— Да, попали мы в оборот! – была одна из мыслей Михаила, когда после предъявления паспортов, были выданы пропуска, но не им в руки, а подошедшему строгому милиционеру, который и повёл их дальше по коридорам знаменитого серого здания.
Даже разговаривали здесь все полушёпотом, уж неизвестно по какой причине. На лестницах были постелены ковровые дорожки, на стенах висели картины в добротных тяжёлых рамах. На каждом этаже стояли гипсовые напольные вазы с цветами. Даже сам воздух здесь был наполнен тожеством момента, с которым сталкивался каждый сюда входящий. В коридорах посетителей не было видно вовсе, а работники управления проносились мимо бестелесными созданиями, не создавая даже дуновения ветерка! Не было слышно ни смеха, ни щёлканья печатных машинок – всё было наглухо закрыто за тяжёлыми высокими дверями. Коридоры на всех этажах, также были устелены коврами, поэтому даже обутые в кирзовые сапоги ноги не издавали привычного «буханья». На одной из стен висела большая разноцветная карта Магаданской области, с прикрепленными к ней красными флажками и чёрными квадратиками. Всё это удалось рассмотреть, проходя по коридорам вслед за сопровождавшим их постовым. Но вот на третьем этаже марш бросок был закончен возле одной из дверей, на которой висела табличка «Гл.механик».
Оставив ребят за дверью, милиционер заглянул в кабинет, предварительно постучав, обернулся и пригласил заходить, сам при этом оставшись снаружи. Оказалось, это была приёмная, через которую в темпе быстрого фокстрота, их проводила миловидная женщина непосредственно в кабинет, размером с футбольное поле, как показалось Михаилу. Внутри всё пространство было занято двумя столами, поставленными буквой «Т», стульями и книжными шкафами, до отказа заполненными книгами. Всё было под стать обстановке – тяжёлым, добротным, тёмно зелёного цвета. За столом, стоящим в самом конце кабинета, сидел моложавый мужчина, который сразу встал при ихнем появлении и направился к ним, снимая на ходу очки и протягивая руку:
— Здравствуйте, здравствуйте! Давайте знакомиться, меня зовут Николай Петрович Усов. Только сразу давайте договоримся: — пока мы один на один, разговариваем на «ты», я ещё совсем недавно в этом кресле, поэтому и мне, и вам будет привычней. В общих чертах про вас мне уже рассказали. Валерий, ты как комсомолец, должен вникнуть в суть вопроса первым. Ты, Михаил, не обижайся, вопрос действительно очень ответственный, а ведь насколько я проинформирован, на данное время, в рядах комсомола, ты так сказать «не состоишь»? Или не так?
Михаил сразу внутренне ощитинился:
— А в чём дело? Что опоздание на погрузку приравнивается к дезертирству? И мне положен расстрел?
— Да о чём ты говоришь? Вам что, ничего не объяснили?
— Нам сказали, что всё объясните вы! И если уж на то пошло, то машина моя, и я был за рулём, когда произошла авария, а Валерий здесь не при чём! А то вы его ещё и с комсомола исключите за это!
— Какая авария? При чём здесь комсомол и расстрел? Так, давайте сначала и по порядку! Давайте присядем, вот печенье, конфеты, сейчас чай принесут, — он наклонился к чёрному квадрату на его столе: -Принесите пожалуйста два чая.
Как по мановению волшебной палочки отворилась дверь и появилась всё та же женщина с подносом, на котором стояли дымящиеся ароматом чашки. Секретарша, дама без возраста, молча поставила поднос на угол стола и мгновенно испарилась.
— Давайте, подсаживайтесь. Только одна просьба – коротко и по существу. Меня ждёт генеральный директор. Что за авария, что за переполох, и — кто и кого должен расстрелять?
Поняв, что здесь ничего не знают обо всех приключениях, Михаил рассудил, знать всё до тонкостей теперь уже и не совсем обязательно — и коротко рассказал основную суть, которая заключалась в том, что из за опоздания, груз предназначавшийся для них, был погружен на другую машину и теперь им за это, точно, «нагорит»!
