История Карамкенского ГОКа

Местность и люди

Происхождение названия «Карамкен» довольно загадочно. По самой старой, еще 18 века, версии, горный хребет, у подножия которого позднее расположился поселок, имел название «Коримские горы». Наименовали горы так русские первопроходцы ещё в 17 веке. Якоб Иоганн Линденау, российский учёный и путешественник, в 1746 году составивший первое академическое описание данной местности, утверждал, что слово «Коримские» («Korimki» – Линденау писал на родном немецком, можно транскрибировать это слово, как «корымкы») – однокоренное с названием «коряки». А горная гряда – граница распространения корякского народа.

В его записках от 1742 года можно найти довольно мрачный отзыв: «Я должен доложить благосклонному читателю, что эти горы здесь самые низкие, и уже много раз пытались найти другой путь в Тауйский острог, но не могли найти никакой лучшей дороги, кроме как дорогу, которую используют оленные тунгусы… Хотя горы здесь низкие, но местность тем не менее опасна, потому что при северном ветре, когда едешь от Ямы, и при южном ветре, когда едешь в Яму, можно легко погибнуть. Были такие люди, которые это не учли и погибли. Об этом имеется сообщение, как пять лет назад пять коряков были подняты ветром, сброшены с дороги и раздавлены между камнями».

В общем, местная гряда проклятий. Будь у нас свой Стивен Кинг, наверняка использовал бы этот сюжет для мистического триллера. Неоднократно встречал я народные рассуждения, что Карамкен, де, построен на плохом месте. Я противник мистики, но, учитывая некоторые недавние события… в этом что-то есть.

Знаменитый «Топонимический словарь Северо-Востока СССР» В. Леонтьева и К. Новиковой версию о коряках до конца не отвергает, но предлагает и свою. Якобы, посёлок назван по имени реки Каарамкын, что в переводе со смешанного корякско-чукотского наречия означает «место, где живут оленные люди». Не думаю, что эта версия верна. Во-первых, оленеводам на том месте элементарно развернуться негде. Во-вторых, «оленными людьми» – «каарамкыт» – чукчи называли эвенов. С чего бы чукчам обращать особое внимание на небольшую речку, если эвены встречались им на огромной территории вокруг?

Гипотеза, что слово «карамкын» с эвенского языка переводится как «темный, черноватый», изложена в книге «Там, где геологи прошли» Б. Щербинина и В. Леонтьева. С точки зрения здравого смысла, она наиболее подходит к реалиям. Посёлок ведь буквально зажат между сопками, на отвесных склонах которых темнеют скальные выступы.

До Октябрьской революции никакого особого хозяйственного значения эта негостеприимная местность не имела. Но и в первые годы освоения Колымы при советской власти никто не помышлял, что в какой-то сотне километров от бухты Нагаева находится месторождение драгоценных металлов. Напомним – Дальстрой создан был прежде всего для строительства дорог к точкам эксплуатации уже известных месторождений полезных ископаемых.

К моменту его создания это была Среднеканская группа приисков, а после 1932 года – месторождения в долине реки Оротукан. При всей энергии директора Дальстроя Э. Берзина в первые несколько лет никак не удавалось вывести прииски Среднекана на проектную цифру добычи – не хватало сил и средств. Поэтому на разведку проявлений золота в других районах огромного края попросту не отвлекались. Потом настала очередь Теньки, что, опять же, сориентировало геологические поиски в другом направлении.

Открытие месторождения

Возникновение посёлка Карамкен связано со строительством трассы. В 1932 году, когда шло проектирование и прокладывание этой магистрали, на месте будущего поселка был образован дорожный участок. Самые старые сохранившиеся в Карамкене сооружения – деревянные срубы постройки 1934 года. С 1 февраля 1951 года в долину ручья Карамкен перенесли управление Исправительно-трудовых лагерей шоссейных дорог Дальстроя (сокращенно – Ушосдор). Здание Ушосдора использовалось потом в качестве Дома ребёнка.

