В круге пятом

«…А потом вас там публично выпорют, как бродяг, и отправят в Сибирь убирать снег!»
Григорий Горин, цитата из фильма
«Формула любви»

У старателей принято, по мере совершенствования технологии извлечения драгоценного металла возвращаться к старым месторождениям, многие годы назад отработанным менее эффективными способами. При этом количество полезного продукта в объёме повторно переработанного материала значительно ниже.

Нечто похожее мы можем наблюдать в настоящее время в сфере исследований нашего недавнего прошлого, очередной пик изучения и осуждения которого пришёлся на кампанию конца 80-х – начало 90-х прошлого века под лозунгами «все сидели ни за что», «полстраны сидело, полстраны охраняло» и «всё было плохо». Тогда основными инструментами исследователей для фиксации выводов были карандаши, ручки, пишущие машинки. Сейчас их преемники располагают более совершенной компьютерной техникой с выходом в Интернет, аппаратурой для высококачественных фото- и видеосъёмок. И нередко эти возможности используются не в интересах поиска и закрепления новых объективных фактов о прошлом, а, по аналогии с золотодобычей, для повторной переработки того, что уже «выявлено» ранее. Но под теми же самыми лозунгами, с тиражированием тех же ошибок и заблуждений, субъективных воспоминаний очевидцев, низким выходом «на-гора», ориентацией только на так называемую «чернуху» и отклонением объективной архивной информации, рассказывающей о прошлом в ином цвете, которая зачастую такими авторами подаётся как иное мнение, хотя и подтверждается документами. Впрочем, как бывает видно по результату, негатива не всегда хватает. Авторам приходится изворачиваться, не договаривать, использовать мифы, подтасовывать факты, заниматься фальсификацией.

Если учесть первую, «бериевскую», реабилитацию конца 30-х, кампании после смерти И.В. Сталина и ХХ съезда КПСС и последнюю, которую я назвал выше, то мы уже по пятому кругу пересматриваем советское прошлое нашей страны. Причём, где-то после второго круга её развитие стало заметно тормозиться. Имеется в виду экономическое. Кстати, осуждаемые режимы были и в других государствах, но почему-то ни бывшие рабовладельческие страны, ни колониальные не пересматривают бесконечно своё прошлое.

Более года в Магадане в рамках проекта под названием «Колыма – Севвостлаг», получившего на эти цели президентский грант, велась видеосъёмка сохранившихся лагерных объектов. Но без учёта того, что значительную часть их сидельцев составляли осуждённые не за государственные преступления, а если за государственные – то бывшие полицаи, каратели, бандеровцы, так называемые лесные братья, власовцы. Кто даст гарантию тому, что полученные красивые картинки не будут использованы теми, кто возводит законно осуждённых, а где-то и незаконно реабилитированных, в ранг борцов с якобы тоталитарным прошлым? Само название проекта в представленном виде наталкивает на выводы, что основной функцией Севвостлага была карательная, и играет на руку тем, кто в антироссийских целях проводит параллель между советской пенитенциарной системой и гитлеровскими концентрационными лагерями. На самом деле главной задачей Севвостлага было обеспечение треста Дальстрой рабочей силой. И, во избежание неверных оценок, отделение его деятельности от деятельности треста нежелательно.

В конце 2021 года историки, выступающие за объективную оценку нашего прошлого, выразили неприятие по поводу предоставления группой заинтересованных лиц руководству администрации Магаданской области «Акта государственной историко-культурной экспертизы выявленного объекта культурного наследия Штрафной изолятор зоны усиленного режима УСВИТЛ ГУСДС Дальстроя». Для обоснования нужных выводов в документе приводятся тиражируемые с 90-х годов многими СМИ, включая иноагентов, субъективные фейковые воспоминания якобы о зверствах охраны «колымского узника» В. Ковалёва, примыкавшего к лагерной группировке ОУН.

Мне кажется, всем давно уже ясно, откуда растут корни пересмотра истории нашей страны, кому выгодно формирование её облика, как бесправного и деспотического государства, насаждение русофобии, и что всё это вписывается в ведущуюся против нас информационную войну. Понять её истоки и цели можно даже по экономическим работам марксистских классиков. А вся кампания по осуждению так называемого «сталинского прошлого» – чистейшей воды политика ради экономики. Поэтому не стоит радоваться тому, что какой-то обличающий прошлое наш продукт получил одобрение на каком-либо престижном зарубежном либо финансируемом из-за границы фестивале, либо в наших так называемых либеральных кругах, включая местные. Скорее всего, это указывает не на его качество, а на то, что он вписывается в общую стратегию антироссийской пропаганды и конъюнктуру.

В ноябре 2022 года в магаданской областной библиотеке состоялась презентация якобы документального фильма, снятого, также на президентский грант, Якутской и Ленской православной епархией под названием «На Колыме за веру пострадавшие». Шёл я на премьерный показ с чувством раздражения, был готов к дискуссии – название очень сильно напомнило продукт небезызвестного Дудя (признан иноагентом). И, можно сказать, не ошибся. Моя оценка содержания фильма совпала с мнением представившего его епископа Магаданского и Синегорского Иоанна – материал поверхностный, с неверной расстановкой акцентов. И по тем же самым причинам, о которых я говорил выше – ориентация на уже использованные и ангажированные источники, говорящие то, что от них хотят слышать. К тому же, с учётом нынешней обстановки, вышел он совсем не ко времени. Хочется надеяться, что презентованный фильм это только не совсем удачное начало, а позиция авторов – не продемонстрировать, а разобраться.

Делить репрессированных по каким-либо анкетным признакам – национальности, профессии, отношению к религии, территориальным и другим в последнее время стало модным и превратилось в какое-то поветрие. В первую очередь этим страдают как раз те, кто ищет в документах так называемую «чернуху», игнорируя в ходе исследований позитивную информацию. Конечно, анализировать уже известные данные намного легче, чем самому заниматься поисками и, избегая трудностей работы с архивами или не находя в них ожидаемого, говорить, что их кто-то скрывает.

На одном недавнем мероприятии, посвящённом изучению истории треста Дальстрой, даже поступило предложение посчитать, сколько в процентном соотношении среди заключённых было женщин и мужчин. Не удивлюсь, если после обнародования такой статистики в чью-то больную голову может прийти мысль, что репрессии проводились и по гендерному признаку.

Название вышеуказанного фильма представляется ошибочным, поскольку, осмелюсь сказать, что Колыма здесь вообще ни при чём, это отвлечение на негодный объект. Все решения, куда кого послать и за что принимались в Москве, где утверждались законы, тот же самый уголовный кодекс с пресловутой 58-й статьёй. Случись новый революционный поворот, законодатели будут работать там же, в столице. Все выводы по данному поводу в своё время я изложил в очерке «В поисках полюса лютости» .

На Колыме чаще, и я об этом тоже делал исследование, отменяли приговоры, вынесенные в центральных районах страны, снижали сроки в качестве поощрения за добросовестный и ударный труд. Примеры – судимые по общеуголовным статьям известный певец В.А. Козин, не менее медийно раскрученный золотодобытчик В.И. Туманов.

