Пролог
Русской натуре исторически присуще: широкий молодецкий размах, безудержное веселье, лихая удаль. Для русского человека совершенно безразлично, что ожидает его впереди: свадебный пир, или смертный бой, почести славы, или бесчестие, плахи палача. Ему всё едино и он всегда идёт весело с шутками и песнями.
В России даже воруют весело. Русскому человеку мало, просто украсть. Ему требуется украсть не просто дерзко, а украсть так, чтобы выставить на публичное осмеяние все охранные меры: замки, засовы, решётки, сторожей. Оставить в круглых дураках самых мудрых сыщиков и заставить тысячи людей, десятилетиями, качать в изумлении головами от их, российской молодецкой удали.
Подтверждение вышесказанному Европа получила в конце двадцатых годов прошлого столетия. Когда после окончания НЭПа в Советской России, российские специалисты по взлому сейфов – «медвежатники» не стали опускаться до банальности взлома рабочих касс с жалкими советскими рублями, а в «полном рабочем составе» отправились на гастроли в более богатые западные страны.
Европа в ужасе содрогнулась от молодецкой удали российских медвежатников. Два года банкиры, финансовые воротилы и ювелиры просыпались в холодном поту от одного вопроса: «Нанесли или нет в прошедшую ночь российские медвежатники свой «визит вежливости» их сейфам?».
Русские специально выбирали самые богатые банки, самые известные ювелирные фирмы, в которых стояли самые мощные сейфы, и щёлкали их как орешки один за другим. Не было известно ни единого случая, чтобы русские, проникнув в помещение, ушли, не сумев вскрыть сейф.
Над Европой чётко и безоговорочно, возник призрак всеобщего финансового кризиса. Закрылось множество банков и фирм, страховые компании отказывались возмещать ущерб, а банки принимать на сохранность любые материальные ценности. Спасли банкиров европейские уголовники, которые, воспылав чёрной завистью к удаче русских, сдали всех медвежатников в руки полиции. В лагерях и тюрьмах Европы русских медвежатников элементарно забили.
Медвежатники
…Но на родине, пусть теперь уже и Советской России, ореол медвежатников был так силён, что несмотря на идеологию, в конце пятидесятых были выпущены вначале книга, а затем и фильм «Последний медвежатник». Бешеный успех книге, а затем и фильму, обеспечил романтический, казалось, совершенно несовместимый с криминалом кодекс чести медвежатника. Статус настоящего медвежатника был не в том, что он мог легко вскрыть любой сейф, а в том, как он это делал.
Медвежатник был обязан высмеять самонадеянность владельца сейфа, оставить его в круглых дураках. Проникнуть в помещение никем не замеченным, вскрыть сейф, не оставляя ни единой улики, и исчезнуть, не оставляя никаких, даже мизерных следов.
Медвежатник не имел права нанесения не то чтобы увечья, но даже ушиба охранникам или сторожам. Они вообще избегали насилия. Но если попасть в желанное для них помещение с сейфами, без нейтрализации охраны было просто невозможно, то они нейтрализовали её, не просто бережно, а даже нежно.
С годами о медвежатниках и их кодексе чести стали забывать. Многие, особенно те, кто имел отношение к силовым структурам, вообще считали медвежатников вымыслом. Но…
В конце семидесятых годов прошлого столетия, на самом краю России, в столице Чукотского Национального округа Анадыре, произошла кража, не имеющая аналогов не только в России, но и во всём мире по своей дерзости, сумме похищенного и полной безнаказанности лиц, её совершивших.
Сегодня, спустя более сорока лет, с момента её свершения, силовые ведомства по-прежнему не знают о ней абсолютно ничего.
Российские меха всегда ценились во всём мире, а чукотский — более всего. На сегодняшний день Чукотка является единственным регионом на планете, где традиционные заготовка и выделка пушнины не претерпели никаких изменений в течение столетий. Именно это делает чукотский мех, самым лучшим в мире. За мех чукотской выделки на пушных аукционах идёт настоящая, беспощадная, война.
На внутренний рынок, даже на меховую фабрику национального округа, шёл совершенно другой мех. Мех, прошедший выделку по современной технологии. А это абсолютно не совместимые категории их ценности.
