Добыча торфа в СГПУ

Район деятельности СГПУ. Фрагмент карты Дальстроя из фондов МОКМ.

Так сложилось, что Северное горнопромышленное управление (СГПУ) оказалось наиболее обделённым лесными массивами, по сравнению с другими управлениями.

Ко всему, бурное развитие приисков не дало возможности своевременно систематизировать использование лесных богатств, что привело к полному уничтожению леса на значительной территории вокруг приисков.

1939 год

Откуда дровишки?

Уже к весне 1939 года обеспечение приисков и хозяйств СГПУ строительным лесом и дровами в условиях всё возрастающего истощения скудных лесных массивов Севера превращалось в трудноразрешимую проблему.

С каждым месяцем места заготовки древесины отдалялись от потребителей. Если заготовка и вывозка древесины до места её потребления в начале 1939 года производилась на расстоянии в среднем 30–35 км, то уже к концу года это расстояние грозило возрасти до 60 км.

Подобное положение дел грозило привести к тому, что прииски могли остаться без строительного леса и дров. 

На заготовку и вывозку сотен тысяч кубометров дров приходилось затрачивать огромные людские и материальные ресурсы, и без того лимитирующие производственную и хозяйственную деятельность СГПУ.

Всё это обязывало СГПУ сократить расход древесины на топливо до минимума.

Запасы торфа СГПУ

Между тем район деятельности Северного управления был богат неисчерпаемыми запасами торфа, обладавшего достаточно высокой теплотворной способностью, и переход на этот вид топлива могло решить многие проблемы СГПУ.

По данных приисковых геологов, в расположении Северного горного управления залегания торфа имелись вблизи практически всех приисков. Значительные запасы торфа были расположены в долине реки Малый Ат-Урях, где находился ряд крупнейших приисков и где топливный вопрос стоял особенно остро. Так, в расположении прииска «Верхний Ат-Урях» объём торфяного массива достигал 300 000 кубометров. Такой же массив находился в расположении прииска «Нижний Ат-Урях» и дальше вниз по реке в районе Стрелка Ат-Урях.

В долине реки Хатыннах имелись большие залежи торфа, мощность пластов которого достигала до 3,5 метра.

Значительные и далеко не полностью определённые запасы торфа были в расположении приисков «Туманный», «Одинокий», «Штурмовой» и других. Около совхоза «Мылга» также были обнаружены большие запасы торфа, объём которых предстояло разведать.

Эксперименты

Проведённые на стане Хатыннах и прииске имени Водопьянова опыты по сжиганию торфа в различных видах топок, с целью использования его в промышленных масштабах, дали вполне положительные результаты. Так, испытания торфа 40–45 процентной влажности в котельной, оборудованной водогрейными котлами «Стреля», показали, что суточная потребность в торфе для этих котлов составляла 4,12 кубометров вместо обычных 6,7 кубометра сырых дров.

Испытания, проведённые с топкой экскаватора «Воткинец», показали, что при загрузке её 0,2 кубометра торфяных брикетов влажностью 30–35 процента процесс горения протекал весьма интенсивно. Давление в котле при расходе пара на 4 пойнта и насос, подающий воду, возросло с 4 до 8,5 атмосферы. Характерно, что торф горел при закрытом поддувале. Также положительным оказался и опыт сжигания торфа в топках бойлера. Аналогичные результаты были достигнуты при сжигании торфа в лабораторных условиях.

В результате экспериментов было доказано, что торф, как топливо, вполне приемлем для различных видов топок и мог заменить древесину. При этом могла быть достигнута весьма значительная экономия людских и материальных средств.

На основании полученных результатов руководство Северного управления дало указание всем начальникам приисков и предприятий в 1939 году приступить к сбору торфа, по плану предполагалось заготовить около 400 000 кубометров. Планировалось, что замена дров этим видом топлива даст экономию в 12,5 миллиона рублей и уменьшит объём перевозок на 6 с лишним миллионов тонно-километров. 