Неверная оценка роли Колымы в осуждаемом историческом периоде не единственное заблуждение создателей фильма. Звучащие в начале его первой части в виде эпиграфа утверждения «В истории вселенской церкви никогда не было таких масштабных и непрерывных гонений, как в России в двадцатом веке» как бы выдернуты из контекста мировой истории и созвучны тому, на что намекают различные иноагенты и наши противники в идеологической войне: такое возможно только в «бесправной» и «тиранической» России, причём на протяжении всего прошедшего столетия. Получается, не было ни гонений на христиан в Римской империи, ни средневековой инквизиции, ни преследования староверов царской властью, последние представители которой на российском престоле канонизированы той же самой церковью. Или те уже прощены по библейским канонам? Тогда почему не прощены эти, как того требует священное писание, если они действительно были, и почему о вменяемых им деяниях снимают фильмы?

Указанный эпиграф по правилам психологического восприятия информационного материала заставляет зрителя сопоставлять все последующие кадры фильма с пострадавшими за веру, хотя это далеко не так. В том числе кадры, когда один из авторов похлопывает выставленную как экспонат в музее лагерную решётку – настоящую, как и всё в данной экспозиции, но с неправильным словесным наполнением. И мы должны верить, что за этой решёткой сидели как раз те, кому посвящено название фильма.

Из-за недостатка и, я бы даже сказал, отсутствия информации о «на Колыме за веру пострадавших» для раскрытия темы берутся в течение многих лет тиражируемые в средствах массовой информации заблуждения и мифы.

По прежнему ошибочно исправительные лагеря на территории Якутии, Чукотки и Магаданской области соотносятся с ГУЛАГом. Для того, чтобы претендовать на документалистику, надо знать, что «Дальстрой» и ГУЛАГ с 1938 года входили в систему НКВД СССР на равных правах. Также необходимо разъяснять, что Дальстрой с 1938 года подчинялся руководству НКВД, иначе слова привлечённого к съёмкам доктора исторических наук (!) А. Беглова о прямом подчинении треста партии и правительству воспринимаются в подтверждение мифа о том, что все страдания в лагерях курировались советской властью и лично И.В. Сталиным весь период его правления.

Рассказывая об этих страданиях, следует хотя бы в процентном соотношении указывать, сколько заключённых и по каким статьям отбывало наказание в данных исправительных учреждениях – так называемые репрессии совпали с ростом предвоенной, военной и послевоенной преступности, а среди так называемых «политических», которых было не более одной пятой от количества всех «сталинских» заключённых, значительную часть составляли бывшие полицаи, власовцы, каратели, бандеровцы и «лесные братья», запятнавшие себя кровавыми злодеяниями. Такие, арестованные, чья вина в преступлениях была доказана, составляли всего около 7% из числа всех возвратившихся из плена. Остальные военнопленные возвращались в строй. Поэтому рассказ в фильме писателя Л. Дёминой о её знакомом, якобы сосланном на Колыму всего лишь за пребывание в плену – неправда. Скорее всего, он всё-таки в чём-то провинился, успел дать присягу Гитлеру и надеть фашистскую форму.

Надпись на памятнике на месте бывшего концлагеря в Берген-Бельзене (Западная Германия) показывает, что наши военнопленные не были отнесены Советской властью к изгоям и потенциальным преступникам, как принято считать в определённых кругах. 1948 год. И.В. Сталин ещё жив. Фото: Wladimir Kolobanow.

Постатейный состав колымских заключённых подтверждает в фильме фраза за кадром о том, что «страдавшие за веру» (пусть будет так) находились в окружении уголовников и при их полном господстве. Из этого тоже можно сделать вывод, кого было больше и приблизительно насколько.

Лагеря на Колыме не были «самыми жестокими». В двух местах в фильме приводятся данные о смертности среди заключённых. Со слов библиотекаря п. Зырянка В. Овчинниковой, ежегодно в лагеря близ посёлка прибывало около 10 тыс. заключённых, «к концу года их почти не оставалось, все они погибали». По данным писателя Б. Ширяева, коллаборациониста и власовца, смертность в лагерях (колымских? – ведь фильм о Колыме) составляла 50%.

По опубликованным в издании «Сталинские стройки ГУЛАГа» данным (стр. 412), за период с 1932 по 1953 год на Колыме умерло 121256 заключённых. Если сопоставить эти цифры со словами В. Овчинниковой, получится, что все они умерли в п. Зырянка.

Привожу статистику из указанного издания, поскольку оно даёт наивысшие показатели. Скорее всего, потому, что вышло «при поддержке» Фонда Сороса, признанного нежелательным в России.

Благодарственная надпись в книгах из серии «Россия ХХ век».

Борис Ширяев никогда на Колыме не был, поэтому, какова была обстановка в здешних лагерях знать не мог. «Брянские новости» (06.06.2015), сетевое миссионерское издание «По ком звонит колокол» (06.06.2015), а также Википедия (сайт нарушает законодательство РФ ) рассказывают, что он являлся участником Белого движения. В 1918 году пытался пробраться в Добровольческую армию, но был задержан, приговорён большевиками к расстрелу, однако смог убежать. В 1922 году снова арестован и приговорён к смертной казни, которую «злые» большевики заменили ему десятилетней ссылкой на Соловецкие острова и в Среднюю Азию. В 1932 году арестован ещё раз и сослан в Воронежскую область. После освобождения проживал в Ставрополе и Черкесске, занимался преподавательской деятельностью, в том числе преподавал историю русской литературы в Ставропольском университете (это при власти, которая «ограничивала все свободы» – П.Ц.). С приходом немецко-фашистских войск остался на оккупированной территории, возглавил профашистскую газету «Ставропольское слово» («Утро Кавказа»). На запад отступал вместе с оккупантами, выступал на митингах с антисоветскими призывами в коллаборационистской газете «Голос Крыма». Награждён немцами орденом «Знак отличия для восточных народов». Принял католичество.

Последние годы жизни, как и другие известные российские «патриоты» (Э. Неизвестный, Е. Евтушенко) провёл за границей. Похоронен в Италии. В отношении пятидесятипроцентной смертности в колымских (?) лагерях он не прав.

Капитан РОА Б.Н. Ширяев крайний справа (с орденом) на пропагандистских курсах Власовской Армии в Дебендорфе (фото – «По ком звонит колокол»).

По информации издания «Сталинские стройки ГУЛАга», самый высокий уровень смертности в год в Севвостлаге приходится на 1943 год (третий год войны) – 12,83%. При этом среднегодовая смертность заключённых за период 1932-53 гг. здесь почему-то выше – 14,78%. Обращает на себя внимание и то, что крайней точкой данной статистики выбран 1953-й год – год кончины И.В. Сталина, хотя ГУЛАГ просуществовал до 1959, а «Дальстрой» – до 1957 года, поэтому дело, скорее всего не в них, а в том, что при этом руководителе нашего государства укрепилась система хозяйствования, не устраивающая тех, кому выгодны капиталистические производственные отношения, и всякого рода проходимцев.

Для того, чтобы делать объективные выводы о статистике смертей заключённых – много это или мало – надо учитывать и острую криминальную обстановку тогда (убийства на Колыме, в том числе в лагерях, совершались почти ежедневно), и уровень смертности среди вольнонаёмных, которые жили в тех же тяжёлых климатических условиях и при недостатке питания.