Вся пушнина, выделанная по национальной технологии, свозилась в Анадырь, а точнее, на противоположную городу сторону лимана в посёлок Шахтёрский, в специальный бункер — хранилище.
Одной из особенностей Восточной Чукотки является то, что согласно статистике от 150 до 180 дней в году здесь бушует пурга. В разгар зимы пурга в этих краях может продолжаться свыше недели. Чукотскую пургу просто не с чем сравнить, всего за одни сутки чукотская пурга способна занести под печную трубу двухэтажный дом. При этом силой ветра снег утрамбовывается так плотно, что бывали случаи, что сбившийся с дороги из-за нулевой видимости автомобиль, заезжал прямо на крышу занесённого снегом дома. О линиях электропередач, телефона или сигнализации и говорить нечего, чукотские пурги рвали провода, как гнилые нитки.
Как только чукотская пурга начинала обрывать провода телефона и сигнализации вступал в силу указ «Порядок охраны объектов, имеющих важное значение, в условиях непогоды, северных и заполярных широт».
Согласно которому, наружная охрана, переходила вовнутрь охраняемого объекта. С центра управления охраны, через каждые два часа, выезжал вездеход, с шестью работниками милиции, проверяющими сохранность всех важных объектов. Если вездеход с проверяющими, не возвращался назад, в расчётное время по этому же маршруту выезжал вездеход, уже с усиленной, тревожной, группой.
В ту зиму, в Чукотском округе, было добыто и выделано по национальной технологии, такоe количество пушнины, что для её перевозки на аэродром, пришлось готовить не один крытый автомобиль «Урал», как обычно, а целых два. Вызвали спецборт из Москвы, а тут закрутила, завертела круговерть, свирепой, чукотской, пурги.
Хранилище — бункер для экспортной пушнины, имел наивысшую степень сохранности. Многометровые бетонные стены бункера с бронированной дверью входа, бронированные, с кучей секретных замков и печатей, двери, камер — хранилищ, самые современные сейфы.
Внутренняя охрана, и наружная, имеющая своё, и тоже бетонированное, караульное, помещение. Ввиду, особой важности объекта, делающие объезд проверяющее, обязаны были, войти в хранилище, проверить сохранность всех печатей, и сделать соответствующую запись в журнале.
О том, что кто-то посмеет, рискнуть, покуситься на хранилище экспортной чукотской пушнины, не предполагал никто. Но оно произошло!
…Во время пурги, равно как и во время северного сияния, маломощная радиосвязь не работает. После того, как вездеход с проверяющими, не вернулся в расчётное время, с центра охраны, вышел второй вездеход, с тревожной группой.
Старший приказал водителю: «Давай дуй, полным ходом, сразу к хранилищу. Чует моё нутро, что ждут нас большие неприятности».
Нутро не обмануло. Около хранилища вездехода с проверяющими не было, но наружная, бронированная дверь, была наполовину приоткрыта. Взяв оружие на изготовку, пинком открыв внутреннюю дверь, тревожная группа ворвалась в хранилище… и замерла в шоке.
Вся наружная и внутренняя охрана хранилища, ровными рядами, была уложена вдоль стенок бункера. Бронированные двери, всех отсеков хранилищ, были распахнуты настежь. Посередине помещения, словно свидетельство чудовищно необъяснимой силы налётчиков, возвышался огромный, весящий сотни килограмм, сейф.
Его непросто, сумели перетащить из угла хранилища. Задняя стенка сейфа была вскрыта как консервная банка, и специально развёрнута точно, напротив дверного проёма. Эта чёрная дыра буквально била дубиной по сознанию каждого, кто входил в хранилище. Само хранилище, помимо сладко похрапывающих охранников, было абсолютно пустым. Ни единой шкурки, не одного клочка бумаги от документов.
Придя в себя после увиденного, милиционеры тревожной группы первым делом попытались привести в чувство охранников хранилища. Бесполезно! Не помогли ни нашатырь, ни увесистые оплеухи.
«Просыпаться» охранники, начали лишь спустя десять, двенадцать часов спустя. Их рассказы не объяснили, а ещё больше, сгустили мрак непонимания происшедшего.
Услышав гул подъехавшего к дверям хранилища вездехода, охранники, согласно правилам, прежде чем открыть дверь, посмотрели в глазок.
