Чем в рыбоделикатесном плане славится Дальний Восток, так это конечно икрой. Начиная с июня, в реки от Приморского края до Чукотки начинают заходить тихоокеанские лососи. Сначала яркая, как пожар, нерка. Она крайне редко попадается на спортивные снасти и уходит в самые истоки рек, нерестясь в пойменных озерах. В июле подходят быстрая горбуша и тяжеловесная кета. Эти рыбы уже представляют интерес, так как прекрасно ловятся на блесны. А с августа по сентябрь в пресные воды оставлять потомство устремляется кижуч. Более в меньшем количестве, но не в менее большем интересе для рыболова, из моря приходят чавыча, сима и другие мне еще неизвестные лососевые.
На миграционных путях рыбы выстраиваются многочисленные официальные и неофициальные рыболовецкие бригады, реки и приустьевые участки моря делятся на промысловые участки. К счастью, среди запретных для спортивной рыбалки зон выделяются и лицензионные участки, где городскому рыболову можно, хоть и не бесплатно (путевка на спиннинговый участок на реке – 650 руб, на сетевой морской – 1200), но изловить заветной красной рыбки, чтобы вечером у костра испить 50 грамм и закусить бутербродом из батона, маслица и только что приготовленной икры-«пятиминутки».
Нынче в Магадане с рыбалкой на горбушу и кету не сложилось. В июле зарядил многодневный обильный дождь, тонкая надмерзлотная почва перестала впитывать воду, и на город обрушилось наводнение. Магаданцы очередной раз увидели себя по центральным каналам. Стихия разбушевалась не на шутку. Почти все реки вышли из берегов, посмывало дороги. В общем рыбалка была только на море. Лично для меня ловля горбуши и кеты осталась в теории.
Наряду с этим знакомые магаданские рыболовы уверяли, что на горбуше свет клином не сошелся, и самая рыбалка будет в августе, когда пойдет кижуч. Последний вообще был представлен как некий апогей всех рыболовных стремлений. И по размеру, и по эстетике, и по спортивности, и по вкусовым качествам, и по самим условиям рыбалки лучше кижуча, со слов коллеги по увлечению, был только более крупный кижуч. Мне, как заядлому таймешатнику, эти заверения изрядно высверливали мозг. В далеком 2004-м я рыбачил на Камчатке, но кижуча так и не поймал. Только наблюдал, придушенный жабой, как местные камчадалы тягали с азартом крупных серебристых рыбин.
Пришло время реванша!
Основная спиннинговая «лицензионка» располагается на реке Ола, в получасе езды от Магадана. Участок относительно короткий, где-то с километр: от моста через реку и почти до моря. Попался надзорным органами вне пределов участка или без лицензии – будь добр, приличный штраф. Поэтому концентрация рыболовов на разрешенном для рыбалки участке реки из серии «плечом к плечу». Хорошее место надо занимать затемно.
Что же такое понимается под «хорошим местом»? Отличие от байкальской рыбалки в том, что рыба идет, не стоит в одном месте на кормежке. То есть не ты ищешь рыбу, а рыба выходит на тебя. Естественно, на своем продолжительном пути по горной реке лосось, экономя силы, выискивает места со слабым течением: затишки за поваленным деревом или камнем, сбои струи от береговых кос. Рыба, как правило, идет рядом с берегом, не по струе.
Исходя из этих особенностей, строится и тактика рыбалки. Большая масса рыболовов стоит на берегу с длинными легкими удочками, забросив на границу быстрины и тиховодья свои блесны, которые держат на течении без проводки. В надежде, что проходящий мимо кижуч атакует приманку. Некоторые сидят на стульчике. Если долго не клюет, некоторые сидящие на стульчиках засыпают.
Такая рыбалка казалась бы крайне скучной, если бы не то феерическое шоу, что случается после поклевки. Просто бесспорно, что проходной лосось многократной сильней и упористей, чем любой его другой речной собрат типа ленка или тайменя. Рыба мечется по всей реке, то вверх, ослаблая леску, то вниз, сгибая спиннинг в полукольцо и разгоняя фрикцион до визга. Что творится у берега, как только кижуч почувствует дно! Разлетаются вода и мелкие камни. С первого раза завести на сушу не получается ни у кого.
На статическую рыбалку меня хватило не долго. То ли свойства характера, то ли старые привычки, но я, оставив «грядку» рыбаков-удочников, пошел ИСКАТЬ рыбу со спиннингом.