О том, с какими трудностями приходилось сталкиваться их семьям, рассказывает в очерке «Облака Бутугычага» сын главного маркшейдера рудника Л.И. Морозик. Следует подчеркнуть, что автор для названия выбрал художественный образ «облака», а не «тучи». То есть всё на самом деле на «Бутугычаге» было не так плохо и ужасно, как принято рассказывать в средствах массовой информации с начала 90-х, и воспоминания у него остались хорошие. Несмотря на то, что поступавшие по ленд-лизу продукты, которыми приходилось питаться ему и его семье, были произведены ещё в ХIХ веке, транспорты с продовольствием, следовавшие в Магадан, топились японцами в проливе Лаперуза, драки за хлеб при перебоях в снабжении случались даже среди вольнонаёмных, а их дети также болели и умирали из-за недостатка питания и витаминов, как и дети заключённых в домах ребёнка. Даже были попытки употреблять в пищу мясо павших животных. А заболеваемость дизентерией и смертность от неё на Колыме стояли на втором месте в соответствующей статистике (после пневмонии). О недостатках продуктов питания (о голоде) органы безопасности неоднократно направляли спецсообщения в центр. Одно из них называлось «Об эпидемии дизентерии на Колыме» .

Другой пример – герой написанного по реальным событиям рассказа колымской журналистки и писательницы Л.А. Вакуловской «Другая жизнь», после пребывания в местах заключения, пытается перестроить свой семейный быт в лучшую сторону, по примеру лагерного. Не добившись желаемого, снова совершает преступление, чтобы вернуться в лагерь.

Из воспоминаний колымской сиделицы М.Х. Алимовой : «Сказать, что в лагере было плохо, не могу. Там первый раз в жизни белый хлеб поела. А еды было много, благо лагерь возле моря располагался».

По воспоминаниям других заключённых, на выходе из столовых лагеря стояли бочки с солёной сельдью, которую можно было брать в неограниченном количестве.

Мирон Маркович Этлис, известный в Магадане врач и учёный, реабилитированный, рассказывал, что для того, чтобы не стать в лагере так называемым «доходягой», он в заключении исключил игру в карты, попытки утолить голод всяческими отбросами, теряя человеческий облик и подвергаясь опасности заболеть дизентерией – а такое было сплошь и рядом, после чего заключённый быстро терял в весе и превращался в того самого «доходягу». Этлис старался съесть всё, что давали, согласно рациону. Даже рыбные кости разжёвывал и глотал.

По тому, как показано в фильме, можно сделать вывод, что заключённых кормили только, когда они выполняли план. На самом деле для них существовали 4 вида пайка: 1-й категории – при выполнении плана от 100 до 129%; 2-й категории – от 71-го до 99%; 3-й категории – от 70% и ниже; особой категории – выполнение плана от 130 и выше процентов. Существовал и штрафной паёк, состоящий из 11 наименований продуктов. Кроме того, имелась возможность приобретать продукты в так называемых ларьках на выдававшиеся заключённым деньги. При желании можно перевести нормы пайков на сегодняшние цены и сопоставить их, к примеру, с нынешними набором потребительской корзины, минимальным прожиточным минимумом, минимальной пенсией. Учитывая то, что пенсионеры, допустим, ещё должны оплачивать коммунальные услуги, лекарства, покупать одежду.

Разумеется, с началом Великой Отечественной войны бытовые условия заключённых ухудшились, как и всего народа страны.

Отец Л.И. Морозика умер, не дожив до сорока лет. Мой дядя – Фролов П.А., вольнонаёмный Бутугычага – на 34-м году, муж М.Х. Алимовой, также вольнонаёмный – не дожил до 60-и лет. Знаю со слов и документально подтвердить, к сожалению, не могу – средний возраст, до которого доживают оперативные работники правоохранительных органов, составляет 56 лет. Инфаркты среди них не редки даже в молодом возрасте. «Господь милостив – забирает лучших», – так, кажется, говорят.

Сотрудник НКВД капитан Наумов во время войны выполнял задание на оккупированной территории. Его узнал бывший каратель, отбывавший наказание в особом лагере № 5, видевший Наумова в своё время в немецкой форме, и сообщил в партком. Партаппаратчики вместо того, чтобы прояснить ситуацию в органах безопасности, учинили капитану «допрос». У Наумова остановилось сердце, уже подорванное в неоднократных экстремальных ситуациях во время службы – подпортил статистику здравоохранения (из воспоминаний Почётного гражданина г. Магадана, Героя Советского Союза М.В. Ашика).

Для сравнения – знаменитые и медийные колымские страдальцы ушли из жизни:

• Жжёнов Г.С. – в 90 лет;
• Козин В.А. – на 91-м году;
• Ковалёв В.И. – в 88 лет;
• Берёзский Д.А. – на 101-м году;
• Жигулин А.В. – в 70 лет;
• Лесняк Б.Н. – на 88 году;
• преподобный Андроник (Лукаш) – в 85 лет;
• Гинзбург Е.С. – в 72 года.

Вадиму Ивановичу Туманову в сентябре 2022 года исполнилось 95 лет и дай, как говорится, Бог ему здоровья.

Александр Исаевич Солженицын умер на 89-м году. Цитата о христианах из его произведения на фоне фотографии-штампа звучит в фильме, по моему мнению, не к месту. Защитники творений писателя говорят, что он художник и имеет право на вымысел. Исходя из этого, ко всему, что он написал, следует относиться как к развлекательному чтиву. А подобные материалы никак не подходят в качестве доказательств для информационной продукции, претендующей на документальность.

Также давно стало штампом, что заключённые только и занимались тем, что валили лес. Есть об этом впечатляющие кадры и в обсуждаемом фильме с разъяснением того, сколько составляла дневная норма его заготовки. Но основная экономическая задача «Дальстроя», как мы уже знаем, была другая, и норма пайка заключённых зависела не от «кубометров заготовленного леса».

Cтрадальцами колымских сидельцев мы стали называть только после разоблачений так называемого культа и последующих в конце 80-х – начале 90-х очередных восстановлений их прав, а сами себя таковыми они не считали. Находясь в заключении, эти люди были намного патриотичнее и гражданами своей страны, в отличие от некоторых наших соотечественников ныне, в период проведения специальной военной операции. Подтверждающие это факты приводятся и в фильме как оговорка по Фрейду всему задуманному повествованию об ужасах колымских лагерей.

Разве можно человека силой, под гнётом, угрозами и чем-то там ещё более ужасным заставить построить показанный в фильме, сооружённый с большой любовью Дворец Культуры в Зырянке, более напоминающий здание театра? Или в кратчайшие сроки обустроить быт посёлка, в том числе оборудованием парового отопления самостоятельно изготовленными батареями?

Репрессированный, отбывавший срок на Колыме выпускник Московского нефтяного института, а позднее писатель Г.С. Колесников так рассказывает о строительстве рудника «Бутугычаг» : «…Случилось так, что рядом с вольнонаёмными руководителями я оказался в активе этой стройки. Мне удалось подобрать прекрасный инженерно-технический и экономический персонал. В лагере, в числе других убеждённых советских людей, находились первоклассные специалисты… Мы были на вольном, бесконвойном положении. Только ночевали в лагере, да и то не всегда. Бывало, что ночи напролёт проводили на стройке».

Голос за кадром в фильме также вещает о том, что многие заключённые после освобождения оставались на Колыме и продолжали работать, «испытывая не чувство мести, а желание созидать».