— Ну вот и славно! Давно бы так! Теперь всё понятно. Теперь слушаем меня! Как говаривал кто то их великих и мудрых: всё что не делается, всё к лучшему! Или примерно так! Мы как раз хотели искать другой транспорт. Дело вот в чём: на этом же корабле с «материка» пришёл экскаватор. Весом он чуть поболее вашего трактора будет, да и пообъёмней малость. А раз уж вы здесь, то смысла искать другой автомобиль я не вижу. Экскаватор этот нужно отвезти туда же – на прииск Широкий, мы там хотим внедрять новую методику вскрыши торфов. Поэтому, — он многозначительно поднял вверх указательный палец, — вы его туда и доставите! Пока мы с вами здесь беседуем, на ваш трейлер уже наваривают дополнительные станины и усиливают съездной трап. Завтра утром, экскаватор снимут с палубы и сразу будут ставить вам на прицеп. Колонна вас будет ждать, поедете все вместе. Всё уже улажено и обговорено.
И видя вытянувшиеся от удивления лица молодых людей, главный механик, по мальчишески, звонко хохотнул!
— Вопросы и возражения в принципе не принимаются, самоотводы тоже. Ребята, если вы такое дело сделаете, кроме того, что вы, можно сказать, первопроходцами будете, вы ещё и большую помощь области окажете! Если мы экскаватор на месте собирать будем, уже и сезон промывки к концу подойдёт, а так, мы без перерыва войдём в зиму! Вы представить себе не можете, сколько мы стране денег сэкономим. Это очень важное и ответственное поручение. Ну и вдобавок скажу: ваше приисковое руководство, очень высоко вас характеризует, особенно секретарь комсомольской организации – Михальцов, по моему его фамилия, я с ним только что разговаривал по телефону, он за вас поручился!
Встав из за стола, главный механик протянул руку вскочившим ребятам:
— Ну и кроме того, вы будете моими личными друзьями! Возраста мы с вами примерно одинакового, дело одно делаем, не вижу повода не встречаться не только в рабочей обстановке. Я на Колыме недавно, до этого работал в Африке на золотых рудниках, много могу интересного рассказать, ну а что то вы. Например, почему у вас, вся кабина в следах от медвежьих лап?
— А откуда вы знаете?
— Да уже не только я, там весь грузовой пятак вашу машину обступил! Сказали, что даже корреспондент из газеты подъехать должен! Ну, всё, разговор я считаю окончен, скажу напоследок вот ещё что – этой осенью, как вы знаете, вся страна будет праздновать пятидесятилетие Великой Октябрьской Социалистической революции, и скажу я вам, не будет лучшего подарка от вас своей стране, как с честью выполненное задание областного руководства! Ордена я конечно не обещаю, а вот на медали рассчитывать можно будет, точно! Давайте ребята не посрамим доверенного нам дела! Все указания директору транспортного узла уже даны, вам будут преданы ремонтные и слесарные бригады, гостиница вам тоже забронирована, перед рейсом нужно хорошо отдохнуть. Так что давайте, вперёд! Если я вдруг буду нужен, мои координаты всегда можно найти или у вашего руководства, или здесь в приёмной. Но я думаю, мы с вами встретимся раньше. Ведь это только кажется, что Колыма такая необъятная! Здесь всё очень тесно взаимосвязано. Так что, до встречи! А сейчас, извините, мне и вправду нужно срочно идти отчитываться перед Генеральным директором о доставке землеройной техники на полигоны.
Уже стоя на улице, Михаил с Валерием всё ещё находились под впечатлением встречи.
— Да, брат Валерий, это тебе не мясо по ручьям у приличных людей тырить! Это, брат, ого-го! Никогда б не подумал, что со мной такие люди будут запросто разговоры разговаривать! Прямо аж крылья за спиной прорезались!
— Ага! Я и смотрю, рубаха к спине прилипла! Я то по простоте душевной думал, что это от страха, а оно вона как — крылья режутся! Я как раз анекдот в тему знаю, как Василий Иванович перед атакой оделся в красную рубаху, чтобы крови не было видно, если вдруг его ранят, а Петька, глядя на него, штаны одел жёлтого цвета! Как ты думаешь, для чего?
— Ну что ты всё опошлил! Нету в тебе, брат Валерий, крылатости мечты!
— Ну раз у тебя есть, тогда полетели к машине, давай сажай меня к себе на закорки и взлетай, Амур ты мой! Да шевели поршнями, уже жрать захотелось, а деньги я все на рубахи спустил! Так что обед за тобой!
— Твой обед на речке остался, пошли ужо, остряк!
«Шевельнув поршнями», оба, уже за несколько минут домчались до автостоянки. И застыли, изумлённо глядя на шевелящийся муравейник возле своей машины! Две бригады сварщиков и слесарей в ударном темпе реконструировали их трейлер! Гудела сварка, стучали кувалды – над всем грузовым пятаком стоял настоящий гомон птичьего базара! Ребята настороженно подошли к работягам:
— Что за аврал?