Первый сезон торфодобычи

Сезон добычи торфа в 1939 году приисками СГПУ был начат в апреле. Так, к середине апреля 1939 года прииск «Верхний Ат-Урях» добыл около 1 000 кубометров. Начал добывать торф прииск «Нижний Ат-Урях». Планировалось, что в ближайшее время начнётся добыча торфа и остальными приисками Серверного управления.

1940 год

Положение дел на весну 1940 года

С каждым годом топливный кризис в СГПУ только усугублялся. Как результат — большое количество простоев механизмов из-за отсутствия топлива, недостаток дров для жилых помещений зимой 1939-40 годов. 

Необходимость перехода на торф, как один из основных видов местного топлива, становилось настоятельной потребностью и условием дальнейшего развития промышленности СГПУ. 

Переход на торфяное топливо имел и вторую положительную сторону — сохранение имеющихся лесных массивов, так как восстановление леса в условиях Колымы представляло задачу большой трудности. Основная порода дерева Колымы — лиственница — достигала диаметра в 10—12 см лишь в 80–100-летнем возрасте. Также медленно рос и кедровый стланик. И надеяться в ближайшем будущем на воспроизводство лесных массивов не представлялось возможным, необходимо было изыскивать другие виды топлива.

Сезон торфодобычи 1940 года

Несмотря на определённые успехи в добыче торфа летом 1939 года, недоверие к такому виду топлива, как торф, у руководителей приисков преодолеть так и не удалось.

Результатом такого недоверия стало затягивание и откладывание начала работ, в результате чего программа торфодобычи в Северном районе в 1940 году оказалась под угрозой срыва.

К весне 1940 года запасы торфа в районе СГПУ не были определены в полном объёме, разведкой и исследованием торфяных залеганий никто не занимался и частичные сведения о торфе получены попутно из данных основной геологической разведки, из обнажений при проходке руслоотводных и других канав. В результате такой «разведки» оказалось, что в половине июня нужно заниматься определением торфомассивов, наиболее удобных и подготовленных к разработке с наименьшим количеством осушительных и болотно-подготовительных работ.

План по торфодобыче на сезон 1941 года для СГПУ составлял 25 тысяч тонн воздушно-сухого торфа, что составляло около 200 000 кубометров торфа-сырца.

Необходимое количество топлива в районе деятельности Северного управления на 1940 год выражалась солидной цифрой — в полмиллиона тонн торфа. При выполнении плана торфодобычи потребность в топливе закрывалась на 5%.

Начало сезона торфодобычи в 1940 году, согласно приказу по ГУСДС, было назначено на 16 мая. Этот приказ был издан на основании технического расчёта, что за 90 дней торфодобычи и почти 120-дневного периода сушки программа по торфозаготовкам будет выполнена и количественно, и качественно, и край получит существенную прибавку к топливному балансу.

Стоит отметить, что короткое колымское лето, а также специфическое для Колымы вечномерзлотное состояние торфяных болот делали чрезвычайно ценным использование каждого тёплого дня для торфозаготовок.

Но на местах важность и своевременность выполнения указанных сроков в полной мере не были оценены. Так, главный инженер прииска «Партизан» Пятибратов ничего не хотел слышать о торфодобыче, считая, что этим вопросом ему заниматься некогда, поскольку вся рабочая сила на прииске была занята выполнением основного плана.

На прииске имени Водопьянова была начата резка торфа небольшими кирпичами, и там, где его складывали в клетки, торф доходил до воздушно-сухого состояния в 20–25 дней. Однако когда начальнику прииска предложили использовать им же самим заготовленный торф, он наотрез отказался.

Инструкции Дальстройугля

Дальстройуглем в 1940 году по горным управлениям была разослана инструкция по организации торфодобычи, которая местами слепо копировала методы эксплуатации торфяных болот в среднерусской полосе и не предусматривала специфики торфоразработок в условиях вечной мерзлоты. Так, предложенная организация выработки предлагалась на всю глубину залегания, тогда как невозможность такого метода в мёрзлом массиве была очевидна.

Также на Колыме в осушении торфяного болота возможен был только спуск поверхностных вод, и ставилась под вопрос необходимость проходки в мёрзлом массиве большой магистральной канавы сразу на всю глубину залегания.