В Заполярье, существует незыблемый закон. Во избежание обмораживания лица, при превышении силы ветра пятнадцать метров в секунду, а во время пурги, в обязательном порядке лица людей, находящихся на открытом воздухе, обязаны быть укрыты шерстяными подшлемниками.
Посмотрев в глазок входной двери бункера, охранники увидали, лишь эти, закрытые подшлемниками лица, милицейские полушубки, погоны, глаза. И услышали солёный мат, произнесённый хриплым, простуженным, голосом. Матерящейся требовал, прекратить морозить им задницы на свирепом ветру, и побыстрее открыть дверь хранилища.
Они открыли, удивившись тому, что сразу же за проверяющими, в милицейских полушубках, в хранилище стали заходить ещё какие-то люди. Но спросить кто это, они не успели. Всё охранники говорили одно и тоже, внезапно в их глазах потемнело, и они, словно провалились в чёрную бездну.
Оставив в хранилище часть своих людей, тревожная группа поспешила назад в центр, доложить о происшедшем.
Несмотря на пургу, был поднят по тревоге, весь личный состав всех силовых структур, включая пограничников. Искали любой транспорт, ведь речь шла, о двух грузовиках с пушниной. Но чаще всего задавался вопрос: «Куда подевался вездеход с проверяющими?».
Вездеход так и не найдут. А проверяющих «разыщут» к обеду следующего дня, когда после внезапного прекращения пурги, начнутся повальные обыски. Все они, как и охранники хранилища, будут «спать», вместе с кочегарами, в бытовке одной из кочегарок. У них, тоже не будет никаких физических увечий, но зато у них злоумышленники заберут всю верхнюю одежду.
Единственное, что они могли припомнить, как их вездеход, остановили какие-то люди, которым ввиду тяжёлого несчастного случая, требовалось срочно доставить окровавленного пострадавшего в госпиталь. Дальше… падение в тёмную бездну, и полное забытьё.
Это было не просто дерзко! Это было вызывающе нагло! Кто-то посмел бросить вызов всем силовым структурам! Менее чем за два часа, преступники сумели захватить вездеход с проверяющими и нейтрализовать их. Затем, переодевшись в их одежду, проникнуть в хранилище и нейтрализовать уже охранников хранилища. Вскрыть все бронированные двери отсеков хранилищ, и похитить два грузовика экспортной пушнины.
Но в первые часы после хищения, высокое начальство ещё позволяло себе иронизировать.
— Жалкие позёры! Анадырь, это не Сибирь. В чащобе тайги, похищенное не спрячешь, кроме Аэрофлота, до начала навигации, с Чукотки вывезти ничего не возможно. А самолёты, мы теперь, начнём обыскивать основательно.
Жадность фраеров погубит! Ну, возьми они десять, двадцать мешков, и по одной шкурке, спрячь их, по укромным щелям. Может быть, что-то, мы бы и не нашли. А так? Идиоты! Куда, где на Чукотке, можно спрятать два грузовика пушнины? А статья?
Ведь тысячной доли, от стоимости похищенного, в сотни раз более чем достаточно, чтобы получить хищение госимущества в опасно крупных размерах, а это, расстрел всей преступной группировки.
И никакой пощады, на сотни миллионов государственной казны поднять руки только конченый идиот способен. Вот закончится пурга, и повяжем всех.
Пурга закончилась… и, началось, почти трёхлетнее осмеяние, всех силовых структур.
В начале, при помощи полка пехоты, были оцеплены, и тщательно обысканы, поквадратно, все посёлки левого берега лимана, затем правого, включая Анадырь. Ничего!!!
К этому времени, на Чукотку, прибыли все известные сыскари Союза. После этого, тщательному досмотру были подвергнуты все служебные и жилые помещения всего Анадырского гарнизона. Снова ничего. Тогда из столиц прибыла самая совершенная техника, все транспортные средства были повергнуты анализу, на предмет перевозки пушнины. Бесполезно…
Чукотскую пушнину, уже искали по всему Союзу. Мало того, что все вылетавшие из пределов Чукотского Национального округа самолёты, подвергались тщательному досмотру. Теперь, не менее тщательно, их обыскивали и на месте прибытия. Были поставлены под полный контроль, всё магазины скупки, салоны меховой одежды, «чёрные рынки». Впервые в СССР силовые ведомства, объявили о денежном вознаграждении за любую информацию о чукотском мехе.