— А! Вот и хозяева явились! – к ним поспешил подойти чумазый от копти один из работяг, примерно такого же как и они возраста, — Где вы запропали, мы уж думали и не дождёмся! Может за вас ещё и загрузиться поехать? – и сам хохотнул довольный своей шуткой.
— Ага! Щас! – и Михаил неожиданно взявшись за козырёк кепки у парня, резко надвинул её до самого носа!
— Гляди, Валер! Вот умники! Саранча, одним словом! Где вы были, когда мы под «Гаврюшкой» стояли? Ишь налетели!
— Сам ты «Гаврюшка»! — не понял смысла сказанного ремонтник, — Кто под кем стоял, мы не знаем, тоже мне, Кутузовы! А вот ваша техника уже почти готова, пойдёмте я покажу, какую мы вам рационализацию придумали!
По всему трейлеру, для усиления были наварены дополнительные рёбра жёсткости и проложены толстыми листами стали. Сама площадка от этого, значительно расширилась и стала более ровной. Мужики уже «колдовали» над откидными трапами, для съезда техники на землю. Их тоже усилили, поменяли держащие их навесы на новые, и как и на всём прицепе добавили стальных листов.
— Во, принимай аппарель, готова!
— Что принимать? – переспросил Валерий,
— Откидной трап! Душа сухопутная! – смеясь подсказал Михаил.
— А ты откуда знаешь?
— А я, друг мой, Валерий, в детстве мечтал быть покорителем морей! И до сих пор, нет – нет, книжки почитываю про морские походы и баталии.
— Так вот ты откуда, Альбатрос, скиталец морей! А тельник где? В ломбард заложил, чтобы билет на Колыму купить?
Подшучивая и поругиваясь, Михаил с Валерием обошли вокруг всего прицепа. Придраться было не к чему. Работяги скручивали шланги и провода. Подошёл бригадир:
— Кто старший? Пошли наряд подпишем.
Ребята переглянулись.
— А кто у нас старший?
— Валер, наверное, всё таки ты, тебе ж Усов наказы давал!
— А машина твоя!
— Машина! А делали нам прицеп! Он вообще Широкинский! Да какая разница, кто подпишет, пошли вдвоём! Куда идти то?
В кабинете у начальника площадки всё быстро подписали.
— Смотри, всё? Я две фамилии поставлю. На Мишаня и ты распишись, вот… И пошли, а то уже очень уж кушать хочется! А где, кстати, у вас тут столовая? – Валерий и Михаил закончив с бумажными делами, пошли на выход из конторы.
— Да вон, прямо напротив, здание, — вслед прокричал вслед бригадир.
Кормили в этой столовой, как кстати сказать и на всей трассе, как на убой! Холодные закуски, первые блюда двух или трёх видов, несколько разновидностей второго, а компота вообще было четыре наименования. Сметана и сливки в счёт не брались. Время было уже послеобеденное, поэтому и народу было не много. Поели быстро. Михаил торопился посмотреть город. Валерий его отговаривал, но вяло:
— Мишань, давай отдохнём, завтра день будет трудный. Да по всей видимости и послезавтра тоже. Мы теперь с этим «тралом» не скоро освободимся!
— Вот и я про что! Когда мы ещё сможем город посмотреть! Я ведь не настаиваю, иди в гостиницу, я один схожу.
— Ага, так я тебя одного и отпустил! Пошли уж! Переодеваться будем?
— Давай конечно! Может в кино зайдём или в ресторан!
— Да! В два ресторана! Ты чего сын Рокфеллера? А может твоя фамилия Бендер?
— Моя то не Бендер, а вот твоя, ну точно — Паниковский!
Переодевшись в костюмы, которые пришлось немного подправить утюгом у кастелянши в каморке, ребята поспрашивав у местных, куда лучше направиться в первую очередь, по знакомой тропинке пошли в город.
Вечерело. Народ уже начал идти с работы, улицы города были заполнены. Погода стояла тихая и что было удивительно – не было комаров! Это сразу было подмечено, ещё когда ребята только вылезли из машины в порту. Но там они списали это на свежий морской ветер, но и потом, когда ходили в Управление и помогали с ремонтом прицепа, комаров не было. Это добавляло радости и так в приподнятое настроение! От автовокзала пошли пешком вверх по проспекту. Напротив ресторана «Магадан» остановились, двери были ещё закрыты, висела даже табличка. Но в дверях всё равно стоял швейцар! – с бакенбардами и в золочёной ливрее!
