Инициатором лыжного перехода бухта Нагаева – Хабаровск, который совершили пограничники Охотско-Колымского отряда зимой 1934 -1935 годов, стал командир части Виктор Оттович Банга. Он ставил перед подчиненными задачу не просто преодолеть четыре тысячи километров, но и способствовать изучению тыловых районов, прилегающих к побережью Охотского моря.
Виктор Оттович Банга пользовался большим авторитетом в отряде. За мужество и героизм, проявленные в годы гражданской войны, он был награжден орденом Красного Знамени. В 1921 году он переходит на службу в органы ВЧК-ОГПУ, в 1924 году заканчивает высшую пограничную школу, после чего назначается начальником Даурского пограничного отряда, В течение семи лет он работает в управлении пограничной охраны ДВК. После создания Охотско-Колымского отряда назначается его начальником. Банга зарекомендовал себя прекрасным организатором службы и боевой подготовки. К сожалению, его ждала трагическая судьба. Полковник Банга, к тому времени заместитель начальника Управления пограничной и внутренней охраны НКВД Казахстана, будет арестован 12 апреля 1938 года, а спустя четыре с половиной месяца расстрелян. Реабилитируют его только в 1958 году.
В.О. Бангу на посту начальника пограничного отряда сменил П.Ф. Орлов.
7 ноября 1934 года. В этот день двенадцать пограничников должны были уйти в туманные и морозные дали к берегам Амура. Они долго тренировались, каждый раз выбирая все более длинные и трудные маршруты. Накануне перехода его участникам объяснили задачу: пройти на лыжах более четырех тысяч километров там, где никогда не ступала нога человека, и найти кратчайший путь от Нагаево до Хабаровска. Командование сказало: «Надеемся!» Но уверенности, что бойцы выполнят задачу, было мало.
…Праздник, приуроченный к старту перехода, удался на славу. Был и ружейный салют, и гонки на оленях… Но вот прозвучала команда: «Особый отряд, стройся!» Двенадцать пограничников встали в ряд. За плечами – винтовки, у плеча – лыжи. Возглавил переход Михаил Пастернак.
Снега в тот год в колымской тундре выпали обильные. Снег блестел и искрился так, что резало глаза. Сразу пришлось надеть дымчатые защитные очки. Звенящую тишину нарушал лишь скрип лыж да повизгивание собак, тащивших нарты с палатками и провизией. Груза около тонны. В отряде знали, что идти придется по безлюдным местам, и не поскупились на провиант.
Ничто не предвещало опасности – светило солнце, псы бежали резво. На третий день ожил дремавший ветерок.
– Будет пурга, надо переждать, – сказал каюр Останов. Он вырос в этих местах и умел определять погоду каким-то своим чутьем, без барометра.
– Ждать некогда, – перебил его Михаил Пастернак. – Надо спешить.
Через полдня уже завыл буран. На плечн давила тяжесть налипшего снега. Пастернак вслух считал шаги. Тысяча. Еще тысяча. Плюс две тысячи и – привал. Пали две собаки, через час не стало еще двух. Одну нарту пришлось бросить. К остальным припряглись бойцы: собаки отказывались идти вперед. Перебираясь через выстроенные бураном снежные города, бойцы по пояс проваливались в ледяную снежную купель. Наконец Михаил почувствовал, как его самого сжимают тиски усталости, и передал по цепочке: – Привал!
Три дня бушевала непогода… На четвертый – яркое солнце осветило поле битвы ветра со снегом. Тонкий наст не держал лыжников. Шагнешь – очутишься по пояс в снегу. Застревающие нарты приходилось выносить по пояс в снегу.
Поселок Нагаево (нынешний Магадан) остался далеко позади. Впереди показались первые строения Охотска. До него участники перехода встретили всего лишь четыре небольших селения, но их миновали – нужно было спешить…
В Охотскс подвели итоги почти тысячекилометрового броска. От собачьих упряжек осталось несколько измученных псов. Туг же решили сменить собак на оленей. С ними менее хлопотно – юколу не тащить, а ягель они сами найдут. Михаил дал команду трогаться в путь, а сам умчался в близлежащее кочевье эвенков, чтобы купить оленей и нарты.
На поиск эвенков ушло пять дней, а потом на оленях столько же командир догонял свой отряд.
