Школа грамоты открылась на Оле только 10 октября 1902 года, когда вышло новое Положение о церковных школах ведомства православного вероисповедания. Срок обучения по нему продлили до четырех лет. В Программу вводились арифметика, рисование, рукоделие, ручной труд. Всему этому в доме священника учились 13 подростков, из них одна девочка. Одной из форм отчета о работе такой школы был Школьный листок начальной церковной школы за текущий учебный год.
Из этого документа, сохранившегося в государственном архиве Магаданской области, стало известно о заведующем Ольской школой грамоты Климентии Попове, окончившем 4 класса Якутского духовного училища и педагогические курсы. Он имел к 1902 году педагогический стаж – 10 лет и хорошо знал требования Камчатского епархиального училищного совета, который указывал:
«…чтобы отцы настоятели непременно были заведующими и законоучителями своих церковных школ. исполняя добросовестно и усердно обязанности по сим должностям, давая отчетность и неся на себе полную ответственность…».
Представители общественности Охотского побережья, в частности, член Охотского церковно – приходского попечительства Петр Охлопков, рекомендовал заведующему Ольской школы грамоты завести при школе огород «для приучения учащихся правильной посадке огородных овощей». Даже для этих целей были высланы необходимые семена.
В целом на содержание школ отпкускались деньги из государственной казны, специальных средств Святого Синода и из губернского земского сбора.
Климентий Попов, служа делу образования ольчан, рачительно расходовал финансовую помощь.
Вскоре Ольский приход принял крестьянский сын из Пензенской губернии, выпускник Казанской учительской семинарии 27 – летний священник Иван Васильевич Поваренов. Он много сделал, что бы для прихожан была сформирована хорошая библиотека. При нем, кроме обязательных учебных книг «Наставления о Законе божием», Толкового молитвенника, «Церковно-славянской азбуки», выписали труды К.Д. Ушинского: «О пользе педагогической литературы», «Труд в его техническом и воспитательном значении», гоголевские «Тарас Бульба» и « Ревизор», стихи Пушкина и Жуковского, повести Л. Толстого (преданного в России анафеме и запрещенного церковью). Были и такие познавательные издания, как «О Франции и французах», «Из жизни Фультона» (рассказ об изобретателе парохода), «О каменном угле», «Индия».
Однако священник Иннокентий Мамин жаловался на прихожан в Охотск:
«Религиозной нравственности между прихожанами не замечается, хотя он молятся в церкви, как видно, усердно. Но только в праздничные дни позволяют себе заниматься работами, принадлежащими будним дням». Нужда ольчан заставляла работать без выходных.
В 1907 году в «деревне Ольской» появился И.Ф. Соловей, открывший рыбоприемный пункт. До того жители использовали для своих нужд небольшой улов лососевых: приготовляли юколу, солили и коптили кету. Соловей предложил цены: за каждый «хвост» – пять копеек (горбуша принималась еще дешевле – по три копейки), за пуд сырой икры давал пятьдесят копеек. Но все – таки у ольчан появился более или менее стабильный заработок.
В связи с приездом рабочих на рыбные промыслы, в 1910 году здесь учредили полицейский стан с приставом во главе. Кроме того, Ола становится местом пребывания политических ссыльных, наказанных за участие в революционном антимонархическом движении.
12 июля 1913 года в городе Кургане арестовали за участие в работе революционной организации выпускницу Курганской женской гимназии и Благовещенской фельдшерско – акушерской школы (г. Красноярск) Капитолину Игнатьеву. По суду ее отправили в ссылку на Камчатку, сначала этап прибыл во Владивосток, а потом в Петропавловск – Камчатский и уже в 1914 году политическая ссыльная под № 244 прибыла на Охотское побережье в с. Олу. Молодая, 25-летняя акушерка Капитолина Васильевна Игнатьева. приехала с матерью, пожилой крестьянкой Марфой Анисимовной. В ее старом досоветском паспорте была запись: «Явилась в канцелярию пристава Ольского стана и записана в книгу явок под № 6».
Но Капитолина одновременно имела право быть учительницей начального народного училища, только здравоохранение ее прельщало больше, чем народное образование. Женщины – ольчанки ее быстро полюбили и зауважали, оценив ее профессиональное мастерство и добрые, заботливые чувства, любовно называя «Капля». Вскоре ее избранником станет И.А. Варрен, который и организует педагогическую деятельность среди детей и взрослых Олы.
22-х летний камчадал, уроженец Петропавловска–Камчатского, выпускник Петропавловского городского училища и двухгодичных педагогических курсов 1913 года, он быстро войдет в доверие односельчан. Ему и К.В. Игнатьевой предстояло сыграть значительную роль в культурных преобразованиях на Охотском побережье. Отмечая заслуги Игнатия Варрена, впоследствии ольчане присвоили его имя районной библиотеке. Приказ № 109 от 14 июля 1913 года Камчатского губернатора назначал И.А. Варрена с 1 июня 1913 года учителем Ольского туземного приходского начального 3-классного училища.
А.А. Кочеров был его одним из первых учеников с 1913 по 1915 годы. Готовя телепередачу с его участием в 1968 году, я расспрашивал о том времени, о школе, учителях. Агапит Алексеевич тепло отзывался о своем первом педагоге, рассказывая, что учились они чтению, арифметике, письму, географии, истории, большое внимание уделяли русскому языку, любили читать классиков русской литературы. «Отдельного помещения школа не имела, ютилась в доме приезжего начальства. В 1914 году мы занимались в доме, где сейчас сельсовет, а в 1915 году построили здание школы, там уже занималось 20 детей»- говорил Агапит Алексеевич.- За это время я мог читать бегло книги русского текста, Ветхого и Нового завета, Псалтырь и Часослов».
К этому времени Ольское туземное приходское начальное училище Министерства народного просвещения вышло из под церковного попечения.
Казенного, государственного содержания не хватало и учебники, канцелярские принадлежности зарабатывали сами ученики – пушниной, добытой на охоте, либо Варрен получал материальную помощь от сочувствующих учителю купцов Олы, чаще всего это был знаменитый Петр Николаевич Калинкин, первооткрыватель торгового пути Ола – Сеймчан.
В Охотске – уездном центре, где он пытался найти помощь и поддержку, Варрен видел социальные контрасты: роскошь местной знати и нищету ремесленников, рыбаков, охотников – коренных северян. Ожидал увидеть настоящий город, а увидел сотню домов, разбросанных на береговой косе. Над избами возвышалась церковь с зелеными куполами, рядом – небольшая приходская школа под красной крышей. Перед церковью в окружении поблескивающих гофрированных цинком складов – три купеческих здания, лавка с балконом. Ближе к морю стояли гигантские по тем временам железные мачты радиотелеграфной станции на мощных бетонированных площадках. Охотская радиостанция – одна из крупнейших на севере Дальнего Востока, высота ее радиомачт достигала 50 метров. На фоне унылых деревянных домов выделялись особняки купцов Бушуевой и Тютрюмова. Таким был северный уездный город Охотск в начале ХХ века.