В фильме звучит фраза, что Колымская трасса в народе получила название «дорога на костях». Честно говоря, я, как представитель народа, постоянно по ней передвигающийся, чаще слышал, что это «дорога жизни», «Магадана душа». А упомянутое в начале название пришло к нам в последние годы с запада или вообще с Запада и употребляется, в основном, заезжими исследователями, успевающими за три дня изучить историю Колымы, а потом учить этой истории нас. Доброжелательные человеческие отношения между людьми на трассе удивляют всех приезжих исследователей «ГУЛАГов» и категорически опровергают определение Колымы как полюса лютости. А главным неудобством трассы по-прежнему является отсутствие туалетов, поэтому точнее будет выразиться, что эта дорога не на костях, а на человеческих экскрементах.

Кстати, в пору «воинствующего атеизма», как авторы фильма «На Колыме за веру пострадавшие» называют советский отрезок нашей истории, из-за большого количества расположенных вдоль трассы населённых пунктов такой проблемы с туалетами не существовало – «унитаз – лицо хозяйки».

В начале второй части фильма, на фоне экспозиции, посвящённой Дальстрою, камера захватывает название экспозиции – «KOLYMA». Именно так, чужеземными буквами, ещё раз подчёркивая то, что все кампании по осуждению нашего прошлого – сугубо политические и ведутся не ради нас, а чтобы отчитаться перед нашими зарубежными «друзьями».

И уж, конечно, не стоит идти на поводу у западной пропаганды и отождествлять колымские лагеря с фашистскими концентрационными, используя одни и те же наглядные пособия.

Фото из фильма «На Колыме за веру пострадавшие».

Скриншот с немецкоязычного сайта о фашистских концлагерях заголовка статьи «Будни в аду».

Если говорить о нарах, то они на Колыме были и во временных жилищах для вольнонаёмных.

Гонения на верующих, о которых пытаются рассказать авторы фильма, связываются с годами некого, как я уже говорил выше, «воинствующего атеизма». Я хорошо помню это время и могу сравнить с нынешним. На улицах старались громко не материться. А если проходящая мимо старушка или пожилая женщина делала детям, допускавшим неправильные поступки, замечание со словами «Боженька накажет!», это производило необходимое влияние. Книги в магазинах продавались по цене на порядок ниже водки, а не как сейчас, во время, которое мы, следуя логике авторов фильма, наверное, должны назвать «годами терпимости к религии». Не было такого, как сейчас, позорного явления – детский алкоголизм. Уголовный кодекс 1926 года, написанный и введённый в действие «воинствующими атеистами», тот, где прописана та самая 58-я статья, запрещал производство абортов (соответствующая ст. 140 в УК РФ следовала сразу за ст.ст. 136-139, предусматривавшими ответственность за убийство), то есть способствовал направлениям работы церкви.

В целом, думаю, сверстники со мной спорить не будут, в моральном отношении общество в те годы было здоровее. Может, это связано с тем, что Моральный кодекс строителя коммунизма дублировал постулаты Нагорной проповеди Иисуса Христа?

А вот как оценивался образ советского человека в служебных циркулярах СД (политическая полиция в фашистской Германии»): «Сообщения из рейха об образе русского у германского населения…Современная система образования в России значительно лучше, чем при царизме. Сравнение русских и немецких сельских рабочих показывает, что русские образованнее… У остарбайтеров ярко выражены чувство семьи и высокая нравственность поведения… преданность Родине доходит у русских до фанатизма, пересиливающего страх смерти. Распропагандировать их не удаётся».

В тех же документах говорилось и о таком удивительном для немцев открытии, как то, что значительная часть угнанных в Германию девушек не имела половых контактов с мужчинами, были девственницами .

Конечно, в советской истории были перегибы, злоупотребления, нарушения законности. Есть они и сейчас и даже в супердемократических, как они себя считают, странах. Но обратимся к первичному документу, регламентирующему создание первого большевистского органа безопасности – Протоколу № 21 заседания Совета народных комиссаров от 7-го декабря 1917 года (в открытом доступе).

«Назвать комиссию Всероссийской Чрезвычайной Комиссией при Совете Народных Комиссаров по борьбе с контрреволюцией и саботажем и утвердить её».

«Задачи комиссии: 1. Пресечение и ликвидация всех контрреволюционных и саботажн. попыток и действий по всей России, со стороны кого бы они ни исходили».

То есть, ни национальность, ни профессия, ни вероисповедание, ни даже пол значения не имели, если человек занимался антигосударственной деятельностью и попадал в поле зрения органов, призванных бороться с такими проявлениями.

Однако, довольно много примеров, когда осуждённые или об осуждённых, стараясь скрыть их участие в совершённых преступлениях, пытаются сочинять легенды о том, что уголовное преследование связано с их положением, родом занятий, и таким образом привлечь для защиты или в оправдание общественность, средства массовой информации, либо скрыть то, в чём стыдно признаться. И это касается не только коллаборационистов. К примеру, один из таких медийно раскрученных объектов дважды судим за педофилию. Причём многие преследуемые «пострадали» задолго до того, когда заняли какое-то заметное положение в своей ипостаси и, кстати, при содействии того же самого «тиранического» режима (см. Г. Жжёнов, С. Королёв и др.). Священнослужители в подобных случаях употребляют словосочетание «пострадали за веру».

Нарушения в системе борьбы с преступлениями против государства в большей степени касаются 20-х – 30-х годов. Но с попытками некоторых исследователей растянуть их на весь советский период, к примеру, таких фактов, как наказания «за колоски» и за распространение антисоветских анекдотов. В фильме «На Колыме за веру пострадавшие» в подтверждение жестокостей того времени приводятся события даже периода деятельности Н.С. Хрущёва, а именно строительства в п. Зырянка узкоколейки в 1956-1957-м годах. То, что рассказывающая об этом чувствует в здешних местах чьи-то души, понятно – по многим нынешним публикациям о прошлом можно сделать вывод, что их авторы используют какие-то потустороннии голоса, а не объективные данные. А души, учитывая годы строительства дороги, скорее всего, принадлежат тем, которых каскад амнистий и досрочных освобождений не коснулся ввиду тяжести совершённых ими преступлений.

К сожалению, мало кто сейчас говорит о прошедшем в январе 1938-го года пленуме ЦК ВКП(б), на котором правящая партия признала указанные нарушения и приняла меры. Без подсказок с Запада и из-за океана и при безуспешных попытках переложить всю вину на сотрудников органов безопасности, не как сейчас.

Всего за 1938-й год было принято шесть постановлений по фактам нарушения социалистической законности. Кроме январского пленума это были: «Об изменении структуры ГУГБ НКВД СССР» (28-го марта), «Об изменении структуры НКВД СССР» (13-го сентября), «О структуре НКВД СССР» (23-го сентября), «Об учете, проверке и утверждении работников НКВД» (14-го ноября), «О порядке согласования арестов» (1-го декабря). «Тройки» и «двойки» при НКВД были упразднены приказом наркома внутренних дел СССР Л.П.Берия 26-го ноября 1938 года (Л.А.Балаян, «Сталин и Хрущёв», Эксмо, 2009 г.).

На указанном январском пленуме произошло столкновение старой большевистской гвардии с молодыми выдвиженцами, которых поддерживал И.В. Сталин. Старые большевики были носителями менталитета, в котором основным аргументом был «товарищ маузер». И именно это следует отнести к одной из движущих сил периода так называемого «большого террора».