В Карамкене, в отличие от многих других поселков, постоянного лагеря не было. В лагпункте, представлявшем из себя палаточный городок, окружённый колючей проволокой, временно могли находиться более 2000 заключенных, занятых на ремонте и строительстве дорожного полотна и мостов. Вдоль дороги стояло несколько деревянных домов лагерной администрации. В то время населенный пункт носил официальное название «посёлок 103 км». В 1957 году вступил в строй цех по выпуску бурообсадных железобетонных труб для свайных опор мостов и для гражданского строительства. Работал также цех по изготовлению металлических деталей сборного пролетного строения мостов.

В 1964 году возле Карамкена поисковым геологическим отрядом В. Яскевича было обнаружено золото-серебряное рудное месторождение. Виталий Леонидович Яскевич – выпускник знаменитого Магаданского горно-геологического техникума, который окончил в год смерти Сталина. После учебы работал в Сеймчанском РайГРУ в качестве техника-геолога. В 1960 году переехал в поселок Хасын, где жил до середины семидесятых годов, позже уехал на материк.

В связи с созданием Хасынской ЦГГЭ кадры вновь созданной экспедиции набирались в разных районах Колымы, из Сеймчана в Хасын тогда приехала большая группа специалистов.

Собственно, создание Хасынской ЦГГЭ ознаменовало собой новый этап в геологоразведке Севера. Геологические и поисковые работы ставились на планомерную основу, результатом чего и стало, в том числе, открытие Карамкенского месторождения. В отряд под руководством Яскевича в 1964 году входили прораб-поисковик Андрей Сидорович Малый и техник-геолог Анатолий Яковлевич Токарев. 14 сентября 1964 года А. Малый доложил начальнику партии, что на протяжении всего промытого им интервала ручья Карамкенский (он же – Голубичный) в пробах есть золото. К 18 сентября геологи подтвердили наличие признаков рудного золота в отобранных штуфных пробах. По возвращению сдали пробы на лабораторный анализ, который дал положительный результат.

Тут и началась цепь событий, приведшая к возникновению Карамкенского горно-обогатительного комбината. Как рассказывают ветераны геологической отрасли Колымы, первоначально информация об этом месторождении не произвела большого впечатления на партийное начальство, так как одновременно на Чукотке были сделаны значительные открытия золото-серебряных запасов (прииски «Полярный» и «Отрожный»).

В 1966 году поисково-разведочная партия под руководством М. Охоткина отработала в прикарамкенье с отрицательным результатом. Руководство отрасли всерьез подумывало закрыть тему. Однако, за Карамкен вступился начальник СВТГУ И. Драбкин. Этот человек имел сильный характер и часто шел против всех авторитетов. Вот как о нем вспоминал ветеран геологической отрасли В. Ведерников. «Между собой геологи называли его просто – Изя. Израиль Ефимович был низенького роста, кругленький, но подвижный и энергичный. В бытовой обстановке легко и непринужденно находил общий язык в любом коллективе, был веселым, общительным и контактным. Поговаривали, что занять высший пост в управлении ему помогла «волосатая» московская рука в министерстве». Из-за вмешательства Драбкина разведочные работы продолжились – до получения положительных результатов по наличию рудных тел.

Открытие Яскевича имело большие последствия для перспектив развития горной промышленности Магаданской области, потому что послужило опорной точкой для многолетних и широкомасштабных геологических исследований Охотско-Чукотского вулканогенного пояса, продолжающихся и в XXI веке. Эти исследования привели впоследствии к открытию очень крупных месторождений драгоценных металлов: Дукат, Кубака, Лунное и т. д.