— Смотри, смотри, Валер, швейцар то, как настоящий!
— Вот балда ты, Мишка! Он и есть настоящий! Кто ж там игрушечного держать будет! Заведение серьёзное! Пошли, или заходить будешь?
— Да ну тебя! Куда заходить?
Не пройдя и одного квартала встали, как вкопанные:
— Ничего не пойму! Смотри – опять ресторан! «Берёзка»! Тут что на квартал по ресторану?!
— А ты что думал, здесь такие мазурики, как мы с тобой живут? Это, брат, столица Колымского края! Представляешь, как здесь всё гудит, когда старатели по окончании сезона сюда со всех приисков поедут? Мне мой начальник столярки рассказывал, что здесь творится в конце осени. Не знаю насколько это правда, но говорят, мужички зачастую, прям золотым песком и рассчитываются с официантами.
— Да! Дальше я знаю! Неделю или поболее, здесь гудят, а потом обратно, на прииск! И давай авансы до следующей промывки вымаливать!
— Такова старательская жизнь! Ну, некоторые всё ж на «материк» улетают. Только опять таки не очень далеко, до московских кабаков! А там та же история. И грабят их, и убивают, непреодолимое зло заложено в этом «жёлтом дьяволе». Испокон веков так было, так наверное и останется!
— Смотри какие здесь тротуары интересные, — поменял тему разговора Михаил, — плиты необычные, шестиугольные! Смотри, а какие решётки! Интересно кованые или литые?
— Литые конечно, кто ж столько решёток ковать будет!
— О! Кинотеатр «Горняк», ты как раз в кино хотел!
— В кино мы всегда успеем, пошли вон дойдём до башни телевизионной, мы ещё когда на горе стояли, я её заприметил. Сколько вокруг зелени, прямо как в тайге по просеке идём!
— Чудак человек! А город то где построили? В самой тайге и стоит! Этим лиственницам не одна сотня лет! Зачем же их пилить, а потом другие сажать? А вот смотри, парк! Просто кусочек тайги взяли и огородили! И получился Парк!
— Мы туда на обратном пути зайдём? Мне вообще надо одну улицу найти, Парковая называется, наверняка это поблизости. Не может же улица с таким названием быть далеко от парка? Глянь, прямо китайская фанза! Чудо домик! И сделан по всем правилам, китайским.
— А ты откуда правила китайские знаешь?
— Я когда в Монголии был, много там подобного видел.
— Ну здесь тоже, в принципе, они же и строили. Ну не совсем китайцы, а японцы, но я думаю, особой разницы нету, культуры ведь примерно одинаковые. Ой, умора, смотри, опять ресторан! Ого, «Северный»! Вот искушение то для богатого люда. Да, три квартала прошли, три ресторана нашли. Пошли на другую сторону, там хоть магазин «Спорт-Охота»! Это нам с тобой ближе к теме, мне ребята нож хороший заказали, патронов, лески купить надо. У меня целый список.
— А ты идти не хотел! Пошли, что прям через газоны попрём? Вот скажут люди, олени северные! А как же телевышка?
— Вот далась тебе эта телевышка! Вон она стоит! Чего тебе не видно её? Стой и смотри, а я в магазин пойду!
— Ага! Я тоже пойду. Надо мужикам, цацки купить, Петровичу надо фляжку хорошую, а то его уже совсем пообтрепалась.
Через полчаса всё задуманное было уже куплено. Набив две большие спортивные сумки, купленные тут же, мужики шагали дальше по проспекту. Выйдя на большую круглую площадь, остановились. Михаил задрав голову, смотрел на верхушку стоящей в центре здоровенной телевышки. Над ней неспешно проплывали облака, медленным караваном, подгоняемым попутным ветром. Начинало вечереть уже по настоящему. Всё было как днём, но появилось предчувствие прохлады. С моря густой пеленой, прямо по улице ведущей от вышки вниз, к морю, поднимался туман. Звуки становились глуше, туман осязаемо, ватой, заползал в уши, делая происходящее вокруг отдалённым.
— Скажите, а как пройти к улице Парковой?- обратился Михаил к проходящей мимо женщине,
— Да вот прямо по этой улице и идите, до угла. Вам какой номер дома нужен?
— А я и не знаю. Там магазин напротив, и на этом доме доска мемориальная висит.
— Знаю, знаю. До угла дойдёте и вниз по улице, она Парковая и есть. Третий дом ваш и будет по правой стороне, а магазин, как раз напротив.
— Спасибо большое.
— А что тебе в том доме надо?- спросил Михаила Валерий,
— Да, в общем, ничего и не надо. У моего знакомого, Анатолия Скуридина, на войне дядька погиб, повторив подвиг Александра Матросова, так вот в честь его и повесили памятную доску. Надо бы навестить, а то неудобно получится, были в городе и не подошли.
— Глянь, вон возле магазина, тётка стоит цветами торгует, пошли возьмём, что ж мы с пустыми руками к памятнику пойдём?
— Да это ведь и не памятник вроде.
— Пошли, пошли…
Дорогу по улице Парковой видимо только начали приводить в порядок. Тротуары были ещё деревянные, но саму проезжую часть уже расковыряли тракторами, расширяя и выравнивая. Дома были щитовые, деревянные, но хорошего качества, ровненькие как грибочки в перелеске. Дойдя до последнего, третьего, на торцевой стене увидели наконец памятный барельеф, с надписью про подвиг героя.
— Ну вот и славно. Смотри, даже переулок его именем назвали. Клади вот сюда цветочки, давай постоим, покурим минутку, да и пошли.
И вправду, темнеть конечно не темнело, но дневное светило спряталось за сопки и туманы. Вдоль по улице тянуло свежим ветерком. По наивности, не одевшись потеплее, так и хотелось поднять воротники не существующих курток. И только лишь форс, не позволял сделать этого. Однако шагу прибавили. Промелькнули мимо новенький Дворец спорта и стадион, свернули на широкую аллею, ведущую к красивому высокому зданию с часами и шпилем. И через несколько минут уже подходили к автобусной остановке.
— Ну что, на автобусе поедем дальше?
— А ты что, знаешь куда ехать?
— Спросим!
Возле них остановился мужчина и принялся внимательно их рассматривать. Сначала они делали вид, что не замечают, потом, враз повернувшись, хотели сказать парочку «ласковых» слов, как узнали Николая, главного механика с Управления.
— Добрый вечер, Николай….Петрович.
— Опять по отчеству? Не на работе ведь! Вы откуда и куда?
— Ходили вот город смотрели, прикупили кое что, теперь в гостиницу идём.
— Ну а планы на вечер есть какие, или поужинать и спать?
— Да вроде задуманное выполнили всё. Какие планы у шоферов в чужом городе?
— Ну тогда пошли ко мне! Пошли, пошли. И поужинаете заодно! У меня сегодня встреча одна намечается, вам наверняка будет интересно. Вы романсы любите?
— Романсы?
— Да, именно романсы! Русские, цыганские….
— Честно говоря не знаем,- переглянувшись, за двоих ответил Валерий. Наверное, если не очень томные.
— Не очень, не очень, — смеясь ответил Николай,- пошли ко мне, не пожалеете! Ещё детям своим рассказывать будете, как у Вадима Козина в гостях были!
— У того самого Козина?- спросил Валерий,
— А у какого же ещё? Двоих Козиных нету!
— А кто это?- спросил Михаил,
— Вадим Козин, знаменитый русский певец и композитор, вот не помню, то ли во время войны, то ли после, был отправлен в лагеря на Колыму. Я думал он давно освободился и уехал — блеснул эрудицией Валерий.
— Уехал, потом опять приехал.
— А далеко вы живёте?
— Нет, почти напротив театра.
Театр поразил Михаила – высокие белоснежные колонны служили основанием красивому козырьку, нависающему над входом. Высоченные, красивые двери из тяжёлого даже на вид дерева, служили границей, отделяющий настоящий мир от мира театрального, такого фантастически заманчивого и незнакомого. А на самом верху козырька стояли фигуры людей, символизирующие об успехах в труде, войне и искусстве. Сразу вспомнился с детства знакомый образ Большого Театра, в Москве, с его лихой и дикой колесницей! Не доходя немного театра, свернули за ближайший пятиэтажный дом.
— Ну вот и пришли. Прошу вас, четвёртый этаж.
— Николай, а жена ваша не попрёт нас с лестницы?
— Да что ж вы дикие такие, мужики? Или меня таким диким считаете? Жена у меня — прекрасная женщина, зовут её Люся, Людмила, если вам удобнее. У нас там не очень всё ещё обустроено, вы не смущайтесь. Я же вам говорил, что мы недавно переехали в эту квартиру, несколько месяцев жили в общежитии.
Как только они подошли к двери, как она распахнулась и мелодичный голосок, как трель звоночка, встретил их у самого порога:
— Здравствуйте, а я слышу, вроде Колин голос, подошла к двери, а к нам гости! Проходите, проходите. Вы что ж, в одних рубашечках? Не холодно? Туманом то натянуло прохладу к вечеру. Ребята, вот тапочки, ковров мы ещё не постелили, поэтому обувайтесь.
Смущаясь и толкаясь в небольшой прихожей, ребята быстро переобулись в домашние тапки и прошли дальше в квартиру. И попали в вигвам индейского племени! На стенах висели луки и стрелы, фотографии диких животных, пробковые шлемы, топоры! Не хватало только скальпа, свешивающегося с небольшой люстры посередине комнаты! А на самом видном месте стены, напротив окна, висела шкура тигра с затейливым ружьём на ней! Перехватив восхищённые взгляды, Людмила с гордостью пояснила:
— Это карабин специальный, с ним Коля ходил в саванне на охоту!
— И тигра сам завалил?
— Нет, тигра не сам — смеясь, ответил Николай.
— Это мне друзья подарили шкуру. Когда с Люсей уезжали с Африки, нам всё это и подарили. Когда там жили, оно и не нужно было! Я вам потом фотографии покажу, таких вы точно ни в одном музее не увидите! А пока давайте к столу! Сегодня на ужин картошка жареная, хариуса мне привезли малосольненького. Людочка, может ты нам и по стопарику накапаешь? Вы как, мужики, не отразится это на вашей работоспособности?
— Нет, я думаю не отразится,- смеясь ответил Михаил,- мне кажется, раньше обеда нам всё равно этого монстра с ковшом не погрузят.
— Зря вы так, батенька, думаете, ох, зря! Скажу вам по секрету, завтра в порт сам Чистяков пожаловать собирался!
— Коль, а Чистяков, это кто? – спросил Валерий.
— Стыдно братцы не знать первых руководителей области! — полушутя ответила жена Николая, — Иван Петрович, Председатель Областного исполкома!
— Вы уж нас прямо с вечера не запугивайте! – улыбаясь ответил Михаил, я больше чем нашего Алексея Сидоровича, никого не боюсь!
— А это кто? – поинтересовался в свою очередь Николай,
— А это, брат, наш директор прииска, Березинец!
— Знаю, знаю! Ну, пока не лично, только по телефону знаком, но молва много чего приносит.
— Хорошего?
— Разного, ребята. У нас ведь как? Пока ты план выполняешь, тебя по головке гладят, а чуть только сбой – так и понеслось! Все прыщики и бородавки на теле сосчитают! Общиплют, и как говорили у нас, голого в Африку отпустят! Ну я вот думаю, о работе мы ещё успеем и завтра наговориться, а то картоха остывает! Ну-ка, вздрогнули по одной! Навались, навались вилками! Людмила, ты тоже не отставай! Ты себе ликёрчику плеснула? Ну и правильно! Водка – чисто мужской продукт! Вот только к ликёрчику рыбка не подходит! Ты и с капусткой солёненькой? Моя умничка! Видела бы сейчас тебя твоя мама, вот бы я получил выговор! Знаете, ребята, у неё мама шеф- повар в ресторане «Метрополь» в Москве! Всё простить в этой жизни может, кроме неуважительного отношения к продуктам!
После первой, как водится пошла вторая, а там и третья не заставила себя долго ждать. Поужинали весело. Общаться с Николаем и его женой, было одно удовольствие. Начитанные, эрудированные люди, стоящие почти на самом верху служебной лестницы, так смогли себя поставить в общении с простыми работягами, что разницы и не чувствовалось! Чувствовалось только уважение и доброжелательность. Конечно, незримо существовала и дистанция, при всём обоюдном уважении, не переходящим в панибратство. Это отметили видимо все для себя и поэтому общение было ни для кого не в тягость, а приносило истинное удовольствие, в сочетании с прекрасным застольем!
— Кофе, чай? – спросила Людмила, когда основная часть ужина подходила к завершению,
— Нет, нет, Людочка, кофе мы пойдём пить к Вадиму Алексеевичу, я ребятам обещал показать легенду! Да и ему я говорил, что сегодня вечерком загляну, у него ко мне, дело было!
— Ну и ладненько, тогда я убираю со стола?
— Конечно, душа моя, я не думаю, что нам ещё раз захочется кушать, или я ошибаюсь?