Однако по ошибкам 20-х – 30-х делать выводы о всей советской истории неправильно, как и неверно из того периода выдёргивать только отрицательные факты и истолковывать их с негативных позиций. И не всё было так, как представлено в фильме «На Колыме за веру пострадавшие». А пострадавших в те годы по политическим мотивам я бы сравнил с сегодняшними представителями нашей элиты, покинувшими страну с началом специальной военной операции.

В работе с архивными материалами по теме «за веру пострадавшие» в во многих случаях выясняются другие обстоятельства и причины происходивших событий, и они приобретают совершенно иной оттенок.

Из сообщения ВЧК об аресте «спекулянтов-попов» от 2-го июня 1918 года: «Всероссийской чрезвычайной комиссией по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и саботажем накрыта компания попов, занимающихся тёмными делами.

Комиссар Всероссийской чрезвычайной комиссии, явившись для обыска на квартиру известного миссионера – священника В ., застал компанию за бутылкой коньяка. На столе лежала кучка золотых крестов, ожерелья, брошки, ордена и другие золотые вещи. В квартире В. оказался епископ Ефрем, который за свою черносотенную агитацию был арестован Забайкальским Советом и выслан в Петербург в распоряжение Чрезвычайной комиссии. Чрезвычайная комиссия освободила тогда епископа, взяв с него слово, что он не будет заниматься политикой. За бутылкой коньяка оказался священник Карнеев, редактор черносотенного журнала «Церковность», бывший присяжный поверенный Крутицкий и петербургский купец 1-й гильдии Погарев.

Выпивка происходила по случаю незаконной продажи миссионерского дома на Неглинном проспекте. Отец В., запродав ранее дом некому Когану, пытался его вторично продать Погареву. Продажа состоялась с благословения патриарха Тихона.

У священника В. найдено 2 револьвера, а священник Карнеев во время обыска бросил свой револьвер в помойное ведро. Выяснилось, что В. торговал наперсными крестами…»

Среди некоторой части религиозных деятелей распространено мнение, что гонения на православие было даже чуть ли не ритуальным и исходило от одной известной национальности. Поэтому в тексте сообщения стоит обратить внимание на фамилию одного из покупателей миссионерского дома – Коган. То есть никакого межнационального и межрелигиозного антагонизма среди фигурантов не наблюдалось.

Если говорить о пресечении «контрреволюционных попыток, со стороны кого бы они ни исходили», и насколько оно было жестоким, стоит обратить внимание и на то, что епископ Ефрем, будучи арестован за черносотенную агитацию, был освобождён под честное слово, что не будет заниматься политикой.

Ввиду последовавших попыток определённых кругов выдать арестованных как страдальцев за веру ВЧК была вынуждена сделать повторное сообщение: «В связи с арестом протоиерея В., епископа Ефрема, епархиального миссионера Варжанского и др. немедленно поднялась усиленная агитация среди религиозно настроенных масс со стороны черносотенцев.

Агитаторы стараются внушить населению, что арест В. и компании есть акт гонения на православную церковь и православное духовенство.

По этому поводу во Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией заявляют:

– Арест В., епископа Ефрема и Варжанского был вызван исключительно их спекулятивной, мошеннической сделкой по продаже миссионерского дома. Мы арестовали их как уголовных преступников и рассматриваем это дело как чисто уголовное…» .

Из сообщения газеты «Известия» от 8-го августа 1918 года «О контрреволюционной деятельности церковников во главе с митрополитом»: «Представители Люберецкого районного Совдепа явились в Николо-Угрешский монастырь и потребовали предоставления в порядке конской мобилизации имеющихся в монастыре лошадей для нужд военного комиссариата. Принявший представителей Советской власти настоятель монастыря вызывающе заявил, что «вашей Советской власти не признаю, а поэтому делайте всё, что хотите, грабьте без моего согласия…

…Представители Советской власти отправились к митрополиту Макарию, проживавшему в этом монастыре. Митрополит выслушал требование о подчинении декрету и попросил подождать ответа полчаса. А в это время, как пишет в докладе представитель Совета, монахи послали гонцов к окрестным крестьянам, чтобы натравить их на представителей Советской власти. Эти гонцы уверили крестьян, что большевики грабят монастырь, убивают духовенство и т.п…»

Ситуацию, кстати, путём разъяснений, а не силовых методов, удалось локализовать, в том числе предотвратить убийство представителей власти. Но разъяснения наверняка дошли не до всех участников толпы, поэтому почва для появления и распространения тезиса (говоря современным языком – «фейка») «пострадали за веру» была.

Установлено, что в монастыре укрывалась группа белогвардейцев. Найдены проекты и воззвания, направленные на организацию борьбы против Советской власти.

Ещё одна цитата: «…Священник села Троицы отец К . был арестован за то, что при мобилизации лошадей для военного комиссариата он вёл агитацию среди местных крестьян, убеждая их не отдавать лошадей. Будто бы этих лошадей большевики хотят отправить немцам в Германию, а крестьян оставить без лошадей…»

Если оценивать деятельность монастырского духовенства и отца К. с нынешних позиций, то её следует назвать экстремистской. А проводя аналогии с сегодняшними нормативными актами, направленными на поддержку специальной военной операции – противодействием мобилизации.

Стоит ещё раз подчеркнуть, что моей целью не является обсуждение отношения к Советской власти, в частности, духовенства, а попытка показать, как нарушения законов люди стремятся скрыть под причиной преследования за принадлежность к какой-нибудь касте или сословию. Мобилизация лошадей, кстати, проводилась не только «красными», но и «белыми», и царским правительством, и уклонение от неё каралась уголовным законом, а «колчаковцы» за это расстреливали.

В подтверждение тому, что указанные факты не были какой-то операцией, направленной против православия, и не инициировались приверженцами других религиозных течений, приведём ещё один пример, который кто-то в своё время тоже мог бы истолковать как преследование по национальному или религиозному признаку.

23-го апреля 1920 года Московской чрезвычайной комиссией была раскрыта и арестована всероссийская конференция сионистов. Все делегаты приехали на конференцию не открыто, а под видом советской служебной командировки, приспособив её под предстоящее мероприятие.

Из изъятых документов установлено, что сионисты поддерживали тесные связи со странами Антанты, в частности, Лондоном, подчёркивая, что в отношениях с Советской властью придерживаются «английской ориентации», вели агитацию против Советской России, поддерживали деньгами Колчака и белогвардейское правительство Польши, вербовали легионеров для войск Антанты среди российских евреев, отправляя их за границу различными способами. Указанные легионеры (читай – «наёмники») воевали против Советской России на стороне Англии на архангельском фронте и в Одессе. При этом сионисты распространяли слухи (читай – «фейки) о том, что большевики якобы устраивают «еврейские погромы».

В религиозной, более того – многоконфессиональной стране, с основным патриотическим лозунгом «За Веру, Царя и Отечество», в котором вера на первом месте, неправильно было бы в борьбе с чуждой коммунистическим установкам религиозной идеологией делать ставку на репрессивные методы. Большевики это понимали и использовали другую тактику.