Приведем цитату из профессионального описания месторождения. «Карамкенское месторождение расположено в центральной части Примагаданского отрезка Охотско-Чукотского вулканогенного пояса и приурочено к отрицательной вулкано-тектонической структуре в зоне широтного глубинного разлома. По структурно-текстурным особенностям и морфологии рудных тел это месторождение является характерным представителем близповерхностного типа и относится к золото-серебряной формации. В пучке жилы Главной выделено около 30 рудных тел. Горными выработками и скважинами жила Главная прослежена с поверхности на 520 м, по простиранию на глубине 850 м, по вертикали до 950 м. Вертикальный размах, промышленного оруденения с учетом эррозионного среза составляет около 600 м. Нижняя граница промышленного оруденения наблюдается в центральной части жилы на горизонте 400-450 м. Далее с глубиной содержания золота и серебра резко падает, возрастает количество сульфидов, в жильной массе появляется карбонат. Горногеологические условия залегания и рельеф местности определили штольневое вскрытие месторождения до горизонта 545 м, что позволило отработать 80% запасов Восточного и 50% Центрального участков».

К концу шестидесятых руководство страны приняло решение об эксплуатации Карамкенского месторождения. Об этом можно судить на основании публичных выступлений руководителей территории того периода.

По распространенной точке зрения, изначально разведанные запасы руды были переоценены в большую сторону. И если смотреть с данного угла, возводить комбинат на месторождении, которое сравнительно быстро истощилось, было неверно с экономической точки зрения.

Впрочем, существуют и другие версии относительно причин, по которым за Карамкен взялись всерьез. Например, один из ветеранов геологической отрасли В. Кожуховский говорил мне о том, что руководство страны было готово нести убытки, но создать в Магаданской области относительно развитую структуру горно-добывающих предприятий …на случай войны. Кожуховский аргументировал свою точку зрения простым сравнением себестоимости добычи драгметаллов на Колыме и в Казахстане – регионе, более близком к центральным промышленным районам. Казахстанские золоторудные месторождения осваивать вышло бы дешевле. Но Казахстан был уж очень близко и к неспокойной границе с маоистским Китаем.

От себя замечу, что запасы руды не являются единственным параметром, по которому можно рассчитывать экономическую выгодность того или иного месторождения. При подготовке настоящей статьи я прочитал работу «Рудообразование в Охотско-Чукотском вулканогенном поясе» (авторы: А. Волков, А. Сидоров, В. Белый, В. Алексеев).

Там приведена диаграмма, составленная с привлечением данных П. Лазника (автора книги «Giant Metallic Deposits – Future Sources of Industrial Metals», издана в 2006 году). Сравнительная характеристика эпитермальных золото-серебряных месторождений Охотско-Чукотского вулканогенного пояса по осям «содержание-запасы» показывает, что расчётное содержание золота в руде Карамкенского месторождения одно из самых высоких для Охотско-Чукотского вулканического пояса – более 25 граммов на тонну. По этому параметру Карамкен обошли лишь два конкурента: российское месторождение «Двойной» с 30 г/т и совершенно уникальное японское месторождение Хисикари, где около 60 г/т.

Справедливости ради надо сказать, что по данным Б. Беневольского, замминистра геологии РСФСР, содержание металла в руде в размере 28,47 г/т для Карамкенского месторождения подтверждается только на 1980 год. Среднее же значение за все годы работы ГОКа – 11,89 г/т. Но тут надо учитывать множество различных факторов, о которых в рамках этой книги я подробно распространяться не буду.

Поскольку я немного перегрузил читателя научной информацией, позволю себе в качестве лирического отступления привести здесь байку, которая характеризует смекалку людей, занимавшихся разведкой месторождения.

Байка взята у В. Ведерникова (статья «Геологи. След на земле»). «При разведке Карамкенского месторождения горным мастером был молодой кореец Петя Ли-Чук Пак. Знаменитым в экспедиции Петя стал тем, что первым применил механизированный способ проходки канав. Способ этот применялся и ранее, но Петя внедрил его нестандартным методом, показав при этом изобретательность ума. Он выпросил у начальников отрядов мотопилы, приобрел в лесничестве порубочный билет и повез свою горнопроходческую банду заготавливать дрова. Дрова они продавали тепличникам ближних поселков – в Палатке, Стекольном и Хасыне. На вырученные от продажи деньги Петя нанял бульдозериста, которому показал, где и какой длины тот должен прорыть канаву. Бульдозерист рыл канаву, а горная бригада пьянствовала. Бульдозерист прорыл канаву той длины, что от него требовалась, и горная банда Ли-Чук Пака навалилась на добивку полотна в скальном грунте. Наряд за проходку канавы Петя закрыл, как «проходку ручным способом с применением ВВ» Так горный мастер Ли-Чук Пак оставил свой след на земле. Этот след хорошо виден с Колымской трассы».

Объект государственного значения

1 апреля 1968 года была образована Карамкенская ГРП. Первоначально план геолого-разведочных работ выражался суммой в 415 тысяч рублей, но к 1971 году объем ассигнований достиг 2,5 миллионов полновесных советских рублей. Численно рос коллектив геолого-разведчиков – в 1970 году на участке трудилось 200 человек, а через год – более 300. В 1971 году приступили к проектно-изыскательским работам по строительству горно-обогатительного комбината.

У Карамкенского ГОКа нет точной даты рождения в полном смысле слова. Дело в том, что параллельно строительству комбината, который сдавался в эксплуатацию не сразу, а поэтапно, очередями, началась и отработка недр. Так, в 1972 году были созданы Карамкенское строительно-монтажное управление, ориентированное на возведение промышленных объектов, и Карамкенская геолого-разведочная экспедиция (ГРЭ), на основе ранее существовавшей геолого-разведочной партии. А в следующем году коллектив проходческой бригады ГРЭ под руководством Н. Нестеренко рапортовал уже о проходке 300 погонных метров подземных выработок, каковой результат в то время считался рекордным. 11 марта 1974 года в Магадан прибыл председатель Совмина СССР А. Косыгин. Этот визит напрямую был связан со строительством Карамкенского ГОКа – туда премьер-министр направился из аэропорта.

Вот что гласил официальный пресс-релиз: «А. Н. Косыгин и сопровождающие его товарищи посетили строительство Карамкенского горно-обогатительного комбината. Здесь А. Н. Косыгин побывал на объектах, ознакомился с состоянием и перспективами геологоразведочных работ, беседовал с руководителями геологоразведочной экспедиции, строителями и горняками. Председатель Совета Министров СССР А. Н. Косыгин дал высокую оценку труду разведчиков недр, которые в условиях Крайнего Севера добиваются рекордной выработки на горно-проходческих работах и бурении. В беседе со специалистами А. Н. Косыгин остановился на вопросах повышения эффективности производства в свете задач, поставленных XXIV съездом партии и декабрьским Пленумом ЦК КПСС. А. Н. Косыгин побывал в квартирах тружеников Карамкена, познакомился с условиями их жизни и быта, а также посетил предприятия торговли. Северяне всюду тепло встречали главу Советского правительства. А. Н. Косыгин ознакомился с Палаткинской электростанцией, встретился с представителями администрации, беседовал с рабочими».

Конечно же, в поле зрения Косыгина находился не один Карамкенский ГОК. Этот советский премьер в целом пристально следил за всей горно-добывающей отраслью Северо-Востока и придавал ее развитию важное значение. Так, на совещании в институте «Дальстройпроект», что состоялось 12 марта в областном центре, премьер-министр отметил важность ввода в строй Дукатского ГОКа. А из Магадана, кстати, Косыгин отправился на алмазные копи в Якутию.

За перемещениями Косыгина по Северо-Востоку пристально следило. ЦРУ США. В 2001 году в рамках программы «CIA Historical Review Program Release as Sanitized» были рассекречены документы, показывающие, что с начала 1970-х годов, когда СССР стал заметным игроком на международном рынке золота и неоднократно сбивал цену на него, США были очень озабочены сбором сведений о золотодобыче в Магаданской области. В частности, аналитики ЦРУ внимательно изучили опыт добычи на предприятиях Сусуманского района.

Отслеживалась даже деятельность конкретных лиц из окружения председателя Совмина. Так, например, американские разведчики сообщали, что «полномочный представитель А. Косыгина по золотодобыче» В. Лешков поддерживает развитие старательских артелей на Колыме в противовес «государственной добыче». Но если цээрушники были обеспокоены глобальными макроэкономическими данными, то в колымском народе визит А. Косыгина породил множество чисто бытовых легенд. Все они в пересказе дожили до наших дней. Анализируя их, я обратил внимание, что в устных преданиях о визите председателя Совета министров СССР на Колыму важно знать профессию рассказчика.

Так, водителям приезд премьера больше всего запомнился перекрытием Колымской трассы силами милиции на несколько часов. (Ничего подобного на трассе не случалось года этак с 1944-го, когда у нас с рабочим визитом побывал вице-президент США). Забавно, но на сайте радиостанции «Эхо Москвы» я совсем недавно встретил достаточно злобное воспоминание одного человека о том самом перекрытии трассы. Холодно было в начале марта-то.

Работники общепита имеют свою легенду – рассказывают, что в старой карамкенской столовой, расположенной в деревянном здании, одна из ступенек входного крыльца оказалась расшатанной. Председатель Совета Министров споткнулся и чуть не упал. На следующий день последовали оргвыводы в районной конторе Управления рабочего снабжения.

И, естественно, байки о визите Косыгина есть у местных шахтеров. Одна, самая, пожалуй, веселая, повествует, как свита премьер-министра, спустившись под землю, была вынуждена спасаться от невесть откуда взявшейся «бешеной» вагонетки. Московские чиновники, как были, в дорогих пальто и модных полуботинках, забежали в штрек, расположенный перпендикулярно к траектории вагонетки. Но не знали, что штрек использовался горняками, пардон, в качестве туалета. Результат – испорченный вид москвичей…

Нельзя утверждать, что высочайшее внимание как-то подстегнуло строительство. Сроки сдачи объектов в эксплуатацию были распланированы до визита Косыгина. Тем не менее, в моральном плане событие имело большое значение. Строители Карамкена зримо ощутили, что делают дело государственной важности. Уже поэтому о приезде Косыгина стоило здесь упомянуть.

Большая стройка

30 марта 1978 года в 13 часов началось заседание Государственной комиссии по приемке в эксплуатацию Карамкенского ГОКа. На заседании присутствовали второй секретарь Магаданского обкома партии А. Богданов, генеральный директор объединения «Северовостокзолото» Д. Устинов, первый секретарь Хасынского райкома КПСС Б. Прокопенко, представители местных советских органов. Открыл заседание председатель Госкомиссии – заместитель гендиректора объединения «Северовостокзолото» А. Горностаев. Согласно утвержденному сценарию, он представил телевизионным и пишущим журналистам памятный золото-серебряный слиток, изготовленный из карамкенской руды 29 марта.

Комиссия заседала до 16 часов, обсудив, в том числе, и недоделки, имеющие место на объекте. Констатировав, что эти недоделки работе комбината препятствовать не будут, комиссия подписала приемочный акт. На следующий день этот документ отправили в союзное Министерство цветной металлургии.

Передовица газеты “Заря Севера”, посвящённая открытию Карамкенского ГОКа, 1978 год. 31 марта перед золото-извлекательной фабрикой состоялся торжественный митинг. Проходил он полностью в традициях того времени, с соответствующей символикой. По подсчетам журналистов, на один лишь транспарант «Цель – коммунизм, дорога – труд!» потребовалось тридцатиметровое красное полотно. Трибуна была украшена гигантским, почти в человеческий рост, лозунгом «Слава КПСС!».

Более веселые плакаты несли, пожалуй, лишь приглашенные представители Палаткинской автобазы. «Ура младенцу!» – было написано на одном из них. Так автотранспортники старейшего в районе предприятия выразили дружескую подколку в адрес комбината, который с этого момента становился главным в местной экономике. Грустно заметим, что оба предприятия не пережили 90-х годов двадцатого века, распавшись почти одновременно.

Торжественный митинг открыл первый секретарь райкома КПСС Б. Прокопенко, основную речь сказал первый секретарь обкома КПСС С. Шайдуров.

Надо заметить, что Сергей Афанасьевич Шайдуров в горно-металлургической отрасли был отнюдь не посторонний человек. В 1948 году он окончил Иркутский горно-металлургический институт и по распределению приехал на Колыму, где работал инженером по разработке месторождений драгметаллов. Судя по всему, хорошо работал – в 1951 году удостоился знака «Отличник дальстроевец». Магаданский обком партии возглавил в 1968 году. При нем, кроме Карамкенского, на территории области были открыты еще три ГОКа – Комсомольский, Билибинский, Полярнинский. Область регулярно перевыполняла план по добыче золота. Тем не менее, открытие Карамкенского комбината стало «лебединой песней» для Сергея Афанасьевича, как руководителя территории: в декабре 1978 года он был снят со своего поста с формулировкой (цитирую официальное сообщение в «Магаданской правде»): «За неудовлетворительную работу по руководству областной партийной организацией». Не силен был он в аппаратных играх. После отрешения от должности Шайдуров переехал в Москву, где работал в министерстве геологии РСФСР и в управлении администрации президента РФ до своей смерти в 1998 году. Похоронен на Троекуровском кладбище столицы. Именно этому человеку выпала честь перерезать торжественную ленточку у главных ворот ЗИФа Карамкенского ГОКа и вручить директору нового предприятия В. Вязовых символический ключ.

Заметим на полях, что и первый секретарь райкома Б. Прокопенко особых карьерных выгод от строительства ГОКа тоже не поимел. Перед самой перестройкой его сняли с должности «за аморальное поведение» после скандального происшествия в санатории «Талая», которое, впрочем, к нашей теме отношения совсем не имеет.

Одновременно с производственными корпусами шло строительство жилых домов и социально-культурных объектов Карамкена и Палатки. В это период на стройках были заняты около 15 специализированных организаций, но людей постоянно не хватало, и в помощь привлекали студенческие стройотряды. Темпы строительства жилья отставали от намеченных. Например, по плану в 1975 году в Палатке должны были сдать 22 тысячи квадратных метров жилья для горняков, но сдали в пять раз меньше. Рабочие Палаткинского и Карамкенского СМУ жаловались, что построенные для них общежития – холодные, а горячая вода идет без напора и помыться можно только ночью. Запаздывало и строительство столовых, детских садов, других социально-бытовых объектов. В одной только Карамкенской ГРЭ в очереди в детский сад стояло около сотни детей, а это создавало весьма нервозную атмосферу в рабочих коллективах.

Судя по материалам, опубликованным в газете «Заря Севера» тех лет, бытовые условия у проходчиков и строителей комбината были «не весьма» даже по спартанским северным меркам. В основном, народ жил в переделанных строительных балках-вагончиках и бараках, на участках стояли наскоро сколоченные домики, а к месту будущего рудника приходилось добираться по постоянно раскисающим временным дорогам. Тем не менее, люди были готовы мириться с трудностями, которые полагали временными. Основания для оптимизма были – облик поселков преображался прямо на глазах. Так, один из первых строителей Карамкена Гаик Авакян в интервью корреспонденту «Зари Севера» в 1976 году говорил: «Когда я приехал в Карамкен, здесь еще ничего не было. Сейчас приятно пройти по улице, которая значилась только в проекте, войти в дом со всеми удобствами, выросший на месте барака».

Объединение «Северовостокзолото» постоянно увеличивало капиталовложения на строительство жилья для Карамкенского ГОКа, и уже в 1975 году создало в Карамкене свой ЖЭК с домоуправлением в Палатке. Следует признать, что без Карамкенского ГОКа районный центр не приобрел бы современный вид. Массовое возведение многоквартирных домов в Палатке и уничтожение бараков началось именно в связи с появлением комбината. Некоторые пятиэтажки мы по привычке продолжаем называть «гоковскими». Многие люди, даже не из числа работников комбината, получили благоустроенное жилье, благодаря этому строительному буму.

В повести «Оймяконский меридиан» В. Шелегова, писателя, бывшего геолога, встречаем: «У меня была комната в рабочем бараке на Новой Палатке, ожидалась однокомнатная квартира. Карамкенский горнообогатительный комбинат строился размашисто. Редактор выхлопотал для меня в новом доме квартиру».

К слову сказать, в период существования «гоковского ЖЭКа» эти пятиэтажки обслуживались не в пример лучше, чем в более поздние времена. Во всяком случае, некоторые из жильцов дома по улице Центральной, 16а, в Палатке такое мнение мне высказывали.

Люди готовы были мириться с отсутствием комфорта еще и потому, что уровень зарплат у проходчиков, геологов, строителей был очень достойным. Чуть позднее шахтерские зарплаты того периода породят особый пласт легенд, для которых были фактические основания. По устным воспоминаниям, проходчики бригады Мартыненко, например, стабильно зарабатывали более 1000 рублей в месяц (а бывало – и до 1800).

Старшему поколению пояснять здесь ничего не нужно, а для молодежи замечу – в 1980 году квартплата за стандартную двухкомнатную квартиру составляла 12-13 рублей в месяц, городской месячный проездной на автобус стоил 3 рубля, электроэнергия – 2 копейки за киловатт-час, разовое питание из трех блюд в столовой – от 30 до 60 копеек, мясо на рынке – 4-6 рублей за килограмм.

Естественно, что при своих зарплатах работники ГОКа могли чувствовать себя довольно обеспеченными людьми, и не только позволять «излишества» в отпуске, но и спокойно копить деньги на автомашину, кооперативную квартиру, на старость, в конце концов. Заработная плата, впрочем, была весомым, но не единственным стимулом для труда. Романтика профессии, как ни странно это сейчас звучит, также присутствовала. С шахтерами и первостроителями Карамкенского комбината мне приходилось общаться не раз. Гордость за свою профессию, за причастность к большому делу до сих пор сохранилась в душах ветеранов.

Карамкенская золотоизвлекательная фабрика (ЗИФ) работала по принципу гидрометаллургии, прямого цианирования руды. Ее производственная мощность достигала 1 тыс. тонн переработки в сутки. А вот некоторые данные о том, что означала работа Карамкенского ГОКа для экономики области и страны. За период с 1976 по 1993 годы было переработано около 2 млн. тонн руды, извлечено 34,37 тонн золота. Максимальная годовая добыча золота была достигнута в 1980 г. – 4,27 тонны. Максимальная переработка руды была осуществлена в 1987 г. – 200 тыс. тонн.

Не меньшую, чем производственные победы, славу Карамкенскому ГОКу принесли работавшие на нем люди. Имена проходчиков, горных мастеров, руководителей гремели на всю страну. Здесь сосредотачивались самые квалифицированные специалисты Северовостокзолота, здесь получали профессиональную подготовку молодые горняки и металлурги.

Среди них было много талантливых, многогранных людей. В 1990-е годы коллектив Карамкенского ГОКа дал области известных ныне общественно-политических деятелей, таких, как председатель Магаданской областной Думы А. Александров и заместитель председателя Думы А. Басанский.

 Автор: Засухин Павел Александрович