Штрихи к портрету. Лихачёва З.А.

Фото Лихачёвой З.А.

ЗИНАИДА  АЛЕКСЕЕВНА  ЛИХАЧЁВА
(25.09 (7.10) 1907 – 03.01.1994 гг.)

Родилась в Москве, в семье преподавателя математики. Училась в Государственном институте слова.

Писала стихи, была принята в Союз поэтов РСФСР,  затем увлеклась скульптурой, стала ученицейизвестного советского скульптора И.Д. Шадра.

в 1936 году она была арестована вслед за мужем, архитектором И.Н. Лихачёвым, отправлена на Колыму. После освобождения осталась жить в Магадане. В 1949 году последовал новый ложный навет и новый срок по приговору военного трибунала. Досрочное освобождение и реабилитация пришли в середине 50-х годов.

В Магадане вышли детские книжки З. Лихачёвой: «Норд» (1957), «Потапка» (1958), «Вот они такие» (1968), «Танец Горностая» (1982), в Москве – сборник рассказов «Инута» (1970).

Но главная книга писательницы оставалась неизвестной читателям четверть века. В середине 60-х она предложила Магаданскому книжному издательству рукопись повести «Деталь монумента». Высоко оценив произведение, издатели вернули рукопись автору (как и редакция журнала «Новый мир»). Лишь теперь стала возможной публикация этого трагического повествования о судьбе женщины, дважды прошедшей ад колымских лагерей.

Когда мне попалась переписка (правда, всего два письма!)  З.А. Лихачёвой с В.И. Першиным, я кинулся перечитывать  повесть «Деталь монумента». Хотя и повесть читал ранее, и книгу «Танец горностая». Странно, но в приведённой выше биографической справке не указана ещё одна публикация – сценарий драмы в трёх действиях, написанный А.М. Бирюковым и В.С. Терентьевым  по мотивам повести «Деталь монумента».

Письмо Першина к Лихачевой. 1страница.Письмо Першина к Лихачевой. 1 страница.

Итак – письма:

***

391330, ГОР. КАСИМОВ,
РЯЗАНСКОЙ  ОБЛАСТИ
УЛ. ЗАТОННАЯ 13, КВ. 5
ЛИХАЧЁВОЙ З.А.

УВАЖАЕМАЯ ЗИНАИДА АЛЕКСЕЕВНА!

Ваше нервное потрясение в связи с публикацией «Детали монумента» в альманахе «На Севере Дальнем» № 1 за 1988 год никоим образом не должно объясняться, как Вы выразились в телеграмме, «редактированием Соловьёвой», её, якобы, «бесцеремонным вторжением в авторский текст, искажением слов, самовольными вставками» и т.д. Уверяю Вас – никакого отношения редактор Л.А. Савельева, которую Вы по ошибке дважды назвали Соловьёвой, к Вашей повести не имеет. Она редактировала в этом альманахе публицистический очерк Б. Мисюка «Отчего в море вода солёная».  Редактирование же Вашей повести осуществлял – под моим контролем – наш нештатный редактор, прозаик А.М. Бирюков (мы уважили его горячую просьбу – быть Вашим редактором, хотя у нас в штате есть редакторы-асы, посильнее его).

Ничем иным, как полиграфическим браком это недоразумение объяснить не можем: ни я, главный редактор альманаха, ни А. Мифтахутдинов – его составитель, ни А. Бирюков – редактор Вашего материала. Видимо, в типографии при фальцовке перепутали листы – не туда вклеили, такое бывает, и довольно часто. Может быть, Вы пришлёте нам один экземпляр, тот самый, который поверг Вас в ипохондрию, мы разберёмся.

Единственной вивисекцией, которую мы с Бирюковым позволили себе применить в «Детали» – это убрать акул, пожирающих людей, сносимых ураганным ветром в море на Пёстрой Дресве. Мы посоветовались с местными ихтиологами, океанологами в ТИНРО, нам сказали компетентные товарищи, что появление акул в такой холодной части Тихого океана, как Охотское море, да ещё на широте Пёстрой Дресвы, абсолютно исключено. Но – нам кажется – эпизод от этого не проиграл, он и без акул выписан с потрясающей силой.

Вообще, конечно, досадно: и Вы, и мы четверть века ждали, как светлого Воскресенья, публикации Вашей трагической повести, и вдруг такая «бочка дёгтя».

Высылаю Вам, дорогая Зинаида Алексеевна, первый экземпляр Вашей рукописи. Бирюков осуществлял редактирование по второму экземпляру. Если хотите, вышлем и второй, а пока оставляем его у себя.

Всего Вам доброго, творческих Вам удач и главное – здоровья. Ждём от Вас в альманах мемуары о Вашей трудной жизни в Магадане.

С уважением                                                            В. ПЕРШИН

P.S. Как я мечтаю увидеться с Вами, получить Ваш автограф!

***

Хотя дата на письме не стоит, но можно предположить, что написано оно во второй половине 1988 года, уже после выхода альманаха «На Севере Дальнем» № 1, и что это не первое письмо Першина Лихачёвой. Но других документов и материалов в архиве Магаданской писательской организации обнаружить не удалось. Речь в письме идёт, очевидно, о какой-то типографской оплошности, которая, тем не менее, сильно огорчила и расстроила Зинаиду Алексеевну.

И было ли продолжение «Детали монумента» –  воспоминания З. Лихачёвой  о её трудной жизни в Магадане – мы так и не узнаем. Альманах «На Севере Дальнем» просуществовал ещё три года (1989-91 гг.), а потом исчез на долгие десять лет.

***

Письмо от Лихачёвой к Першину.1 страница. 17.10.1988 год.Письмо от Лихачёвой к Першину.1 страница. 17.10.1988 год.

И вот – единственное сохранившееся письмо Зинаиды Алексеевны:

***

17 октября – 88.

Дорогой Владимир Иванович!

Чувствую себя виноватой из-за того, что не ответила Вам обстоятельно. Но, право, до сих пор нахожусь «во глубине сибирских руд…». Правлю «Деталь…» и изумляюсь, ну как же Вы не увидели ничего в повести? Вот работаю, и в сердце, и в голове полно «заноз». Я пришлю Вам, так сказать, доказательства. Главное, что нет резонанса магаданцев. Есть два взволнованных письма, но эти читатели увидели только содержание и пропустили форму. Молчит об альманахе печать. А я никому ещё не смею дать повесть, пока не приведу её в порядок.

Спасибо Вам за хорошее, дружеское письмо, я сейчас в дружбе и нуждаюсь. Представляете, ещё не сделала ни одного экз., а надо мне хоть два, но без погрешностей. Один я обещала Дм. Серг. Лихачёву4. Ему не пошлёшь с ляпами. Я его боюсь, он не простит погрешностей в отношении слова. Ах, как обидно, что вместо продолжения «Детали…» приходится заниматься приведением её в порядок. Ну, ничего, только бы не сойти с дистанции. Всё-таки годы!

Сердечный Вам привет! С искренним уважением

З. Лихачёва

Будет минута, напишите, аукните… Темно очень, и холодно.

Зин. Ал.

***

Это «темно очень, и холодно» режет меня, стороннего читателя, по сердцу…

Из книги «Штрихи к портретам» Сергея Сущанского.