие овощи, сливочное масло, сахар, дополнительный хлеб и табак. 

Когда станция переливания крови уже работала бесперебойно и продуктивно, возникла и была осуществлена еще одна довольно смелая идея — переливание асцитической жидкости.

В своих воспоминаниях Н.В. Савоева отмечает: «В течение 1943—1945 годов было перелито с большим терапевтическим эффектом более 500 литров асцитической жидкости. Это была работа титаническая по трудоемкости, удивительная по своей смелости, а по масштабам, очевидно, не знающая прецедента в отечественной, да и в мировой медицине».

Самая низкая смертность из всех больниц Севвостлага была на Беличьей. В этом была заслуга главного врача больницы Н.В. Савоева и медперсонала больницы. Для них это являлось самым большим вознаграждением за кропотливый, целенаправленный труд.

В 1944 году на территории больницы был открыт санаторий (дом отдыха) для лучших заключенных забойщиков прииска «Бурхала».

Вот что об этом пишет в своей книге Лесняк Б.Н. «Я к вам пришел!»: «В 1944 году на территории больницы был открыт оздоровительный пункт, нечто вроде дома отдыха для лучших заключенных забойщиков прииска «Бурхала», передового тогда прииска, близко расположенного от Беличьей…  Этот лагерный дом отдыха стоял на опушке леса – рубленый особнячок, светлые окна с занавесками, спальня на 15 мест, столовая, общая комната и с отдельным входом комната для медперсонала. Вот туда главный врач (Савоева Нина Владимировна) и поставила Женю (Евгения Семеновна Гинзбург) старшей, чем-то вроде сестры-хозяйки, и поселила там.».

Помимо забойщиков в доме отдыха бывали и артисты культбригады Севвостлага. Начальник  КВО (культурно-воспитательный отдел) Севлага Фейгин часто направлял артистов для отдыха и творческой подготовки в оздоровительный пункт на  Беличьей под присмотр и в ведении главного врача больницы.

В середине сороковых годов на Беличьей была своя электростанция, пекарня, баня, клуб. 

Хлеб на Беличье привозился из Ягодного  с комендантского лагеря и он был не всегда хорошего качества. Возле электростанции стоял пустой домик с выбитыми стеклами, его привели домик в порядок и поставили печь. После запуска пекарни хлеб стали печь на Беличьей, пекарем был заключенный Хорава. Когда началось строительство новой кухни, одновременно строилась и новая пекарня.

Беличье. Заключенные врачи и медработники больницы. 1944 год.

Беличье. Заключенные врачи и медработники больницы. 1944 год.

В 1945 году  Савоеву Н.В. назначили начальником санчасти Юго–Западного горно–промышленного управления в Нижнем Сеймчане и на посту главного врача больницы её сменила врач Волкова.

В 1947 году больница на беличьем была расформирована. Медперсонал и больные были переведены в Центральную больницу Севвостлага – в посёлок Дебин (Левый берег).

В этом же году в Беличьем обосновывается центр прииска «Ветвистый». Из приказа № 704 от 1947 года: «в составе Северного ГПУ восстанавливаются ранее законсервированные прииски: … «Ветвистый» — на базе россыпных месторождений кл. Безымянный, Пекарный, Порфирный с размещением центра прииска в пос. Беличья».

Однако, в 1950 году прииск «Ветвистый» вновь был закрыт, а все его производственные подразделения были переданы прииску «Пятилетка».

Детский сад в поселке Беличье. 1951 год.

Детский сад в поселке Беличье. 1951 год.

В посёлке Беличье, с середины 50-х годов ХХ-го века и до момента закрытия, проживал В.С. Охлопков. Из его рассказа:  «Когда начали ликвидироваться лагеря, то вместе с ними прекращали свое существование и небольшие поселки при зонах. Так, в 1955—56 годах были закрыты поселки Ветвистый, Порфировый, ремонтная база на Скалистом. Вольных жителей из этих населенных пунктов переселили на Беличье.

К этому времени больницы здесь уже не было. А чтобы создать людям мало-мальские условия для проживания, бараки и больничные корпуса переделали под жилые квартиры. Мне было тогда лет десять, и я помню не только место, где находился поселок, но и расположение строений. Их было десятка полтора: клуб, столовая, магазин, здравпункт, гараж машин на пять – семь.

Через поселок протекал ручей Беличий, из которого летом брали питьевую воду. А зимой воду завозили машиной из Ягодного. Метрах в шестистах от посёлка, ближе к реке Дебин, располагался прекрасный парк. Там были разбиты клумбы, и летом росло множество цветов, дорожки по бокам аккуратно выложены побеленными камнями. Лавочки, беседки и даже водоем-бассейн. Рассказывали, что здесь отдыхали только высокие военные чины со своими женами или любовницами…

А в километре, в сторону Ягодного, находился кирпичный завод, директором которого был Б.И. Пурер. Работали на нем в основном ягоднинцы, которых ежедневно возили сюда на крытой машине.

В 1958 году всех жителей Беличьего переселили в районный центр на улицу Комендантскую, ныне Таежный городок, после расформирования здесь лагеря…».

Беличья, место, где была больница для заключенных, 2014 год. Фото Эмиля Гатауллина.

Беличья, место, где была больница для заключенных, 2014 год. Фото Эмиля Гатауллина.

В настоящее время на месте бывшего поселка Беличье, сохранились лишь остовы – фундаменты бывших строений.

Место, где находился посёлок Беличье. 2017 год.

Место, где находился посёлок Беличье. 2017 год.

Если посмотреть на спутниковые снимки, то можно увидеть место, где был расположен посёлок Беличье. От него остался правильный прямоугольник недалеко от колымской трассы и заросшая дорога, которая раньше вела к посёлку.

По материалам статьи Ивана Паникарова. Использованы  воспоминания Александра Локтева, Лесняка Б.Н., Шаламова В.Т., Савоевой Н.В..

Отдельное спасибо Евгению Радченко, Виталию Сорокину и Александру Глущенко за фотографии, правки и дополнения.

Один комментарий к “Беличье (Беличья, Беличий)”

  1. В пос. Беличье в июле 1942 года умер мой дед з\к ГОРБАЧЕВ Прокофий Борисович,
    а было ему 33 года,

Добавить комментарий для Александр Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *