Совхоз «Талая»
Перед тем, как мы перейдем к изложению конкретных фактов, для читателей, выросших в постсоветский период, необходимо разъяснить некоторые термины. В СССР существовали два основных вида государственных сельхозпредприятий – колхозы и совхозы. Колхоз – кооперативное объединение крестьян, созданное на их собственные средства. Колхозники получали за свою работу так называемые «трудодни» (до 1960-х). Совхоз – советское хозяйство, организованное на средства госбюджета. Работники совхозов получали фиксированную денежную плату.
На Севере большее распространение получили совхозы – в силу географической и исторической специфики. Совхозы Дальстроя имели статус сельскохозяйственных предприятий НКВД СССР и, по сути, являлись сельхозлагерями. Они выполняли функцию местного источника питания, что особенно сильно проявилось во время Второй мировой войны, когда завоз продуктов с «материка» был резко сокращен. Основную рабочую силу составляли заключенные, но не везде.
Самый первый совхоз на территории Магаданской области – «Дукча». Хозяйство было создано в 1932 году как многоотраслевое. Здесь занимались молочным животноводством, выращивали свиней, овец, кроликов, коз, кур.
Вот самый первый оленеводческий совхоз, как ни странно прозвучит – это «Талая». В 1933 году местный житель Н. Березкин при поддержке директора Дальстроя Э. Берзина организовал закупку оленей у коренных кочевых народов. На 1 января 1934 года в хозяйстве насчитывалось 1307 оленей, к октябрю того же года – уже 9247. Первоначально центральная усадьба совхоза находилась на реке Бохапча (это нынешний Ягоднинский район), в 1934 году перебазировалась в верхнее течение реки Талая, ровно на то место, где находится современный санаторий. До 1936 года совхоз «Талая» оставался единственным государственным оленеводческим предприятием на территории Магаданской области в современных границах. (Потом были основаны «Буксунда» и «Челбанья»).
Хотелось бы отметить два очень интересных факта.
Во-первых, вплоть до 1960-х годов в совхозе «Талая» развивалось такое начисто вымершее теперь направление, как транспортное оленеводство. По воспоминаниям бывшего директора совхоза П. Голуба, найденным мною в газете «Заря Севера», в конце сороковых годов десятки оленьих нарт использовались в условиях бездорожья как единственно возможный вид транспорта. «Каюры везут геологопоисковым партиям, работающим в глухой тайге, необходимые грузы. Там, где нет пути для автомашины, для лошади, проходит олень».
Во-вторых, бурный рост поголовья оленей привел к нехватке оленеводов. Парадокс, но образовался недостаток подготовленных людей среди местных эвенов, орочей и коряков, а потому Дальстрой в конце 1930-х годов выписал целую бригаду пастухов-профессионалов из. республики Коми! Через весь Союз добровольцы-зыряне привезли в долину Талой не только свои семьи, но и собак, и домашнюю утварь, и технологию изготовления нарт, местным жителям неизвестную. Факт о «вливании крови» коми в среду аборигенных народов Северо-Востока впервые отыскал историк А. Козлов (публикация 1983 года), а вот у современных тальчан это из памяти уже стерлось.
В апреле 1941 года совхоз «Талая» уступил все свои постройки организованному только что санаторию «Горячие ключи», а центральная усадьба хозяйства переехала к устью одноименной реки. Еще с 1937 года параллельно оленеводству совхоз «Талая» начал заниматься выращиванием свиней, овец, коз, в небольших масштабах занимался растениеводством в открытом грунте (капуста, картофель) и в оранжереях (огурцы, помидоры, зелень). Но после войны над всем возобладали молочное животноводство и птицеводство.
Вот что писала газета «Заря Севера» в сентябре 1967 года: «На птицеферме разводят три породы кур: русская белая, нью-гемпшир, куропатчатый леггорн. Предпочтение отдают русской белой. В совхозе работает свой инкубатор, есть маточное стадо. Нынче на «Дукче» закупают суточных цыплят. Их помещают в профилакторий, где содержат до месячного возраста… На ферме уже строится батарейный цех на 80 тысяч кур для клеточного содержания птицы». Оленеводческую бригаду совхоза «Талая» в 1967 году вывели в подчинение совхоза «Юбилейный». Птицеводство же показывало устойчивый рост вплоть до начала «шоковых» реформ в 1991 году. К этому году производство яиц достигало невероятной цифры – 110 тысяч штук в сутки!
Но снятие правительством Е. Гайдара дотаций, ранее выделяемых из госбюджета совхозам, поставило их на грань гибели. Птицеводческая отрасль одномоментно пришла в упадок по всей стране. (Интересно, что современная либеральная оппозиция старательно замалчивает роль Гайдара в развале сельского хозяйства и не обращает внимания на тот факт, что лишь в эпоху первого президентства Путина птицеводческая отрасль за счёт поддержки из госбюджета сумела кратно превзойти производительность советской эпохи. В тех местах, где сами птицефабрики уцелели, конечно же).
Завоз комбикормов в Магаданскую область осуществлялся по столь сложной транспортной схеме, что уже одно это делало разведение птицы нерентабельным. А тут еще лавинообразный рост цен на горючее, электроэнергию.
Вот что писал директор совхоза «Талая» В. Веле- жанин в 1992 году: «Ясно, что без дотации не обойтись. Это видно на примере других стран. Например, в Финляндии дотация на производство сельскохозяйственной продукции составляет 35 процентов. К тому же надо учитывать, что там благоприятные климатические условия, чего о нас не скажешь. Поэтому и ставиться вопрос ребром: быть или не быть сельскому хозяйству на Крайнем Севере?» Московское правительство решило в пользу «не быть». В 1990-х совхоз «Талая» прекратил свое существование. Надо добавить, что первый демократически избранный глава Тальского муниципалитета Н. Игнатов был выходцем из совхоза «Талая».
Совхоз «Юбилейный»
Как уже сказано выше, в 1967 году из совхозов «Талая» и «Арманский» оленеводческие бригады решили вывести и объединить в отдельное хозяйство. Новый совхоз получил название «Юбилейный» – в честь 50- летия Октябрьской революции. Центральная усадьба вновь созданного сельхозпредприятия расположилась в Новой Палатке, а угодья охватывали огромную территорию в географическом центре Хасынского района. Если конкретно: три бригады располагались по берегам рек Нелькоба, Детрин, Омчаг и Бохапча, четвертая – по берегам Армани и Ойры. Первым директором назначен В. Суворов. В 1968 году оленье стадо совхоза насчитывало более 6 тысяч голов.
В этом году были приняты перспективные планы развития социально-культурной базы для работников хозяйства, которые претворялись в жизнь очень долго и были выполнены лишь частично. Например, планировавшуюся сеть промежуточных таежных пунктов с домами отдыха для оленеводов так и не построили. Культурное обслуживание оленеводов в тайге до конца существования «Юбилейного» ограничивалось лишь передвижной агиткультбригадой. Деятельность этой АКБ сама по себе достойна авантюрного романа, но на этих страницах углубляться в данную тему не хотелось бы.
Кочевая жизнь оленевода – 10-12 стоянок за год. Вновь созданный совхоз оснастили необходимой техникой, в частности, передав ему три гусеничных вездехода и грузовую автомашину. Однако, если судить по сохранившимся документам, именно обеспеченность техникой была одной из главных проблем «Юбилейного» во все годы его существования. Так, поставленные в 1967 году вездеходы не меняли на новые чуть ли не двадцать лет, а снегоходы «Буран» в совхозе появились лишь в 1982 году … аж в количестве одной единицы. Между тем, расстояния на оленьих пастбищах были огромные, а недостаток техники оказывал большое влияние на экономическую связность хозяйства.
В принципе, труд оленевода – один из самых нелегких и рискованных на Севере. Вот как описывал в восьмидесятые годы прошлого века жизнь работников «Юбилейного» журналист Ю. Смоленский: «Размеренна, внешне нетороплива жизнь оленеводов. По двое заступают они на 12-часовую смену. За оленем нужен острый глаз. А чтобы исключить возможность отколов – крепкие, неутомимые ноги. И еще терпенье. Терпенье преодолевать стужу, зной, ветер, дождь – все неудобства кочевой жизни».
Впрочем, для аборигенного населения поселка Палатка совхоз «Юбилейный» являлся единственным местом, где можно было заниматься традиционной хозяйственной деятельностью и жить в рамках того уклада, к которому малочисленные народы привыкли. Здесь известны настоящие трудовые династии оленеводов, потомки которых и сейчас живут в Хасынском районе: Зыбины, Фроловы, Христофоровы.
В семидесятые годы в области наблюдался устойчивый спрос на оленину. Мясо, поступавшее из совхоза «Юбилейный», реализовывалось через магазины УРСа и Пригородного рыбкоопа (поселок Стекольный). Следует напомнить, впрочем, что в условиях плановой советской экономики любое мясо, поступавшее в магазины, населением с прилавков разметалось. Когда же в начале 1990-х повеяло рыночными реформами, выяснилось, что себестоимость производства оленины в условиях недостаточного оснащения техникой и слабой экономической связности неимоверно высока. Если проследить за данными статистики, то можно отметить факт постоянного сокращения оленьего стада в «Юбилейном» с 1989 года. Хотя, надо заметить, что и в семидесятые были «провалы» с поголовьем – оленеводство очень сильно зависит от природных капризов.
Особо отмечу также, что совхоз «Юбилейный» длительное время носил статус «опытного показательного хозяйства». Под таким обозначением пред приятие даже попало в Большой советский энциклопедический словарь. Хотя, в общем, эта приставка на деле мало что значила. В рукописях А. Дуброва от 1977 года встречается мнение, что «Юбилейный» нельзя называть «показательным» по причине низкой производительности труда.
В конце восьмидесятых неоднократно возникали различные проекты создания на базе совхоза совместного предприятия с американцами, открытия линии по заготовке пантов (молодых рогов, которые являются сырьем для фармацевтической промышленности), мини-завода по производству вяленого оленьего мяса в вакуумных упаковках. Под эти проекты организовывались визиты американцев на Колыму, а наших – в Штаты. Но в условиях политической и экономической нестабильности ни один план не реализовался. В середине девяностых хозяйство скончалось после продолжительной агонии. Оленеводческие угодья в настоящее время по назначению не используются.
Совхоз «Хасынский»
Географический фактор сыграл огромную роль в расположении совхозов на карте будущей Магаданской области. У нас ведь очень мало земель, пригодных для овощеводства в открытом грунте или интенсивного животноводства.
Как уже сказано выше, в 1932 году первым в Дальстрое был создан совхоз «Дукча». Свою птицеводческую направленность он приобрел гораздо позднее, а первоначально задумывался как производитель мяса и молока. Угодья «Дукчи» в скором времени включили, а себя и удобную часть долины реки Хасын, ту, где вскоре возник поселок Стекольный.
Всем известно, что в Стекольном – свой микроклимат. Тут и погода всегда мягче, и деревья вырастают выше, и, кажется, весна наступает раньше. Возможно, из-за того, что сопки образуют естественную преграду для холодных масс воздуха. Так или иначе, но начальство Дальстроя данный факт приметило. По воспоминаниям стекольненских старожилов в тридцатые – сороковые годы прошлого века в долине возникли дачи красных управленцев и лагерного начальства,
Магаданской области в наследство от Дальстроя досталось относительно развитое сельское хозяйство, В 1964 году было принято решение для удобства управления разделить совхоз «Дукча». Северная его часть получила название совхоз «Хасынский». Интересно, что решение облсовета, принятое накануне весеннего цикла работ, было официально утверждено лишь летом того же года. Но день рождения работники совхоза отсчитывают с апреля. Первым директором нового предприятия стал А. Заболотский. А. Заболотский большое внимание уделял увеличению поголовья крупного рогатого скота, утверждая, что фундамент будущего хозяйства закладывается повышением рождаемости телят.
Первоначально совхоз «Хасынский» занимал гораздо большие площади, чем к концу своего существования. Так, например, до 1968 года в совхоз входило молочное отделение на 23-м километре. Затем коров оттуда перевезли в центральную усадьбу. Если отталкиваться от воспоминаний и сохранившихся документов, материальная база «Хасынскому» от «Дукчи» досталась довольно жидкая. Строения были, в основном, деревянные, крестьяне жили в бараках или небольших частных домиках, если сами могли построить. Не хватало теплых помещений для животных. Зимой 1967 г. часть коров поморозили. Строительство новых коровников поначалу шло очень медленно, журналисты «Зари Севера» даже установили на строящихся объектах рабкоровский пост, сообщая о каждом выполненном этапе работ.
Совхоз исправно выдавал витаминную продукцию. В конце шестидесятых -начале семидесятых в теплицах еще до первомайских праздников регулярно снимали 100-150 кг огурцов, столько же помидоров, несколько тонн лука. Посевы капусты занимали площадь чуть более 10 гектаров. Овощеводство в открытом грунте тогда рассматривалось как второстепенное направление. Однако же на пикировку и уборку широко привлекалась общественность в рамках субботников, в том числе пионеры. (Картофель в совхозе начали высаживать совсем недавно, в восьмидесятые).
Еще один фронт работ для общественности – сенокос. У многих сохранились в памяти кормозаготовительные кампании. Но, несмотря на лозунг «Заготовка кормов – дело всенародное», с сеном иногда возникали проблемы, Что, не удивительно, если учитывать северные погодные условия. Проблему кормов решали расширением посевных площадей под «зеленку» и турнепс. Распашка долины шла с огромным трудом, так как почва там каменистая.
Строительство производственных и жилых объектов интенсифицировалось с назначением на пост директора В. Бабаяна. Он до сих пор памятен бывшим работникам совхоза, как человек, искренне преданный делу. При нем и сменившем его с 1980 года И. Нечаеве совхоз был отстроен в современном виде: появились конторское здание, котельная, крытые сеновалы, силосный пункт, столовая, расширился детский сад.
С 1983 года были открыты летние выпаса на реке Чолбога (она же Чолбуха). Одновременно строились объекты в селе Сплавная. К сожалению, от Сплавной сейчас почти ничего не осталось, хотя поселочек был очень уютным и своеобразным. Да и некоторые объекты на центральной усадьбе не выдержали бурного хода времени – те же сеновалы, часть теплиц…
Наиболее сложный период выпал на долю директора И. Тейхриба (избран на эту должность в 1992 году). В начале девяностых совхоз, вместе со всей агропромышленной отраслью, балансировал на грани краха. Резкий рост цен на горючее, удобрения, семена загнал отрасль в финансовый тупик. Государство, если и давало кредиты под полевые работы, то на кабальных условиях. В результате резко пошли на убыль показатели произведенной продукции. (По статистике – резкое падение с 1990 года). Процесс разложения хозяйства был приостановлен энергичными действиями директора. И. Тейхриб, по сути, совершил небольшое экономическое чудо – совхоз «Хасынский», пусть и в виде муниципального предприятия, держался на рынке дольше всех крупных сельхозпредприятий области, вплоть до 2007 года. При И. Тейхрибе неоднократно предпринимались попытки выйти на новый уровень переработки продукции. В частности, экспериментировали с линиями по производству соевого молока и йогуртов.
Крестьяне «Хасынского» в целом подтвердили репутацию крепких, морально здоровых, склонных к коллективизму людей. Не обращая внимания на передряги, они работали и своим самоотверженным отношением к труду фактически спасали хозяйство, сколько могли. Тем не менее, рынок сделал на Севере выбор в пользу мелкотоварного производства – более мобильного, быстро реагирующего на изменения экономической коньюктуры. С закрытием совхоза «Хасынский» земля пустой не осталась – теперь производством сельхозпродукции на бывших совхозных угодьях занимаются фермеры.