Встретились пограничники в поселке Нудьма. Пастернак сделал в походном дневнике очередную лаконичную запись: «Политико-моральное состояние бойцов я н¬шел превосходным. Это видно хотя бы по аккуратно прибранной палатке, по внешнему виду моих подчиненных. Никто никогда и ни на что не жаловался. Политстроевские занятия проводились регулярно…»
От Нудьмы лежал прямой путь на Хабаровск. Если раньше мешали глубокие снега, то теперь к ним присоединилась непроходимая таежная чащоба. Целый месяц пограничники пробивались до реки Кет, не встретив на пути ни одного человека. Документы скудны на эмоции. Они не поведают о том, что пограничник сибиряк Федор Давыдов восемь раз обмораживался, но продолжал идти, скрывая это от командира. Что в один из самых трудных переходов по гористой местности Павел Пьянов выбился из сил и упал. Вернуть ему бодрость помог последний оставшийся во фляге глоток спирта. Записи не расскажут, с каким восторгом встретили пограничники первых людей после месячного перехода от Охотска. Это были эвенки, кочевавшие вдоль реки Кет. В одном из четырех чумов пограничники обогрелись, поели свежей рыбы. Хозяева дотошно расспрашивали бойцов обо всем. Новости в тайгу тогда поступали скупо.
Спустя несколько лет эвенки Лантарь и Савельев писали в газету «Тихоокеанская звезда»: «Мы жили долго, но впервые видели таких людей. Они далеко позади себя оставляют оленей, С такими, как они, пограничниками, мы не боимся за колхозные стада. Они также сумеют защитить и нас».
Новый, 1935 год, пограничники встречали на Алдоме-реке. Пастернак поздравил всех, выдал по два глотка спирта сверх нормы. А утром снова двинулись в путь.
По берегам Алдомы стояла непроходимая тайга. Пробовали двигаться через бурелом, пробивая дорогу топором, через два километра выбились из сил. Решили идти по гладкому, как стекло, льду реки. Олени падали. Разбивая в кровь коленные суставы, тогда им на помощь пришли люди. С двух сторон они подпирали плечами каждое животное и таким образом прошли 120 километров.
17 января прибыли в поселок Аян, решили сделать короткий привал. Времени оставалось в обрез. Ведь Михаил Пастернак обещал командованию прибыть в Хабаровск к 23 февраля, к празднованию Дня Красной Армии.
Пятьсот километров до Чумикана прошли за семь дней. Такой гонки не знали даже финские лыжники, считавшиеся сильнейшими в мире. До Хабаровска оставалось меньше 1000 километров.
2 февраля 1935 года возле села Катормы пограничники ступили на лёд Амура.
Как ни быстро шел отряд, а молва о нем неслась еще быстрее. В Комсомольске-на-Амуре пограничникам устроили пышную встречу. Бойцам показали уже построенные кварталы и места, где пролягут будущие улицы.
Хабаровск встречал посланцев далекого севера слишком тепло. На улице Карла Маркса блестели лужи. Встречать двенадцать человек в полинялых фуфайках с лыжами в руках и винтовками за плечами вышел весь штаб внутренних войск НКВД и погранохраны во главе с полномочным представителем НКВД по Дальневосточному краю Т.Ф. Дерибасом. Михаил Пастернак доложил ему дежурному офицеру, что путь от Нагаево до Хабаровска проделан точно в срок, к финишу прибыли все.
На следующий день отважных путешественников поздравлял маршал Василий Константинович Блюхер. Участников перехода он наградил почетными грамотами. В одной из них, выданной пограничнику Федору Давыдову, говорилось: «Выдана пограничнику-динамовцу Давыдову в том, что он является участником перехода Нагаево-Хабаровск, расстоянием 4000 км, совершенного в срок с седьмого ноября 1934 года по 22 февраля 1935 года. Переход совершен по неизведанной ранее местности в условиях тундры, непроходимой тайги, отсутствия жилья и каких бы то ни было дорог».
Осенью 1935 года пограничники отряда были готовы совершить беспримерный лыжный переход от берегов Охотского моря, но его пришлось отложить. Изменилась обстановка на Дальнем Востоке из-за обострения отношений с Японией.
За руководство переходом Михаил Пастернак был награжден народным комиссаром внутренних дел личным боевым оружием, а участники перехода командованием Главным управлением пограничной и внутренней охраны – ценными подарками.
Михаил Фадеевич был направлен в институт физкультуры на военный факультет в Ленинград. Сбылась его давняя мечта.
По окончании института в 1937 году старший лейтенант Пастернак вернулся на Дальний Восток в штаб войск пограничного округа. В марте 1939 года его назначают инспектором физической подготовки округа. Вскоре он получает перевод на должность начальника физической подготовки Прибалтийского пограничного округа.