Директива № 476/с ПП ОГПУ по Сибири от 28 июня 1923 года : «Борьба с сектантством и ростом его влияния согласно нашим директивам, очевидно неумело проводимым, в некоторых местах приняла такой характер репрессий, следствием коих мы наблюдаем уход сектантства в подполье.

Указанные факты весьма характерны и заставляют нас сделать тот вывод, что такое проведение борьбы с ростом сектантства создает озлобленность, подпольные, контрреволюционно настроенные к Советской власти группы, или даже организации, кои неизбежно вынуждены будут втянуться в активную борьбу с нами или оказывать противодействие нашим мероприятиям.

…Этим самым вокруг сектантства создается ореол мученичества гонимых и преследуемых…

… не ставить препятствий к возобновлению деятельности этих сект путем соответствующих регистраций в отделах управления, а нашу работу по борьбе с сектантством направить в сторону их внутреннего разложения…».

Из циркуляра Сиббюро ЦК РКП(б) от 16 июля 1923 года: «Работа по разложению сектантских организаций, принявшая во многих местах характер административных репрессий … в виде отказа регистрировать их … вызвала уход сектантских организаций в подполье, тем самым затрудняя и усложняя нашу борьбу с их влиянием… Центр же внимания … следует обратить на работу внутреннего их разложения, подрыва их идейного влияния, раздробления на отдельные группы и обострение внутренней борьбы в самом сектантстве».

То есть, Советская власть была против использования репрессивных методов в отношении религиозных организаций, предусматривая их в исключительных случаях в случае отказа соблюдать требования законов.

Из почтотелеграммы начальника Омского губернского отдела ГПУ ПП ГПУ по Сибири, г. Омск, середина января 1923 года: «На более активных, по нашему указанию, отуправ будет налагать непосильные штрафы, а по несостоятельности заменять принудительными работами, что даст временную изоляцию».

Однако очень сложно назвать эти меры – штраф и принудительные работы – жестокими.

Отметим, что речь в документах идёт о борьбе с сектанством. Подобная религиозная деятельность, мягко говоря, не приветствуется и православием. Поэтому можно сделать вывод, что в борьбе с сектантством Советская власть и её силовые структуры были союзниками православной церкви, действовали с ней в одном направлении. Возможно, и согласовывали эти действия. А преследовать за православную веру, как позитивную альтернативу сектантству, в данном случае было тактически невыгодно.

Следует назвать ещё некоторые, достаточно известные по документальным произведениям, операции, проведённые чекистами и сотрудниками уголовного розыска в первые годы Советской власти, имеющие отношение к религиозным организациям. Это предотвращение теракта во время проведения Всероссийского Поместного Собора, а также розыск сокровищ, похищенных из Патриаршей Ризницы Московского Кремля. То есть, «гонители» спасли жизни «гонимых за веру» и вернули драгоценности, украденные не без участия последних, поскольку только представители этих кругов были в полной мере были осведомлены где-что лежит и сколько это стоит.

Вызывают вопросы, требующие дополнительного углублённого изучения, приводимые в фильме «На Колыме за веру пострадавшие» некоторые документы и факты. Так, на отдельных фотографиях якобы пострадавших за веру почему-то стоит штамп «уголовный розыск».

Дело одного из священнослужителей, относимого к данной категории, по сообщению органов внутренних дел уничтожено, а такое, согласно нормативным документам, могло быто только в случае, если фигурант осуждён не за так называемое «политическое» преступление, а за уголовное.

К примеру, личные дела наших медийных сидельцев Козина В.А., Туманова В.И., у которых в довесок к основным уголовным имелась и «политическая» статья, и многих других сохранились.

Есть вопросы по упомянутому в фильме жителю пос. Ягодное Николаю Цецюре, его судимости, поведению, не соответствующему облику праведника.

На Колыме, в Береговом лагере отбывали наказание представители других конфессий, которые распространяли в окружении, что «пострадали за веру» – так, по крайней мере, говорят их потомки.

Однако расскреченные архивные материалы свидетельствуют о другом:

«Настоятель монастыря, укрывал бандитов, организовывал для них госпиталь».

«Священник греко-католической церкви, предоставлял помещения для укрытия бандитов, посещал собрания националистов, предлагал к уничтожению лиц, лояльных к Советской власти».

Экспертная комиссия, состоящая из «злобных чекистов», посчитала нецелесообразным рассекречивать фамилии этих фигурантов, во избежание нанесения морального ущерба проживающим рядом с нами их родственникам (Ф. 86, оп. 3, д. 277 архива УФСБ России по Магаданской области).

Только при лояльном отношении и поддержке народа и государства и отсутствии антагонизма православная церковь могла занять ту позицию, которую продемонстрировала во время Великой Отечественной войны, особенно в её начале. В эти тяжёлые годы она играла важную роль в подъёме духа и сплочения не только верующих на борьбу с фашизмом и внесла немалую и важную лепту в Победу .

Тысячи священников воевали на фронте, многие были в партизанских отрядах. Остававшиеся в приходах, служили в храмах, призывая верующих к стойкости и несгибаемости, чтя и увековечивая память о погибших в боях за Родину. Церковь, как и весь народ, собирала средства. На них армия вооружалась танками и самолётами. Память о тех днях – танки, сохраняемые в Донском монастыре. Правда, рассказ об иконе, якобы поднятой на самолёте над Москвой во время битвы за столицу, объективных доказательств не имеет.

Спокойно относились к верующим и на фронте. У многих солдат и офицеров среди документов хранились записки с молитвами, даже в виде вкладок в партийные и комсомольские билеты. Погибших никто за это не осуждал. Как однажды сказал наш Патриарх Кирилл в выступлении, посвящённом Дню Победы: «В окопах неверующих не было».

Моя бабушка, Акулина Фадеевна Тюлюпова, стала активной верующей после того, как проводила на фронт мужа и двух сыновей, в том числе моего отца. Фанатично соблюдала все обряды и молитвы до самой смерти. Мы, глупые ребятишки, октябрята и пионеры, иногда над этим смеялись, особенно, когда она внезапно срывалась с места и устремлялась в угол, к иконостасу. Но сейчас я бабушкой горжусь и ей во многом благодарен. Все её мужчины вернулись с войны живыми. Правда, сказать, что невредимыми, нельзя.

После победы под Сталинградом, в мае 1943-го года, при непосредственной поддержке И.В. Сталина, в СССР началась подготовка к проведению Поместного Собора Русской Православной Церкви (РПЦ). Состоялся он в сентябре того же года в Троице-Сергиевой лавре. Росло уважение к авторитету священников, в частности, митрополитов Алексия, много сделавшего в годы блокады Ленинграда, Крутицкого и Коломенского Николая и других.

Некоторые сведения по теме содействия традиционному православию можно найти в книге Павла Судоплатова, известного чекиста, руководившего в годы войны работой на оккупированной территории.

Повествуя об успешно проведённых операциях «Монастырь» и «Послушник», он говорит: «…Мы в то же время успешно противостояли попыткам псковских церковников, сотрудничавших с немцами, присвоить себе полномочия по руководству приходами русской православной церкви на оккупированной территории».

Естественно, фашистам православная церковь нужна была отнюдь не для того, чтобы сохранить русскую идентичность, а в целях её устранения.

Как мы видим сейчас, и, судя по тому, что «заговорили пушки», многократно реформированным, насильно вылеченным от якобы пережитков прошлого преемникам Павла Анатольевича не удалось эффективно противостоять раскольнической деятельности Украинской православной церкви.

Поддержка традиционных религиозных объединений продолжалась И.В. Сталиным до самой его смерти. А незадолго до его ухода из жизни в советских общественных столовых хлеб – дар Божий – начали выдавать бесплатно.

Некоторые представители СМИ мне возражают: «Но ведь запрещали же публиковать то, что создавало положительный образ церкви». Но, во-первых, это цензура, и никак не «воинствующий атеизм». Во-вторых, если факты такие и были, то исходили от перестраховщиков на местах. А в-третьих, позиция государства по данному вопросу просматривается, к примеру, в цитате из рассказа М.М. Пришвина (1983-1954) «Ботик» (цикл «Соловей» о ленинградских детях, переживших блокаду, написан после Великой Отечественной войны): «В летние тихие дни в тихих водах виднеются спокойные отражения древних церквей, холмов с городищами, собор XI века…»

Однако, когда к руководству партией и страной пришёл бывший Первый секретарь ЦК компартии Украины Н.С. Хрущёв, на церковь начались гонения. «Оттепель», которой воспользовались дельцы от искусства и до сих пор боготворят за это Никиту Сергеевича, данных объединений не касалась. И именно на этом следует делать акценты и на том, кому это выгодно, а не на годах так называемых «репрессий».

Вскоре после «разоблачительного» ХХ-го съезда КПСС, в октябре 1958-го стартовала «всесоюзная» кампания против религии, в первую очередь, против РПЦ, как наиболее распространенной в СССР конфессии. Дошло даже до того, что Хрущёв, выступая по телевидению, заверил: «Обещаю, что вскоре мы покажем последнего попа по телевизору!». Именно попа, а не ксёндза, пастора, муллу или раввина. Из всех закрытых в этот период храмов более 60 процентов были православными. Удар по политике И.В. Сталина и по православию был почти одновременным. Он также задел и русскоязычное население, основного носителя этой религии.

Проводилась дерусификация регионов, куда возвращали прежде депортированные оттуда народы (калмыков, балкарцев, чеченцев, ингушей, карачаевцев, галичан – западных украинцев). Украине был передан Крым, ряд русскоязычных территорий – Казахстану. На этом фоне росли оппозиционные настроения и несколько обкомов КПСС стали предлагать создание коммунистической партии РСФСР. Однако в дальнейшем пришедший к власти бывший секретарь Днепропетровского обкома компартии Украины Л.И. Брежнев посчитал эти предложения ошибочными.

Антирелигиозные акции начались с «закрытых» постановлений. Здесь важнейшим документом стало секретное постановление ЦК КПСС от 4-го октября 1958 г. «О записке отдела пропаганды и агитации ЦК КПСС по союзным республикам «О недостатках научно-атеистической пропаганды», где всем партийным, общественным организациям и государственным органам предписывалось «развернуть наступление на религиозные пережитки в сознании и быту советских людей».

16-го октября 1958-го года Совмин СССР принял антицерковные постановления: «О монастырях в СССР» и «О налоговом обложении доходов предприятий епархиальных управлений и доходов монастырей». В первом из них монастырям запрещалось применять наёмный труд, предусматривалось троекратное уменьшение их земельных наделов и числа обителей. Вновь вводились отменённые в марте 1945-го года налог со строений и земельная рента; минимум вдвое, в сравнении с 1945-1955 гг., повышались ставки налога с земельных церковных участков, включая кладбища. Вдвое увеличился налог на доход свечных мастерских.

В ноябре 1958 г. – марте 1959 г. прошла массовая «чистка» гражданских библиотек от литературы религиозной тематики. А 28-го ноября 1958-го ЦК КПСС принял постановление «О мерах по прекращению паломничества к так называемым «святым местам». Чтобы прекратить доступ верующих к 700 учтённым властями святым местам в СССР, применялись и оскорбительные методы – на местах паломничества или вблизи них устраивались свинарники, отхожие места, свалки мусора; святые источники «выкачивались», засыпались чем угодно и т.п. В конце 1950-х – первой половине 1960-х был запрещён колокольный звон, храмы отключали от водопроводной сети и канализации, запрещали ремонты.

Антиправославная нацеленность всего этого усиливалась политикой ликвидации так называемых «неперспективных деревень», проводившейся с 1958 года в российском Нечерноземье. Русские деревни, лишённые не только кадров и сельхозтехники, но даже посевного материала, кормов и большинства объектов соцкультбыта из-за «перекачки» всего этого в целинные регионы и «хрущёвские» сельхозэксперименты, упразднялись вместе с храмами и другими православным объектами. Земельные участки некоторых зарубежных монастырей РПЦ и вовсе продавались за фрукты или овощи. Так, земли монастыря Марии Магдалины (вблизи палестинского г. Иерихон) были проданы за поставки в СССР израильских апельсинов и мандаринов.

Попытки противостояния подобным антирелигиозным мерам иногда приводили к трагическим последствиям. При закрытии Речульского монастыря вблизи Кишинева в ночь на 1-е июля 1959 г. свыше 300 человек окружили его плотным кольцом. Работники милиции открыли стрельбу, убив одного и ранив пятерых прихожан.

Всего за 1958-1964 гг. было закрыто свыше 4-х тысяч православных храмов. Как следствие, возобновились отшельничество, скиты, подпольные богослужения. Почти 70% закрытых православных объектов были расположены именно в РСФСР. В то же самое время мало обращалось внимания на то, что утрата позиций традиционными религиозными конфессиями создавала условия для активизации нетрадиционных культов. В первую очередь – на Западной Украине . Приобретённый опыт и наработанная чекистами и большевиками тактика «по борьбе с сектантством» были напрочь забыты и проигнорированы.

По мнению многих прихожан и православного духовенства, отставка Н.С. Хрущёва со всех его постов именно 14-го октября 1964 года в светлый праздник Покрова Пресвятой Богородицы является неким знамением – ему воздалось за кощунственные, циничные действия против церкви.

В последующие годы авторитет РПЦ снова начал расти. Она стала одной из мощных движущих сил в борьбе за мир, вступила во Всемирный Совет Церквей, распространив своё влияние и на зарубежье. Это отвечало интересам и церкви, и государства, а также задачам органов безопасности. Не случайно поэтому, западные информационные ресурсы, противодействуя данной политике, всегда пытались компрометировать активных представителей духовенства якобы сотрудничеством с «гэбистами». Ведущую роль церковь сыграла в Конгрессе миролюбивых сил, состоявшемся в октябре 1973-го года.

Прихожане Храма Архангела Михаила в г. Майский Кабардино-Балкарии. Фото 1960-х годов. Четвёртая слева в первом ряду моя тётя Иванова Н.М. Прислуживала в трапезной Храма. Фотография находится в церковной лавке Храма Архангела Михаила.

В 1980-х годах шли интенсивные контакты с руководством зарубежной православной церкви, находящейся в США. Обсуждался вопрос об объединении, возвращении в Россию ранее вывезенных церковных архива и ценностей. Но в дальнейшем по инициативе американской стороны, которой выгодна только наша, но не их, открытость, этот процесс был приостановлен.

Борьба с православием, как с российским цивилизационным кодом, продолжается, но угрозы исходят не из нашего прошлого и деятельности тех силовых структур.