За время тотального шмона, были выявлены десятки подпольных цехов по пошиву меховой одежды, изъято большое количество драгметаллов, оружия, и… не единой шкурки чукотского меха со штампами Внешторгбанка.
Последней версией было: чукотские меха спрятаны в тундре под снегом. Искать, что бы то ни было, в бескрайних просторах тундры зимой, было просто глупо. Надо было дождаться поры, когда начнут распускаться «подснежники».
«Подснежниками» — сыскари, следопыты, и просто охотники, называют всё тайное, происшедшие зимой, ставшее явным с наступлением весны. Согласно физическим законам, при любом нажатии на снег, он уплотняется, спрессованный имеет более высокую температуру таяния. Весной снежный покров, не подвергнувшийся сжатию, тает в несколько раз быстрее, чем снег, на который было оказано давление. Независимо от степени нажатия, все следы: зверя, человека, лыжни, колея вездехода ни просто чётко проявляются на снежном покрове. Они рельёфно возвышаются над ним. Вот эти весенние следы и называют «подснежниками».
С материка были переброшены дополнительные вертолётные части, и как только стали появляться первые «подснежники», начался (как позже говорили в народе) великий всечукотский шмон. Снова десятки подпольных цехов по переработке: рыбы, пушнины, икры. Сотни стволов незарегистрированного оружия, и… ничего о чукотском мехе.
Единственной находкой стал вездеход тревожной группы. Преступники заклинили рычаги управления, открыли все краны на запасных баках и направили вездеход, на тихом газу, в тундру. Так он и шёл, пока не свалился в глубокий овраг.
В который уже раз, в Шахтёрском, и вокруг него перетрясли, обстучали, просветили всё, что было только возможно. И снова ни единой улики или зацепки. Ещё два долгих года, силовики буквально вылизывали всё убывающие из Чукотского Национального округа пароходы и самолёты.
…Только тогда, за официальную версию признали то, над чем, высокое начальство, весело смеялось, в самом начале поисков.
Когда после проверки базы данных о взломах, силовики так и не сумели обнаружить хотя бы что-то, отдалено похожее на взлом бронированных дверей хранилища, обратились за помощью к старому пенсионеру, знаменитому ещё в начале прошлого века сыскарю. Едва взглянув на фото взломов, старик безапелляционно произнёс:
— Это — медвежатники.
Тогда над ним, весело, посмеялись. Совсем старый с ума выжил, такую чушь сморозить, в конце двадцатого века, да ещё в советской России, медвежатники. Глупость это. Теперь же за стариком послали самолёт. Старый сыскарь, прежде чем говорить, потребовал провести спекторный анализ взломов. Когда анализ был произведён, старик достал из папки листки.
«Это тоже, официально заверенный анализ. Сделан он, с экспоната музея криминалистики, сейфа, вскрытого знаменитым медвежатником в двадцатых годах. Сравните оба взлома». Сравнили…, и у высокого начальства отвисли челюсти.
«Но ведь это просто невозможно. Согласно всем документам, последний медвежатник России умер от старости, ещё в середине пятидесятых! А тех, кто уехал в турне по Европе, вначале сдали полиции, а затем забили в тюрьмах, европейские уголовники, ещё в тридцатых».
Но старый сыскарь хитро сощурил свои глаза:
— А генная наследственность? Российские медвежатники, по единодушной оценке, всех криминалистов мира, это непревзойдённые гении взлома. В своём деле, они, как Паганини в музыке.
Медвежатников истребили в Европе, но ведь их дети, а значит, теперь и внуки, остались в России. То, что я прав, имеет прямые доказательства уже в ваших документах.
Только у медвежатников, был свой кодекс чести, никогда, никому не наносить увечий. Только они шли, исключительно, на такие взломы, которые в случае удачи, приносили им, несметное богатство. А поражения — бессрочную каторгу. По мелочам, медвежатники, не работали никогда, даже при полном безденежье. Только у них было законом — пусть тебя поймают, но ты обязан оставить наш, фирменный знак, что здесь побывали медвежатники. Или-или.
