О 171 ОБрПЛ. Из воспоминаний Алексея Власенко

О УТС-11.

В 70-х годах у торца плавпирса стоял прикованный цепями корпус старой подводной лодки. С кормы лодки трос заведен на бочку. Это был минный заградитель – Ленинец XI серии УТС-11.

К корме УТС швартовались тральщики, буксир, водолазная мастерская, сбр, гидрограф и торпедоловы.

Ограждение боевой рубки у УТС было частично срезано для удобства прохода, люк задраен и практически никогда не открывался.

Вход был через торпедопогрузочный люк. Сверху над люком была приварена надстройка в виде коробки и  при входе приходилось пригибаться. Спускаясь по трапу попадали в 1 отсек.

Из шести носовых торпедных аппаратов было оставлено три правых аппарата. Они использовались для отработки выхода через торпедные аппараты.

В 1 отсеке также находились трюмная помпа и  дизель-генератор для питания насосов. Освещение было подключено кабелем с берега.

Во 2 отсеке в одной из аккумуляторных ям был оборудован кубрик для команды, в другой бассейн для водолазной подготовки.

В дизельном отсеке находились корпуса дизелей, прикрытые декоративной облицовкой. Отсек использовался для тренировок по борьбе за живучесть.

В электромоторном отсеке находился учебный класс.

Под палубой в трюме находились остатки гребных электродвигателей.

Минный кормовой отсек использовался для тренировок по борьбе с пожаром.

На УТС-11 была команда из 4 человек. В 1972 году в составе экипажа были   командир УТС мичман Бабич,  его помощник мичман Сало, старший матрос Мечтанов  и матрос Чумаченко.

О СКР (ПСКР?).

Летом 1972 года  на МРМЗ был доставлен корпус СКР и его начали переделывать его под УТС.

На очистку внутренностей корпуса по очереди выделялись люди с каждой подлодки.

Внутри были выгорожены бассейн, классные комнаты, кубрик. Был засыпан балласт.

Летом 1973 года новый УТС стоял у плавпирса.

Начался монтаж электро и трюмного оборудования. Когда он закончился, я не знаю, так как  зимой работы практически не велись, а в мае 1974 года я демобилизовался.

(Судя по всему речь идет о катере (ПСКР), который позже был установлен на бетонной площадке у ручья Холодный и служил для отработки действий по борьбе с пожарами – В.О.)  

Зебра майора Стенина и подводники.

Майора Стенина знала вся 171 бригада и очень-очень его (мягко выражаясь) не  любила.

Бывший военный летчик майор Стенин в те годы был комендантом Магадана. Неоднократно устраивал разгоны дневальным на КПП Пентагона за то, что его пропускали не спрашивая документов.

В комендатуре была автомашина ГАЗ-66 с тентованном кузовом. Бамперы у нее были покрашены  в косую черно-белую полоску, за что ее прозвали  зеброй.

Вот на этой зебре в  кабине с водителем и ездил Стенин, а в кузове находился патруль. Заметив самоходчика или матроса, находящегося в увольнение, но в неуставной форме одежды Стенин останавливал машину. Из кузова зебры материализовался патруль, отлавливал нарушителя и доставлял в комендатуру.

В комендатуре для изловленного патрулем зебры нарушителя начиналась кара небесная… Нарушителя формы одежды заставляли привести форму в порядок согласно устава (распороть ушитое и перешить), а самоходчика ждал дом родной, его отправляли на губу (за редкими исключениями).

Особой любовью коменданта пользовалась гаупвахта и он часто её заезжал  навещать. На девятке (девятый километр – там находилась гаупвахта – В.О.) на камбузе работали вольнонаемные повара и когда с губы приходили за харчами, то накладывали арестантам всего побольше и повкуснее.

Заехав как-то на гауптвахту в обеденное время и увидев рацион арестантов Стенин просто остолбенел…

Могу процитировать высказывание майора Стенина по поводу обеда гаупвахты: «Арестантам должны давать то что останется, а тут кормят как в санатории!!!»

Могу добавить, что в это время (1974 год) начальником гарнизонной гауптвахты был старший лейтенант Чалый.

Боевое дежурство у Каменного венца.

И в бухте Нагаева лодки 171 бригады несли боевое дежурство. Сейчас это уже не секрет, почти 40 лет прошло, но тогда это было засекречено и на лодки, стоящие на боевом дежурстве даже флагмеха (флагманского механика) внутрь не пускали.

Летом 1972 года по три лодки несли боевое дежурство у Каменного венца в течении 30 суток. На каждой лодке было по две спец. торпеды.

По истечении срока боевого дежурства лодок на рейд выходила наша плавбаза ПБ-3 «Магаданский комсомолец» и три лодки, заступающие на боевое дежурство. Торпеды перегружались на заступающие лодки и боевое дежурство продолжалось.

На лыжи становись!

В ноябре 1972 года в ноябре наши отцы- командиры раздобыли где-то лыжи. Опробовав лыжи мы обнаружили что лыжи «учебные», совершенно не едут, а покататься хочется. Правда на лодке недостатка в наждачной шкурке не ощущалось. Отдраили мы лыжи и пошли искать горнолыжную трассу, и нашли!