Специалисты горных управлений отмечали, что было необходимо пересмотреть и всю предложенную систему осушительных канав, ибо при послойном снятии торфа с большой площади оттаявший слой снимался раньше, чем успевал отдать содержащуюся в нём воду, давая возможность оттаять слою лежащему ниже.

Говорилось на местах и том, что моховой покров, обладающий малой теплопроводностью, давал возможность торфу оттаивать на глубину не более 30–40 см за лето. Это обстоятельство заставляло как можно раньше и на максимальной площади освободить поверхность торфяного залегания ото мха и по мере дальнейшего оттаивания производить послойную съёмку торфа-сырца.

Одним словом, разработанные Дальстройуглём инструкции для организации торфодобычи в ряде своих положений оказались бесполезными для колымских условий, а в ряде моментов входили в полное противоречие с полученным опытом торфяников Дальстроя и даже препятствовали нормальному ходу торфодобычи.

По итогам года

Фактически план по добыче торфа СГПУ в сезон 1940 года выполнен не был. Одним из основных причин срыва плана торфодобычи было отсутствие необходимого количества квалифицированной рабочей силы. В решающие дни торфодобычи и сушки — в августе и первой половине сентября — рабочая сила с торфодобычи была снята полностью. 

Топливный кризис

В результате такого отношения к торфозаготовкам добытый торф занимал очень незначительное место в топливном балансе управления. А трудности в снабжении топливом приисков и посёлков возникли в первые же дни наступления холодов. Заготовка дров производилась за десятки километров, и транспорт приисков не справлялся с подвозкой их к топкам многочисленных котлов.

Это заставило хозяйственников обратиться к заготовленным штабелям торфа. На прииске имени Водопьянова применяли торф при пожогах на оттайке песков, результаты превзошли все ожидания — торф при сгорании давал оттайку значительно лучше дров. Были произведены опыты сжигания торфа в бойлерах, экскаваторах, локомобилях, даже без приспособления топок. Оказалось, что торф даёт вполне достаточную температуру как в комбинации с дровами и углем, так и без примеси их.

В особенно трудное положение с топливом попали крупные посёлки и прииски, ибо чем больше посёлок, тем более интенсивнее уничтожались близлежащие лесные массивы. В таком положении оказался и Хатыннах. Учитывая печальный опыт зимы 1939–1940 годов, руководство Севера выделило некоторое количество людей в распоряжение административно-жилищного отдела на добычу торфа. Но бывший руководитель этого отдела Манжос решил, что пни надёжнее торфа. В результате, на приличном расстоянии от посёлка, было заготовлено около 9 000 кубометров пней, из которых на склад было доставлено не более 1 000 кубометров. Притом что потребность посёлка на зиму составляла около 30 000 кубометров дров.

При этом, к слову, торф мог бы полностью заменить древесину в котельных центрального отопления. Торфяные кирпичи высушивались в течение 20–25 дней. Они прекрасно горели, несмотря на сравнительно малую степень разложения, имели теплотворную производительность в 3,5 тысячи калорий. Далеко не полный анализ проб торфа показал, что зольность не превышает 2–10 процента. Хорошей горючестью обладал не только торф, но и верхний моховой слой торфяных болот, так называемый очес, который при высушивании и сжигании давал до 1,5 тысячи калорий.

Торфоразведка

В ноябре 1940 года закончили свою работу разведывательно-поисковые партии СГПУ по торфу. Большую работу по исследованию торфяных массивов проделал коллектив торфяников Северного горнопромышленного управления под руководством старшего инженера по торфу Локшина. Всего в районе Северного управления исследовано 11 торфомассивов с запасом сырца 2 500 000 кубометров, что в переводе на воздушно-сухое состояние составляло около 300 000 тонн торфа. Эти массивы были расположены главным образом в районах приисков «Ледяного», «Штурмового» и вблизи Стрелки Ат-Урях.