Война застала его в Прибалтике. Для помощи частям Красной Армии, оборонявшим Таллинн, был сформирован 1-й эстонский полк. Его командиром был назначен Михаил Пастернак. К тому времени он уже не раз отличился в боях с диверсионными отрядами «Эрна», заброшенными гитлеровцами в Эстонию, возглавлял истребительный батальон уезда Вильянди, одни из тех, что создавались по всей Эстонии для борьбы с фашистскими диверсантами и местными националистами.
За короткий срок капитану Пастернаку удалось превратить свой батальон в грозную силу, способную решать сложнейшие задачи. Особенно отличился капитан Пастернак в боях с захватчиками 12 и 13 июля под городом Пыльтсамаа. Михаил Фадеевич сумел в кратчайший срок оценить ситуацию и разработать операцию по изгнанию фашистов из города. Не выдержав внезапной атаки, гитлеровцы отступили из города. Пять километров бойцы истребительного батальона гнали хорошо вооруженного и оснащенного боевой техникой противника. В конце июля Михаила Фадеевича назначают начальником оперативной группы пограничных войск Прибалтийского фронта.
А 26 августа 1941 года Михаил Пастернак был награжден орденом Ленина. Вот что он писал в тс дни родным: «У меня нет слов, чтобы описать чувство ненависти и злобы к врагам… Я сам лично видел варварство этих полчищ. Я сам лично в течение месяца воевал с этими мерзавцами, и я сделал все, чтобы доказать, «но я советский патриот, что я командир-пограничник. Как видно, моя работа врагу не нравится. Он даже обещал премию за мою голову. Я доволен. Я им таки насолил хорошо! Я сейчас всецело стараюсь оправдать доверие, оказанное мне. Мой сын должен знать, что его отец не на словах, а на деле защищает свою Родину».
И вот враг у стен Таллинна. М.Ф. Пастернак – командир 1 -го эстонского стрелкового полка. Рубеж обороны: Перила-Кивилоо-Пенинги.
Советские воины не успели занять позиции, как гитлеровцы атаковали их с фланга. Атака была отбита, тогда на бойцов посыпались бомбы. Налет авиации сменился артобстрелом, в тыл полка фашисты забросили парашютистов. Полк держался…
В критический момент Пастернак и комиссар полка Федор Окк подняли воинов в контратаку. Враг попятился. Еще сутки полк сдерживал натиск гитлеровцев. Но силы были слишком неравны, и полк, почти окруженный, пошел на прорыв. Погиб Федор Окк. У хутора Лоопери был убит командир полка капитан М.Ф. Пастернак.
Служба пограничников Охотско-Колымского отряда продолжалась. Им по-прежнему приходилось сталкиваться с антисоветскими организациями, создание которых инспирировалось иностранными разведками. Особенно активно японцы, продолжавшие работать на концессионных участках Охотского побережья, пытались разыгрывать национальную карту, оказывая влияние на аборигенное население, вербуя среди них свою агентуру. С такой организацией пограничникам пришлось столкнуться в Наяхане.
В тридцатые годы одной из самых важных задач Охотско-Колымского отряда являлась борьба с контрабандой золота, других драгоценных металлов и пушнины. В апреле 1933 года у жителя поселка Гадля, крупного торговца, изъято 8 килограммов золота. В июле того же года у четырех контрабандистов, скрывавшихся у реки Магаданки, пограничники изымают 3 килограмма золота и 120 тысяч банковских билетов СССР. Все это было приготовлено к отправке за границу.
5 килограммов золота злоумышленник попытался похитить с прииска «Среднекан», с таким же количеством драгметалла был пойман некий гражданин Тюрин.
Пограничники только в 1933 году задержали более двух десятков контрабандистов. У каждого изъяли от двух до четырех килограммов золота.
Руководство Народного комиссариата внутренних дел СССР высоко оценило самоотверженную службу личного состава Охотско-Колымского погранотряда. «За заслуги в деле охраны границ Советского Дальнего Севера, высокую революционную бдительность и беспощадную борьбу с классовым врагом, за достижения в боевой и политической подготовке» приказом НКВД СССР №356 от 29 августа 1936 года награждены знаком «Почетный работник ВЧК-ОГПУ-НКВД» капитан Николай Клепиков – начальник морского контрольно-пропускного пункта, капитан Федор Просёкин – начальник 1 -го отделения штаба отряда. Старший лейтенант Павел Висюлин – старший помощник 2-го отделения тем же приказом награжден боевым оружием.
Активно в предвоенные годы совершенствовалась профессиональная подготовка бойцов и командиров отряда. В 1937-1941 г.г. выросло количество пограничников, отлично подготовленных как в военных, так и в политических вопросах. Заметно повысилось качество службы. Укрепилась дисциплина в подразделениях.
Из книги «Граница закаленная ветрами» Людмила Шитова, Алексей Мясников.