Метрах в двухстах от берега вверх по Холодному ключу. Там влево по сопке шла прогалина, внизу она упиралась в забор из колючки вокруг нефтебазы. В целях безопасности мы один пролет колючки убрали (благо, что ограждение никто не проверял). Трасса вышла отличная. Всю зиму в свободное время ходили туда. Наверное до сих пор там можно в кустах обнаружить обломки лыж и лыжных палок.

Необычный гость Магадана – швертбот с гордым названием «Пингвин».

Летом 1973 года в бухте Нагаева можно было наблюдать необычного для этих мест гостя – швертбот с гордым названием «Пингвин».

Швербот видел сам. Меня ещё поразило, а что делает эта посудина среди военных кораблей?

10 августа 1972 года швертбот «Пингвин» стартовал по маршруту Магадан – Николаевск-на-Амуре – Хабаровск. О этом переходе была статья в газете «Боевая вахта».

К сожалению мы не поняли значимость этого визита и не сфотографировали его, а гость был уникальный…

Вот что пишет Янцелевич Анатолий Савельевич капитан «Пингвина» о визите в Магадан:

«Из Усть-Среднекана по Колымскому тракту добрались до Магадана на автомашине. «Пингвин» был установлен на зимовку в Нагаевском морском порту на Охотском море.

Отчет о плавании, проведенном в 1971 году, составлялся параллельно с планом похода 1972 года по маршруту Магадан – Николаевск-на-Амуре – Хабаровск. Наш путь вновь продолжал пересекаться с путями древних землепроходцев, и это представляло особый интерес.

23 июля 1972 года экипаж швертбота «Пингвин» уже был в Магадане в полном сборе. Он состоял из трех человек – А. С. Янцелевича, А. А. Каша, В. Е. Сметанкина.

Подготовка к старту была трудной из-за холодного лета с дождями и снегопадами, но портовики и судоремонтники Магадана – этого большого современного города – нам помогли.

Старт состоялся 10 августа. В первые дни плавания стояла тихая погода с туманами. Однажды в районе, изобилующем рифами, мы встали на якорь и до улучшения видимости ловили крабов и рыбу…»

Это был последний переход швертбота «Пингвин». 15 сентября 1972 года швертбот после тяжелого перехода успешно финишировал в Хабаровске.

21 сентября 1973 года швертбот погиб во время пожара в эллинге. «Известия» собщали: «Трудяга «Пингвин» заслужил чести не меньшей, чем нансеновский «Фрам» или «Кон-Тики» Тура Хейердала. Но случилось невероятное… Славный кораблик, переживший столько штормов, сгорел дотла»

 Свет и бургомистр…

На пирсе трудились два старичка –  подметали, подкрашивали, присматривали за будкой с электрощитом для запитки кораблей.Один был полненький а второй худой с седыми усами на груди носил  значок «Ударник коммунистического труда». Ну старички как старички. Следили за порядком. При превышение нагрузки вырубали рубильники нарушителям. Мичман Макаренко нам рассказал, что старичок – ударник  во время войны был бургомистром на Украине. Так к нему и приклеилось с легкой руки мичмана у нас прозвище – бургомистр… Когда он нам вырубал рубильник (мы свою лодку чтобы не сажать батарею запитали  с берега) то мы просто обзывали его бургомистром (мягко выражаясь)…

Про наши «ИДА-59».

В 1972 году на территории ММРЗ рядом с площадкой под  строительство слипа находился небольшой одноэтажный домик. Там помещалась мастерская по перезарядки дыхательных аппаратов «ИДА-59». Руководил мастерской и делал основную работу мичман.

Когда подходил срок, с очередной лодки приносили  «ИДА-59». Для работ с лодок выделялись два-три помощника. Помощники меняли в аппаратах химпоглотитель, а мичман при помощи спецкомпрессора заполнял баллоны дыхательного аппарата. Про случаи, как в одном из популярных фильмов, когда на подводной лодке оказался только один исправный дыхательный аппарат я не слышал, работа делалась на совесть.

Пост наблюдения и сигнализации и «Пентагон».

Как правило когда говоришь о «Пентагоне», все сразу понимают что речь идет о пятиэтажном здании с пристройкой на крыше. Но мало кто помнит. что изначально здание имело немного другой вид. Когда в 1969 году экипажи начали переселятся в новую казарму – то это было просто пятиэтажное здание.

В то время пост наблюдения и сигнализации располагался на сопке перед ручьем Холодным (если смотреть со стороны «Пентагона»). В настоящее время здания старого поста на сопке не существует, предположительно пост сгорел. На сопке и сейчас можно найти обгорелые остатки от основания здания поста – О.В.

Строительство надстройки на крыше (будущего поста) началось в 1971 году и было закончено в 1973 году. Штукатурили, красили и доводили его до ума дембеля 171 ОБрПЛ в качестве дембельского аккорда. В 1973 году пост наблюдения и сигнализации на крыше «Пентагона» начал свою работу. Обзор бухты с нового места был лучше, чем с прежнего места расположения.

