Порой, читая воспоминания эльгенских сидельцев, встречаешь упоминания о крысах, которые жили в бараках и карцерах, совершенно не боясь людей и чувствуя себя полными хозяевами… Читаешь и улыбаешься… Почему? Не было крыс в Эльгене, просто не было их во во время Дальстроя и лагерной Колымы. В поселке эти длиннохвостые бестии появились куда позже… Вот об этом и пойдет речь.
Шли годы и Эльген набирал темпы развития. Дойное поголовье каждый год прирастало на сотни коров, производительность не отставала от поголовья. Молоко на переработку отправляли в Ягодное и одного молоковоза теперь не хватало, держали целый парк и ещё прицепы. Теперь молокопроводы стали обязательным оборудованием, даже на летних выпасах. С кормораздачей тоже наладили процесс, почти все было механизировано.
Птицеферма разрослась до отдельного городка, суточное количество яиц теперь исчисляли сотнями тысяч.
Объемы потребляемого двумя фермами фуража росли вместе с поголовьем. Каждый день прибывали «КАМАЗы» с прицепами, длинными, как пароходы. Зимой, приехав ночью, они сбивались в кучу на площади у конторы и ожидая утра, работали на холостом ходу. Плохо перегоревшее топливо вылетало едким дымом из выхлопных труб и это смрадное облако повисало над поселком в морозной неподвижной мгле. И чем сильнее стояли морозы, тем крепче и пронзительнее ощущался технический аромат, порой вызывавший слезы и кашель.
Склад для фуража перенесли ближе к ферме, для экономии времени и топлива. Заодно и увеличили многократно площади.
С закрытием посёлка Пищевой совхоз приобрел ранее неведомый ему порок. На складах пищекомбината хранились сотни тонн замороженной рыбы, в основном минтая. Эту рыбу стали перевозить на птичник и добавлять в корм. Но вместе с минтаем перевезли крысиное племя, спрятавшееся в коробках. Крысы, как известно, приспосабливаются к любой обстановке, мало – мальски пригодной для обитания. А тут тепло, изобилие кома, простор для размножения!
Этой твари через короткий промежуток времени развелось невиданное количество и в посёлке началось крысиное нашествие. Они проникли в каждый уголок в Эльгене, в каждый частный сарай, их встречали даже на сенокосах.
Мне за десять километров от поселка довелось поймать одну особь, её век бы ни кто не трогал, да поразила она красотой меха. На морозе крыса вырастила шикарную шубу, которая на солнце играла золотыми оттенками густой и длинной шерстки, похожей на соболиную. Может в наших краях теперь появится новый вид ценного пушного зверя?
А вот на складе, разбирая штабель фуража, частенько можно было найти зимой гнездо с замерзшими зверушками. Проявилось условие естественного отбора – кому комфортнее, тот слабее…