Поначалу все было как-то грустновато, вспоминались камчатские неудачи. Классические забросы поперек течения результатов не приносили. Внимание мое привлек рыболов, стоящий на плесе, который, как и я, блеснил в проводку, но кидал вниз по течению. Еще большее внимание он стал привлекать, когда вытащил третьего по счету кижуча.
Усваивать кижучевую науку надо было на примере более опытных. Дядька стоял, обутый в вейдерсы, по пояс в воде – это и являлось его небольшим секретом. Натянув вейдерсы, я встал недалеко от него. Водная гладь, разорванная моим телом, недовольно зашумела и закрутила водовороты. Проводка снизу вверх по личносозданному затишку, вторая, третья… Кижуч взял мягко, еле уловимо, видимо догоняя блесну снизу, но рефлексы четко отреагировали на сбой в игре блесны – подсечка! Рыбина тяжело загуляла по леске, потом по инерции помчалась вверх по реке. Леска на мгновение ослабла – УШЛА!!! – но снова натянулась и загудела.
Выбрызгиваюсь с плеса на берег: «Блин, только бы не ушел!». Первая в жизни кижучевая поклевка должна реализоваться! Выкачиваю рыбу к берегу. Если до мелководья она шла более-менее спокойно, то ударившись о камни и увидев человека, включила всю свою нагулявшуюся в море мощь. Адреналин зашкалил. Пришла вера в байки о разогнутых тройниках, вытянутых заводных кольцах, поломанных спиннингах. Такую удаль выдает только большой таймень в первые секунды после подсечки. Но его хватает ненадолго. А с кижучем процесс явно продолжительнее. Рыба никак не хочет выходить на берег, каждый раз стягивая приличную порцию плетенки. Но всему есть предел. Рыбина покорно легла на мели, подхватываю ее за мощный хвост и выхожу на берег. Судя по улыбкам окружающих, на моем лице ярко сияет выражение детского счастья…
На следующие часы плес явился местом моей постоянной дислокации. Заброс вниз, медленно подтягиваю, чтобы блесна шла у дна.
Плес метрах в 30 переходит в перекат. От взгляда не уходит, как среди волнения переката на мели мелькает спинной плавник лосося. Вот он входит на плес, ровная гладь которого расходится небольшими волнами от движения большой рыбы. Значит, счас клюнет. Внутри все замирает. Ну, ну же! Нет, на этот раз прошел мимо.
Кижуч изумительно чувствует любой сбой струи. Казалось бы широченное плёсо, однако рыбы регулярно показываются из воды в «кильватере» от моих ног. И берут только там. Забросы в сторону эффекта почему-то не приносят.
В отличие от горбуши, кижуч идет не стайно. По одному или парочками. Иногда время между подходами занимает часы. Интенсивность хода сильно зависит от приливно-отливных явлений на море. Замечено, что наиболее активно рыба идет в пол-отлива и в пол-прилива.
Красивая, мощная, идеально сложенная рыба. Серебряное, стального цвета тело кижуча со временем приобретает нерестовый бронзовый окрас. Самцы отличаются большим весом (до 5-7 килограмм) и превратившейся в крюк верхней челюстью. При этом глаза непропорционально малы, а ноздри огромны. Пасть заполнена рядами острейших зубов, которые, как и щучьи, мгновенно взрезают кожу неосторожных пальцев.
Особых предпочтений к приманкам я у кижуча не отметил. Работали и колеблющиеся блесны, и вертушки. Главное, чтобы они были яркой «попугайной» окраски. Пробовал и воблера, но пока безрезультатно.
По лицензии можно взять 5 рыбин. С учетом среднего веса кижуча от трех килограмм, такого количества более чем.
Что ж, кижучевая рыбалка действительно затмила все, что у меня было до этого на Колыме. Каждая поклевка – это огромный азарт, переживания, эмоции. Даже старый проверенный тайменевый спиннинг не устоял: треснуло и разлетелось керамическое кольцо в «тюльпане». Повезло на первой же рыбалке попасть на ход рыбы, понять ее и почувствовать уверенность в своих силах.
А на сегодня лицензия закрыта. Три самочки, два самца – килограмм икры и отменная уха из голов обеспечены. Пакуем с напарником машину, наши места на Оле уже заняли новые рыбаки. Кто-то уезжает, кто-то приезжает. Кижучевый сезон в Магадане начался…
Автор статьи: Светлана Лаврова.
Оригинал статьи – здесь.