Планы на 1941 год

На основании опыта добычи торфа в течение 1939–1940 годов в Северном управлении возникла идея о создании специальной топливной конторы, в задачи которой бы входило не только разворачивание эксплуатацию торфяных залежей, но организация заводов по брикетированию торфа.

Опыт прошедшего сезона торфодобычи с критической нехваткой рабочей силы в летний период привело руководство СГПУ к мысли, что основную часть болотно-подготовительных и осушительных работ, топографической разбивки, шурфования, рытья канав необходимо проводить в течение осенне-зимнего периода.

1941 год

К сожалению, торфодобыче в 1941 году мало уделялось внимания на страницах периодических изданий, и только скупые строки приказов по Дальстроя позволяют создать общую картину добычи торфа в СГПУ.

Согласно плану, в 1941 году прииски СГПУ должны были заготовить 15 000 тонн торфа, но эти цифры так и остались недостижимыми для торфяников Севера. В акте Инвентаризационной Комиссии по торфу от 29 декабря 1941 года было написано, что приисками СГПУ было добыто всего 6 217 тонн торфа или всего 41,4% от плана. Ниже приведена таблица добычи торфа в СГПУ по приискам.

Итоги добычи торфа в 1941 году по приискам

1942 год

Несмотря на то, что план по добыче торфа в 1942 году был снижен по сравнению с прошлым годом, итоги сезона торфодобычи в 1942 году по СГПУ были неутешительными. По плану прииски должны были заготовить 1331 тонну торфа, однако заготовили всего 514 тонн. Плановая себестоимость добытого торфа должна была составлять 73,83 рубля, фактическая стоимость составила 153,79 рубля.

В документах были названы основные причины невыполнения плана по торфу:

• неподготовленность производственных торфозаготовительных участков в период зимы — не пройдены осушительные канавы, что не позволило организовать летом работу на ряде приисков;
• низкая производительность труда в июне 53%, в июле 80%.

1943 год

В 1943 году промышленная добыча торфа в горных управлениях Дальстроя была закончена, в том числе и в СГПУ. 

Причины прекращения добычи торфа в СГПУ мало чем отличались от других управлений:

• Попытки механизации процесса добычи и заготовки торфа успехом не увенчались, добыча торфа велась резным способом, отличавшимся высокой трудоёмкостью. Удельный расход рабочей силы на добычу одной тонны товарного торфа на мелких предприятиях достигал 3-3,5 чел./дня и на торфопредприятиях. Таскана и Спорного — 2,2-2,5 чел./день;
• время сезона торфодобычи торфа приходилось на разгар промывочного сезона и требовало снятия части рабочей силы с основного производства для добычи торфа;
• вывозка заготовленного торфа с участков осуществлялась силами автобаз самих предприятий и отвлекала часть транспорта, которого всегда не хватало, для решения этих вопросов;
• несмотря на все попытки снижения себестоимости продукции, стоимость одной тонны добытого воздушно-сухого торфа на мелких предприятиях была значительно выше себестоимости заготовки и вывозки одной тонны дров.
• нежелание руководителей приисков заниматься торфодобычей, порой фактически игнорируя приказы начальников управлений. 

Невероятно, но факт. Так как вопрос не касался судьбы основного плана, начальники приисков и других подразделений порой сознательно игнорировали директивы и приказы, спущенные сверху.

В 1943 году было издано распоряжение заместителя начальника Северного управления Анисимова о разработке торфа на Бурхалинском массиве. Но начальник Промкомбината Севера Матвеенков, пренебрегая уже произведёнными работами по изысканию массива и готовностью технического проекта, отказался вести добычу торфа, надеясь на получение 34 000 кубометров дров.

На этом мы и закончим рассказ о добыче торфа на территории Северного горнопромышленного управления. 

Вместо послесловия

В статье использованы материалы из газеты «Советская Колыма», архивов МОКМ и ГАМО.

Моя признательность и благодарность коллективу архива Магаданской области за помощь в работе. Мой низкий поклон Зеленской Галине Юрьевне за помощь и содействие в работе.

Огромное спасибо за потраченное время и ценные дополнения Елене Полищук.