Следует отметить, что в Хасынском районе сельскохозяйственная отрасль всегда пользовалась большим вниманием и уважением со стороны общества. Об этом говорит такой интересный факт: руководители совхозов нередко добивались успехов, уходя в местную политику. Так, главами районной администрации в различное время становились выходцы из совхоза «Хасынский» – М. Корчагин, И. Тейхриб, из совхоза «Юбилейный» – В. Лысов.
Из всего вышесказанного можно сделать вывод: советская модель организации сельского хозяйства на Севере была мобилизационной, что проявлялось не только на начальном этапе ее развития (сельхозлагеря), но и на завершающем этапе (массовое привлечение населения, включая школьников, на заготовку кормов и на уборку урожая). Она могла хорошо работать в условиях государственного плана, и даже неплохо себя зарекомендовала в годы Второй мировой войны. Но после того, как место плана занял рынок (для сельхозпредприятий четкой хронологической границей является 1991 год, когда было принято постановление правительства о перерегистрации совхозов в соответствии с революционными законами о предприятии и предпринимательской деятельности), совхозы не смогли выдержать нараставшего темпа изменений.
Дискуссионным остается вопрос – можно ли было постепенно трансформировать крупные сельхозпредприятия на рыночных принципах, не теряя производственной базы? Все же, скорее да, чем нет. Пример птицефабрики «Дукча», успешно действующей и ныне, а также совхоза «Хасынский», продержавшегося в рыночных условиях шестнадцать лет, положительно подтверждает такую возможность. Правда, необходимо учитывать, что жизнь северным совхозам здорово осложняли природные условия. Поэтому оленеводство погибло в первую очередь, так как в этой отрасли наиболее проявляются все природные риски, очень важна оснащенность техникой и уровень производительности труда. Дольше всех продержалось товарное производство картофеля (совхоз «Хасынский»), как отрасль, менее всего подверженная природным рискам на Севере – но все же, от природы сильно зависимая! – и в меньшей степени требующая механизации.
Необходимо добавить, что кроме совхозов в Хасынском районе существовали подсобные хозяйства крупных предприятий, не связанных с земледелием в части основного производства. Это, например, подсобные хозяйства Палаткинской и Аткинской автобаз. Там дела обстояли, как правило, хуже, чем в совхозах. В газетах начала семидесятых годов я встретил постоянные жалобы, например, ответственных лиц Аткинской автобазы на недостаток подготовленных агрономических кадров, материалов, средств. Смысл публикаций сводился к одному призыву: «Передайте нас в какой- нибудь совхоз, и поскорее!» Подсобные хозяйства автобаз погибли вместе с головными предприятиями в начале девяностых годов. Но земли их продолжали использоваться по назначению годы спустя.
Так, Агробаза, примыкающая к посёлку Палатка, стала пристанищем для частников, выращивающих картофель с целью самообеспечения. В общем-то, картофель в частном порядке на Колыме стали высаживать с конца тридцатых, но именно на рубеже тысячелетий, по причине резкого обнищания населения, огороды под картофель получили наибольшее распространение в районе. В настоящее время, с улучшением экономической ситуации в стране, частные картофельные угодья вновь сократились.
Ну, и два слова о фермерах. Мне, как журналисту, пришлось наблюдать весь процесс становления фермерства на Колыме с 1992 года. Скажу, что в начале под маркой крестьянско-фермерских хозяйств регистрировалось очень большое число людей, которые и не планировали заниматься сельхозпроизводством. Установленные государством налоговые льготы позволяли вновь образованным КФХ в начале девяностых заниматься, скажем, посреднической торговлей. И лишь к настоящему моменту в этой сфере установился более-менее цивилизованный порядок. Фермеры, пусть и остались в небольшом числе, но занимаются реальным делом – производят продукты питания.
Автор: Засухин Павел Александрович