Бывший и достаточно авторитетный в своих кругах советник по национальной безопасности президента США в период холодной войны З. Бжезинский в своих речах заявлял, что после разрушения социалистической системы единственным врагом Америки в России является русское православие. В связи с этим попытки скомпрометировать церковь продолжаются. В данных целях её руководству, под видом «заботы» о верующих, поступают различные провокационные предложения. К примеру, льготы на ввоз спиртных и табачных изделий, на деньги от реализации которых якобы «можно строить храмы»; поддержать насквозь политическую акцию – захоронения мощей якобы царской семьи, принадлежность которых к ней до конца не подтверждена.

Оставленный экспертизой один процент сомнения может дорого стоить, когда вдруг после признания останков церковью появятся опровергающие документы. В этот процент вписывается ряд фактов из материалов следствия, которые не учитываются, а также мнения знакомых мне историков, работавших с материалами в советский период. В моих планах подготовить отдельное исследование по этому вопросу, где выразить имеющиеся сомнения. Думаю, с определённой засекреченной информацией руководство РПЦ ознакомлено, в связи с чем не торопится с принятием решения. Главное, что нужно уяснить, основной задачей большевиков было не убить царскую семью, а уничтожить останки, чтобы противники Советской власти не использовали их как знамя в своей борьбе. Причём в первую очередь – тел Николая Второго и императрицы, вероятность обнаружения которых намного ниже, чем других расстрелянных вместе с ними. С той же целью в своё время был снесён подчистую и Ипатьевский дом.

Кстати говоря, в партийных органах и силовых структурах в конце 1980-х – начале 1990-х годов никаким сомнениям не подвергалась информация о том, что это здание было разрушено по волевому указанию тогдашнего секретаря Свердловского обкома КПСС Б.Н. Ельцина. Причём он руководствовался не столько необходимостью противодействия разворачивавшейся вокруг дома антисоветской кампании, сколько стремлением избежать излишнее внимание к региону со стороны центра. Поэтому я с осторожностью отношусь к тому, когда при описании этого события пытаются списать вину на другие персоналии.

Обращает на себя внимание то, что сторонники принадлежности обнаруженных под Екатеринбургом останков к царской семье стараются не принимать во внимание показания очевидцев, считая их субъективными, в то время как кампания по обвинению сталинского прошлого нашей страны в значительной степени строится на воспоминаниях.

Для разжигания раскола внутри церкви используется идея обновленчества. Ярким её представителем был проповедник А. Мень, трагически погибший в Подмосковье в 1990 году. Он выступал за растаскивание канонической территории РПЦ, уничтожение единого для советских республик (ныне – независимых государств) церковного пространства. Предусматривалось деление имущества церкви, что имело бы самые серьёзные последствия – погружение верующих и церковный клир в бесконечные споры и противостояния. По первоначальным версиям сторонников А. Меня, его убили религиозные фанатики или КГБ, но они остались бездоказательны. Аргументированные выводы о мотивах убийства приводит генерал-майор госбезопасности в отставке А.И. Шиверских – нетрадиционная сексуальная ориентация потерпевшего. Склонность его к так называемым «европейским ценностям и свободам» здесь совпадает с направлениями его антицерковной деятельности в интересах коллективного Запада, стремящегося к уничтожению православия.

В привязке к созданию фильма «На Колыме за веру пострадавшие» допустима версия, что представителей церкви кто-то специально толкает на создание такого рода продуктов в целях последующей компрометации – не только православия, но и программы президентских грантов – и создания конфликтных ситуаций. При этом есть истинные примеры, когда люди сохранили веру, находясь в агрессивной среде, и эта среда, отнюдь не «сталинские» лагеря.

В очерке «Аляска рядом, или затравленному волку семь вёрст не крюк» колымский писатель Александр Румянцев рассказывает, как русские старообрядцы, бежавшие на Аляску ещё в ХVII веке от преследований реформированной патриархом Никоном православной церкви, сохранили там и веру, и язык, и культуру, и историю вплоть до наших дней, через века и не одно поколение. И это несмотря на вечную русофобскую политику властей страны, которая сейчас владеет этим полуостровом. В книге «Растопить ледяной занавес» бывший заместитель губернатора штата Аляска Дэвид Рамсер пишет : «В следующее десятилетие (после её покупки Соединёнными Штатами – П.Ц.) на Аляску приехали миссионеры, чтобы обратить в христианство коренное население. В их задачи входило удалить остатки русской культуры, начиная с православия. Преподобный Шелдон Джексон, пресвитерианский пастор, впервые приехавший на Аляску в 1877 году, предсказывал, что «через двадцать пять лет на Аляске не останется ни одного православного верующего».

Cнять фильм об этих старообрядцах, а не о тех, которых показывают туристам и о которых выкладывают видеосюжеты в Интернет, было бы честно. Честно и объективно.

В фильме «На Колыме за веру пострадавшие», как и в большинстве конъюнктурных информационных продуктов последних десятилетий, не делается попытки разделить заключённых хотя бы на «политических» и «неполитических», а уж за что были приговорены – тем более. Получается, «все сидели ни за что», включая так называемых «воров в законе», их ближайшее окружение – людей, живущих по принятым в криминальном кодексам и правилам («по понятиям»). Однако, именно этих людей, наверное, в первую очередь можно назвать «пострадавшими за веру», поскольку приверженность к указанным кодексам они сохраняли и, находясь в заключении, и за это преследовались («подвергались гонениям»). Рассказываю об этом не ради кощунства, а только с целью ещё раз подтвердить, что этот контингент был основным в колымских лагерях.
А тот, кто начинает исследования о колымских лагерях с посыла «все сидели ни за что», непременно утыкается в то, что основной задачей «Дальстроя» была экономическая, и попадает в тупик. Оттого и получаются подобные поверхностные фильмы, в условиях сегодняшней обстановки больше похожие на попытку переключения внимания на негодный объект. Правильным и разумным решением было бы данный контент из всемирной паутины удалить с обычной в таких случаях формулировкой. В том числе во избежание компрометации программы президентских грантов.

А кто сейчас является истинным гонителем православия и кто за этим стоит нужно судить по последним новостным событиям.

И так далее, в развитии…

Данный очерк опубликован в № 10 за 18.03.2023 газеты «Литературная Россия», после чего дальнейшие публикации я приостановил по просьбе актива Магаданской и Синегорской православной епархии, проявившего заботу об авторитете церкви. Однако, фильм по-прежнему находится на сайте, нарушающем законодательство РФ, и своим необъективным содержанием создаёт ложную картину о прошлом нашей страны, негативно влияя уже на её авторитет, на молодёжь, дискредитирует историю наших силовых структур, которые в сегодняшний момент, в условиях СВО, как никогда нуждаются в поддержке. Кроме того, эта ложная информация доводится до руководства РПЦ (см. https://dzen.ru/a/ZDvGi7QgY3LUqUOZ), что может способствовать противостояниям как внутри самой церкви, так и в обществе в целом, играя на руку противникам России. Почему, если в обществе нет полного единодушия, оно должно быть в церкви?

В связи с этим молчать я не могу. И надо не просто не молчать, а бить в колокола. На Украине тоже всё начиналось вроде бы с малого, были предпосылки, но их своевременно не заметили или не обратили внимание.

Честь имею!

Автор статьи: Пётр Иванович Цыбулькин.

Апрель 2023 года.