— Нет конечно, спасибо огромное, всё было очень вкусно. Мы теперь поняли, откуда у хозяйки такое мастерство! Мамина школа, по всему видно! Я мечтал всегда приехать в Магадан, и теперь, когда одна мечта осуществилась, у меня появилась другая – хочу попасть в «Метрополь» на обед! – со смехом признался Михаил.
\- А вот здесь и все карты у тебя в руках! – также смеясь, ответил Валерий, — тебе же сказали, что если задание партии будет выполнено, и может быть, награда найдёт своего героя, а их, как водится, в Москве и награждают! Так что всё в наших руках! Правильно я говорю, Николай?
— Точно, точно! Ну что, готовы? Тогда пошли – это здесь же в этом доме, даже на одной площадке лестничной!
Выйдя из квартиры, Николай постучал в соседнюю дверь.
— Странный он немножко, не любит звонков! – шёпотом сказал он.
Около минуты за дверью была тишина, потом послышалось шарканье ног:
— Кто там?
— Это я, Вадим Алексеевич – сказал Николай, — Я правда не один, со мной мои знакомые, ничего, что я без предупреждения?
— Коленька, да какой разговор, вы же знаете, вам я рад всегда, с любой кампанией! Дверь распахнулась, и перед ними появился лысоватый пожилой человечек, небольшого росточка в белой рубашке с бабочкой на шее и потёртых тренировочных штанах с пузырями на коленях! Большой крючковатый нос, в купе с лысиной и благообразной сединой делали его похожим на древнегреческого философа, какими их рисуют на картинах.
— Здравствуйте, молодые люди, проходите пожалуйста. Коленька, ну ка, давай знакомь, кого ты на сей раз привёл ко мне в гости?
— Вадим Алексеевич, это ребята – шофера с «Мальдяка», завтра потянут экскаватор на трейлере, пришли ко мне в гости, а я решил их с вами познакомить, вы не против?
— Помилуйте, сударь, как можно? Вы же знаете, я за любой хипеж, кроме голодовки! А уж тем более с Мальдяка! Бывали мы там, бывали-с! Хреноватое, доложу я вам, судари мои, там место! Нет, ну я конечно не в смысле посёлка, а в смысле….а скажите мне, голуби, а Стародубцев Вадька, тёзка мой, жив ещё?
Николай вопросительно посмотрел на ребят.
— Жив, Вадим Алексеевич. А вы знакомы?
— Вот вы у него при случае и спросите. Он то должен помнить, мы у вас там с Жоркой Жжёновым, гастроль давали!
— Вы и с Георгием Жжёновым знакомы?- не поверил своим ушам Михаил, это был один из любимых его артистов,
— Я? С Жорой? Сударь! Это он со мной был знаком, пока служил здесь у Мельпомены в театре!
— Простите, где?
Валерий ногой стукнул Михаила, чтобы никто не видел, но это не укрылось от Козина.
— Зря вы так, юноша! Нынче Мельпомену мало кто знает, но и это не повод для рукопри…простите великодушно, ногоприкладства! Кстати, а зовут вас….
— Валерий.
— А вас, сударь?
— Михаил.
— Прелестно. Так вот, Мельпомена, это богиня лицедейства, то бишь, театра! А служил ей Жора, вы уж ещё раз простите старика, но Георгий – звучит как то напыщенно, а вот Жора, в самый раз, мне то он как раз — Жора! Так вот, он попал туда сразу после пересылки, там он с Вадькой и познакомился. Он его в Магадан и ходатайствовал, в театр, а уж потом мы туда на гастроли ездили, в порядке так сказать шефской благодарности! Не помощи, прошу заметить, а именно благодарности! Да, а что же вы стоите, голуби мои? Вы мне наступили на старую мозоль, и меня понесло! Вы уж, присаживайтесь, Бога ради. В ногах, как известно правды нет, хотя умные люди говаривали, что и в жопе тоже!
Козин разговаривал, энергично взмахивая руками, похоже было, что он дирижирует, однако причёска его при этом не сбилась и не разлохматилась. Было видно, что артист смотрит за собой. На столе в комнате стояла початая бутылка коньяка, две рюмки и нарезанный дольками лимон. Одна рюмка была пустая, другая полная. Перехватив взгляд, Козин, как бы извиняясь, признался:
— Грешен, люблю коньячок, а вот пить один не люблю, а когда две рюмки стоит, вроде бы и в гостях кто. Тем более примета есть – если поставить второй прибор на стол, непременно зайдут!