День ВМФ в 1973 году и его последствия…

День ВМФ. Корабли бригады выстроились в районе Холодного ключа. На баке «Магаданского комсомольца» приглашенные гости. Комбриг на плавбазовском катере обходит строй кораблей, поздравляет с праздником.

Потом показательное погружение подлодки. Лодка  погрузилась и пропала. Какой-то лихач на моторке решил поближе разглядеть происходящее и прошел прямо через строй лодок. Вдруг прямо по курсу лихача  из под воды, под углом почти 45 градусов почти на полкорпуса, выскочила пропавшая подлодка. Зрелище впечатляющее, с плавбазы донеслись бурные аплодисменты. Лихач, чудом избежав столкновения, заложил крутой вираж и на максимальной скорости удалился в сторону Каменного венца.

Как потом рассказали, лодка погрузилась нормально. Потом команда «рули на всплытие, малый вперед» а глубина растет, прибавили ход а лодка продолжает погружаться. Последовала команда «стоп моторы, продуть носовую» и тут лодка выпрыгнула. Оказалось электрики на главных электромоторах вместо переднего врубили задний ход и лодка вместо плавного выхода на поверхность плавно погружалась.

Во время парада катер с комбригом так лихо пришвартовался к одной из лодок, что повредил ей легкий корпус. Поврежденная ПЛ неделю стояла у пирса постоянно продувая балласт, чтобы не было крена. Пришлось приподнимать лодку  из воды краном, установленным на носу ПБ-3  и латать пробоину.

Швартовы не выдержали…

Лето 1973 года. Я был дежурным по лодке. С-140 стояла первым корпусом у плавпирса. К нам были пришвартованы еще две лодки (одна из них С-286). Это было воскресенье, на лодках была только вахта, время было обеденное и нам только доставили обед с плавбазы. И тут сигнал «дежурного на верх».

Поднимаюсь на мостик и вижу такую картину, швартовы на плавпирс как ножом срезало, а все три лодки в связке развернуло поперек между плавпирсом и плавбазой. Все произошло буквально в считанные секунды.

Места для маневра нет. На пирс сразу прибыл флагмех капитан 2 ранга Типикин и принял руководство на себя. С другой стороны плапирса пришвартовали кормой тральщик.  К нам на нос завели трос с тральщика и траловой лебедкой подтянули лодки.

Как потом объяснили «образовался тягун» и против него высокопрочные швартовы оказались бессильны. Обошлось все благополучно, без пробоин и поломанных винтов.

Гордость команды.

На каждой лодке было что-то, чем команда гордилась. У одних биллиард, у других еще что нибудь.

В плавпирсе были кладовки где хранилось  имущество  (не очень габаритное, люка были небольшого размера)  с лодок. Часто можно было наблюдать такую  картину, подлодка готовиться к переходу на зимовку на другую базу, а сверху на ограждении боевой рубки принайтован биллиардный стол. В кладовку на плавпирсе не проходит по габаритам а так оставлять жалко, пропадет.

На С-140 предметом гордости (для других предметом зависти) были штанга с блинами весом 100 кг и две двухпудовые гири. И при сезонных переселениях из Пентагона на ПБ-3 и обратно кто-то тащит биллиард, а наша команда  тащит «железяки».

Зимой 1972-73 годов мы опять перешли на плавбазу. Киноаппарат и телевизор у нас отсутствовали (при реорганизации ушли в неизвестном направление) и по вечерам в кубрике заработала секция тяжелой атлетики на общественных началах. Занятия проходили очень успешно и не знаю к каким бы результатам мы пришли, если бы не случай.

Однажды вечером к нам в кубрик заглянул флагмех капитан 2 ранга Типикин. Увидев наши занятия он был поражен: «что ребятам больше заняться не чем,  как железяки ворочать?». Узнав о наших проблемах он отдал распоряжение и через неделю в кубрике стояли новенький киноаппарат «Украина-5» и телевизор.  Занятия тяжелой  атлетикой пошли на спад.

О капитан-лейтенанте Смыкове.

Капитана-лейтенанта Смыкова знал хорошо. Стряпать на лодке в базе было категорически запрещено. Но вахта на всех лодках продолжала  стряпню, не взирая на запрет. Руководство про это знало, но искоренить не могло.

Когда дежурным по живучести заступал Смыков вахта чувствовала себя более спокойно. У нас на лодке была отличная электрожаровня и, обычно, Смыков заносил к нам или горбушу или еще что-нибудь, со словами: «Приготовьте, на вечерний чай зайду».

Каждое утро начинал начинал «гореть» плавпирс. Дежурный по живучести через верхних вахтенных  объявлял: «Пожар на пирсе!». Вахта с лодок, стоящих у плавпирса, выскакивала наверх и вооружившись брандспойтами начинала тщательно тушить пирс, чтобы нигде ни пылинки не осталось. Все засекалось на время. У Смыкова была страсть к брандспойтам и он с удовольствием сам тушил «пожар».