Деревянные двухэтажные дома по центральной улице изначально были все оборудованы дровяными печами, на всякий случай. В спокойные и тучные годы доперестроечной жизни многие хозяйки повыкидывали печи в целях экономии кухонного пространства.
Квадратные металлические печки, офутированые изнутри огнеупорным кирпичом тогда валялись по всему поселку и находили самое неожиданное применение, то как стол, то просто подставка, кто-то поставил в сарай, варить поросятам кашу.
Как же повезло тем жильцам, что поленились выкинуть, или может проявили неслыханную прозорливость и оставили печи на месте. Теперь жители посёлка кинулись возвращать свое имущество, но мало кому повезло отыскать свои печи.
А жители каменных домов без суеты и сожаления о утраченном счастье приобретали буржуйки всех мастей и размеров, готовясь к очередной зиме. Новые, немного даже изящные дома вскоре ощетинились нелепыми черными трубами, сразу став похожими на трущобы. Трубы выводили в окна не заботясь о эстетике и безопасности, и некому было наводить порядки в этой сфере бытия. Казалось, сама жизнь пошла вспять. Люди в большинстве не понимали процессов, происходящих в стране и не воспринимали всерьез непонятную им игру. Думали завтра все вернется на свои места, да и правительство уверяло с голубых экранов и со страниц печатных, мол все по плану и все идет только к лучшему.
Но шел день за днем, а стагнация только усиливалась. Весной, едва находили возможности высадить капусту на двадцать гектарах, вместо былых ста. Перестали вносить удобрения и бороться с сорняками. Урожаи резко упали и вместе с ними доходы хозяйства.
В животноводстве происходили подобные перемены. Вновь фляги сменили большегрузные молоковозы. Молоко возили по приискам и продавали за наличку, которую начальство неизвестно на что тратило и которой не видели рабочие.
Году примерно в шестьдесят восьмом, некоторое время, по утрам от конторы совхоза отъезжали два автобуса. Оба отправлялись в райцентр Ягодное, первый ехал по традиционному маршруту через прииск имени Горького, второй же решили попробовать по новому через Дебин. Второй маршрут получался километров на пятьдесят длиннее и время в пути тоже увеличивалось на час с небольшим. Нужды в этом нововведении, конечно не было и эксперимент так же внезапно и закончился. Нашлось несколько любителей новых дорог, они и были теми немногими пассажирами, кто все таки решился попробовать заехать с другой стороны в Ягодное. Суть была в том, что людям предлагали новые удобства и услуги, о них заботились и старались их жизнь сделать более комфортной и светлой.
Теперь же в стране, вставшей на путь демократического развития, некогда было опускаться до таких мелочей, как забота о простом рабочем человеке.
В середине девяностых отменили полностью все автобусные маршруты, как нерентабельное предприятие. Решение транспортных проблем становилось теперь задачей самого населения.
Старенький, обшарпанный УАЗик, приписанный к поселковому медпункту в качестве «скорой помощи», теперь каждый день мотался в районную больницу, набитый желающими доехать до райцентра. Однажды не выдержав такой нагрузки, бедный фургончик загорелся среди бесконечных подъемов и спусков. Так ветеран колымских дорог закончил свою славную, трудовую жизнь. К счастью, пассажиры не пострадали и добрались до дома на попутках и пешком.
Перспектива вырисовывалась не очень радужной и веселья такая жизнь не добавляла, наверное потому и решило совхозное руководство, что клуб, как центр развлечений и отдыха, больше обществу не нужен. Эльгенский клуб, самое позитивное и жизнеутверждающее начало, принесшее жителям Эльгена бескрайнее море эмоций и открытий, радости и раздумий, построенный в первый послевоенный год с открытой душою и любовью в 1994 году разломали.
Полвека прослужил он людям, а теперь в нем не стало былой надобности. Да и отапливать такую площадь зимой и содержать персонал не было средств. Старожилы грустно смотрели на кучи бревен и мусора, оставшиеся от здания. Наверное многие вспоминали счастливые деньки и вечера проведенные здесь, легендарный семнадцатый ряд, куда невозможно было купить билет, даже при полупустом зале. Семнадцатый — последний ряд, это было особое собрание самой свободной и отчаянной молодежи, вроде партии единомышленников и немного заговорщиков, неохотно принимавшей новичков в свои ряды. В повседневной жизни они ни чем не отличались от товарищей и сверстников, это было спонтанно возникающее общество на один сеанс.
Когда в моду вошел (шейк), с его темпераментом и энергией, молодежь устраивала в фойе настоящее танцевальное шоу. Пол раскачивался в такт движения словно батут, и это вызывало такой восторг и эйфорию, что вскоре он не выдержал напора молодости. Лаги проломились и пол корытом провалился до грунта. Пришлось клуб срочно закрывать на ремонт. Новый пол был добротен и сделан с огромным запасом прочности. Первая же вечеринка показала, что старый номер с батутом не пройдет и плясуны разочаровано успокоились. А вскоре и мода на танец изменилась, так что полы прослужили до скончания века нашего клуба.
После разборки клуба бревна, что получше, перевезли в строительный цех, похуже отправили на дрова по сенокосам. Площадку, где стоял наш клуб зачистили от мусора и выровняли, вернув все в первозданный вид. Так закрылась одна из глав истории Эльгена.
Теперь местом для молодежных тусовок стало здание промтоварного магазина.
Кино, естественно, больше в Эльгене не покажут. Его заменят видеосалоны организованные местными предпринимателями очень оперативно. Не зря в народе столько лет дремали нерастраченные таланты буржуев – авантюристов.
Собирались по выходным и праздникам уже другие мальчишки и девчонки на дискотеки,веселились не ведая грусти и забот. Молодость и не должна замечать проблем, на то она и молодость.