Гости расселись в просторной комнате, на почётном месте в которой стояло пианино. Всё остальное было расставлено вокруг него. Верхняя крышка была откинута.
— Да, да, судари мои, поигрываю в одиночестве. Знаете ли, необходимо каждый день упражняться. Не желаете кстати, у меня появилась чудесная песенка — «Магаданский ветерок»?
— Да! Мы хотели вас попросить что нибудь исполнить, нам Николай рассказывал, что вы чудесно поёте, — сказал Михаил.
— Только Николай? А вы раньше не слыхивали? По радио, например?
— К стыду своему признаюсь, не слышал. Я ведь на Колыме, года ещё нет как.
— А до этого где жили?
— На Кубани.
— Замечательный край! В своё время мы и там, и в Ставрополье, выступать ездили. Ессентуки, Минеральные воды, Пятигорск. Красивейшие места. И там не слышали?
— Нет, извините, — потупился Михаил,
— Да вы уж, не расстраивайтесь так, молодой человек! Эко дело, не слыхали, как пенсионеры поют! Песню «Наш паровоз вперёд летит» слышали, ну и чудно! А я вам предлагаю другой марш, Колымскому ветерку!
И сев за пианино, резко начал играть бравурную мелодию!
Голос у него оказался неожиданно мягким, певучим, несмотря на бодрый ритм песни, звучал уж больно по домашнему, и на марш совсем не тянул. Это была просто весёлая, ветряная песня! Казалось, даже занавески на окнах колыхнулись!
Я живу на улице Портовой,
В городе столице колымчан,
Где под солнцем северным суровым,
Стоит красавец город Магадан!
Он под снегами не сутулится,
Пролёг, наряден и широк,
И метёт, метёт по улицам
Наш Магаданский, Магаданский ветерок!
Подрастут и разлетятся дети,
Но средь других земель и стран,
Будет всех милее им на свете,
Их родной, далёкий Магадан!
Много чего ещё пел Вадим Козин в тот вечер Михаилу с Валерием. Несколько раз подходил Вадим Алексеевич к столику с коньяком. Один раз предложив им, и услышав, что завтра предстоит трудная работа, больше не надоедал. Закончился лимон, опустела бутылка, а Козин всё пел и пел. Видно было, что он истосковался по зрителям. И только когда поднялся с места Николай, показав, что пора и честь знать, артист уронил руки вниз и спросил:
— Что, пора уже?
Ребята развели руками:
— Поздно уже, пойдём мы, спасибо вам!
— Эх, судари мои, это вам спасибо, что проведали, старого артиста! Душевно посидели. Будете в Магадане, милости прошу! Всегда к вашим услугам! Коленька, и ты пошёл?
— А как же, Вадим Алексеевич, мне ж тоже на службу утром! Вы же что то хотели меня спросить!
— Да я уж и не вспомню сейчас! Что то надо было! Ну, я как вспомню, скажу тебе всенепременно, хорошо?
— Конечно! До свидания.
— Всех благ, всех благ, молодые люди!
Выйдя от Козина, на минутку зашли к Николаю забрать свои вещи. В комнате ещё горел свет, но хозяйки уже не было видно. Ходики на стене показывали половину двенадцатого!
— Ничего себе, гульнули! – удивился Михаил,
— Когда ещё у вас будет возможность с Козиным пообщаться! Когда будете в Магадане в рейсе, обязательно заходите, он дядька хлебосольный!
— Спасибо тебе за всё, Николай! Вечер ты нам подарил один из лучших за последнее время! Рады были познакомиться с Людмилой, привет ей передавай, извинись, что не попрощались! Теперь вот ещё что. Как теперь нам до стоянки побыстрее добраться?
— Очень просто. Мимо театра, прямо до бани и вниз по улице. Это улица Транспортная, вот по ней и идите. Пройдете кинотеатр «Октябрь», Механический завод и с правой стороны будет грузовая стоянка ваша. Очень всё просто.
— Всё, тогда до свидания. Пошли мы.
И Михаил с Валерием вышли в Магаданскую ночь. Звёзд не было видно, низкая облачность стелилась над самой землёй. Было не просто прохладно, но пар со рта ещё не шёл. Закинув сумки за плечи, быстрым шагом мужики пошли по рассказанному маршруту и действительно, минут через тридцать, уже подошли к своему автомобилю. Вокруг никого не было и забросив в кабину объёмную поклажу, они пошли внутрь гостиницы, на ходу расстёгивая рубашки.