Или ты убираешь за собой все следы взлома, да так, что пока хозяин не полезет в сейф, он не будет знать, что его обокрали. Или оставляешь для полиции, свою визитную карточку. Ярко, броско, прямо в глаза.
Прочтите свои протоколы. У них счёт шёл на секунды, а на кону расстрельная статья. Но они не бросили проверяющих замерзать на снегу, перенесли их в кочегарку. То же самое и в хранилище — они не свалили охранников в кучу, а аккуратно уложили их вдоль стен.
Забрав пушнину, им бежать надо, а они, тратя драгоценное время, оставляют для вас, свою визитную карточку. Вытаскивают на середину помещения сейф, ставят его напротив входа. И «визируют» взлом, своими автографами. Даже напоследок, они смеялись над вами, направляя вездеход в тундру.
Не считайте себя умнее царских сыщиков и чекистов. Те знали о медвежатниках всё, но так и не смогли вычислить и взять с поличным ни одного медвежатника. За всю историю государства российского, всех медвежатников брали, исключительно после доноса. Доказательством их вины, всегда были найденные у них драгоценности, или ценные бумаги.
Не верите моим словам, прочтите архивы. Никогда ни один из медвежатников, ещё не был задержан на основании улик. Ни следов, ни улик, настоящие медвежатники не оставляют никогда. Все ваши протоколы говорят однозначно: на Чукотке поработали настоящие медвежатники. Если вы не сумели взять их, за эти два года, значит, в их окружении стукачей нет. Значит и кражу чукотского меха, вам, не раскрыть уже никогда!
В конце восьмидесятых в мировых СМИ, бурно обсуждалось сообщение о том, что ограбление почтового поезда в Англии, занесено в Книгу рекордов Гиннесса, как самое дерзкое, и отлично спланированное ограбление в мире, за последние триста лет. Отныне и до сих пор, англичане гордятся, что именно у них, было совершенно самое выдающееся ограбление XX века.
Наивные, доверчивые, словно малые дети, англичане. Чем вы гордитесь? Какой рекорд? Если перевести в фунты стерлингов стоимость двух, забитых под завязку, самой дорогой пушниной мира грузовиков, то на фоне этого, ограбление почтового поезда, будет выглядеть, как безобидная детская шалость. Тем более что спустя всего двое суток, после ограбления, полиция не только знала сама, но и опубликовала в мировых СМИ, буквально всё. Состав группы, имена сообщников, метод ограбления и места, где могут укрыться грабители. Но самое главное, это было, самое бездарное и тупое до наивности, ограбление.
Более двух третей преступной группы взяли, буквально в считаные дни, после ограбления. Остальные, хотя и гонялись за ними, почти десять лет по всей планете, панически боялись, привлечь к себе внимание тратой денег, и суммарно, сумели расходовать, менее одного процента от суммы всего украденного.
…Совершенно иное дело, кража Чукотской пушнины. Дерзко, ярко, с молодецким размахом российской души. Воровать — так миллионы!
Ни единой улики, зацепки, даже возможности теоретически, обосновать происшедшее. Вот это, действительно, чемпионский рекорд! Кража — есть, следов её свершения — нет.
Следовательно, если бездарное ограбление почтового поезда в Англии, после которого преступники оставили великое множество улик, было официально признано кражей XX века и занесено в Книгу рекордов Гиннесса, то блестяще осуществлённое без единой улики ограбление хранилища экспортной пушнины на Чукотке имеет все основания именоваться КРАЖЕЙ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ!
Но потомки российских медвежатников, люди скромные. Им известность, лавры чемпионов, совсем и ни к чему. Показали всем свою удаль молодецкую, потешили свои душеньки, оставили в круглых дураках всех сыскарей. И ладненько.
А чтобы навечно войти в Книгу рекордов Гиннесса, необходимо официальное коммюнике силовых структур, о признании, невозможности раскрыть данное ограбление. На такой шаг ни бывшие сотрудники КГБ, ни нынешнего ФСБ никогда не пойдут.
Кто же согласится признать на весь мир, полнейшую некомпетентность силовых структур, в которых они служат сегодня, раскрыть кражу тысячелетия? Никто!!! И никогда!!!
А ведь это было… было… Но теперь это стало лишь одной из былей Чукотки…
Автор: Юрий Маленко.