Плотью от плоти завода в самом гордом звучании этого понятия стали Маргарита Анатольевна и Валентин Иосифович Королевы. Им выпало делить с предприятием все его успехи и невзгоды более тридцати лет. Особенно Маргарите Анатольевне в силу ее энергичного и непреклонного характера. Много лет она возглавляла парторганизацию предприятия. Завод, кстати, отличался крепостью и инициативностью парторганизации. Секретарь бюро держала ответ за срывы плана наравне с директором.
Встретиться с Королевыми советовали буквально все, с кем заходил разговор о ветеранах завода, его истории. Но когда я позвонил Маргарите Анатольевне, она сказала, что лучше напишет обо всем сама. И слово сдержала. Ниже — ее воспоминания.
«Знакомство мое со стекольным заводом состоялось в январе 1957 года.
После крупнейших заводов стекольной промышленности Украины, где я побывала будучи студенткой для прохождения производственной практики, меня, естественно, поразило здесь все и в первую очередь примитивность производственных зданий, оборудования, технологических процессов. Но вскоре все это ушло на второй план, так как внимание заняли люди, работающие тут. Войдя в коллектив завода, я поняла, что в этих условиях они делают почти неимоверное. Полуручное производство, допотопное оборудование, стекловаренные печи, отсутствие элементарных контрольно-измерительных приборов и нормативной документации по ведению технологических процессов, все это не было помехой для изготовления продукции, необходимой в жизни области, лишенной иногда возможности завозить ее из центральных районов страны.
Сам завод состоял как бы из мизерных участков различных отраслей. Стекольный цех вырабатывал смешанный ассортимент: бутылки на ручных полуавтоматах «ПВ», сортовую посуду (графины, фужеры, рюмки, стаканы, сахарницы) при безмашинном выдувании и гравировке рисунка, шесть месяцев в году — узколентное листовое стекло на машинах «ВВС».
Тогда уже на базе тарного цеха по изготовлению ящика-тары для упаковки стеклоизделий и стружки деревообделочный цех выпускал неплохую по тем временам решетчатую и корпусную мебель. Предпринимались попытки по выпуску и мягкой.
В состав завода входил ряд подсобных цехов, необходимых для жизнедеятельности завода и поселка. Дизельная электростанция с дизелями УЧ 20/60 выпуска 31-го года, котельная с локомобильными котлами ЛМ-5; ремонтно-механические мастерские и гараж, расположенные на территории теперешнего автотранспортного предприятия «Стекольное»; керамический цех, изготовлявший огнеупорную оснастку для стекольного производства; лесозаготовительный участок (ЛЗУ) на Чолбухе (там же для лесорубов заложили пос. Чолбуха), заготавливавший дрова для газогенераторной станции, отапливавшей стекловаренные печи; жилищно-коммунальное хозяйство, в состав которого входила большая конюшня и поселковая баня.
Это потом уже выросли одетые в каменные и блочные стены корпуса цехов и участков, тогда же все это представляло собой убогие, ветхие здания, зачастую из мохоплит.
Среди работников завода случались всякие. Были и молчаливые, по с глазами, полными откровенной ненависти и злости. Были и с заискивающим угодливым взглядом, по закрытой душой. В основном же — добрые, отзывчивые люди, преданные заводу, любящие свое дело, хотя со многими судьба обошлась незаслуженно жестоко.
Сейчас, по истечении стольких лет, забылись многие имена, фамилии, по есть такие, память которых не отпускает, их просто невозможно забыть.
Сидоров Федор Алексеевич (репрессированный) — мастер газостанции стеклоцеха, опытнейший специалист стекольного производства. В те годы не было на заводе конструкторского бюро, производственно-технического отдела. При эксплуатации и ремонте стекловаренных печей он один воплощал в себе все эти службы, давая четкие и безошибочные указания по ведению работ прямо на местах.
Леттер Павел Тимофеевич (репрессированный, реабилитирован) — в прошлом генерал-майор, мастер ремонтно-механических мастерских. Казалось бы, сломленный до предела и морально, и физически, он поражал богатством своих знаний, удивительной памятью. Когда ему звонили, что вышло из строя какое-либо оборудование, он безошибочно определял причину, как бы на расстоянии прорентгенив его, присылал слесаря именно с нужной для замены запчастью, а если это подшипник, то говорил, на каком стеллаже его взять на техскладе.
Гаврилов Николай Александрович (репрессированный, умер, похоронен тут)— главный энергетик завода, в ведение которого входило все паросиловое и электроэнергетическое хозяйство. Высококвалифицированный инженер, глубоко эрудированный, пожалуй, во всех технических вопросах, удивительно сохранивший в этом пласту черных лет утонченную интеллигентность. Лично знакомый с М. Горьким, С. Есениным, он всегда был интересным собеседником, особенно для молодежи.
Бородай Иван Васильевич (репрессированный) — начальник гаража. Веселый по натуре, какой-то особенно товарищеский, но всегда требующий от подчиненных выполнения всех его указаний, болезненно переносящий любой простой автомашины и механизмов из-за неисправности.
Ведь Владимир Николаевич (репрессированный). Положил начало созданию на заводе службы КИПиА.
Тюшков Василий Павлович (репрессированный). Оба они чудесные гравировщики по стеклу (сортовой посуды), их изделия, несмотря па то, что они не из хрусталя, украшают и сейчас многие серванты и восхищают красотой узора и тонкостью работы.
Дудкевич Василий Васильевич (репрессированный) — тогда печник, затем опытный стекловар, с любовью к делу передававший свои знания молодому поколению. Сейчас работает формовщиком-керамиком стеклоцеха.
Ремонтно-монтажная бригада в составе Гавриленко Михаила Корнеевича (репрессированный), Галата Иосифа Якимовича, Газизова Марселя, работающая под руководством главного механика Есырева Анатолия Львовича (судим), делала невозможное. Это их руками ремонтировалось и вырастало, как грибы, вновь монтируемое оборудование, порой довольно сложное. В 1959— 1962 годах с небольшим пополнением ими смонтировано все оборудование технологических линий, а также топливо-воздухопроводы газогенераторной станции, цехов жидкого и пеностекла.
Грёзева Лидия Федоровна (приехавшая в 40-х годах по комсомольской путевке) — зав. лабораторией. Будучи химиком-аналитиком, отлично владеющая технологией стекольного производства, внесла большой вклад в разработку химического состава бутылочного стекла на базе местного сырья.
Сярый Степан Яковлевич (репрессированный) — мастер первой руки по вытяжке листового стекла, впоследствии мастер стекольного цеха. Практик, но обладающий богатыми теоретическими и практическими знаниями, внес большой вклад в развитие стекольной промышленности в Магаданской области.
Федулов Михаил Васильевич (ветеран войны, репрессированный), казалось бы, одинаково владеющий познаиями и опытом в производстве стеклотары, мебели, строительстве, что в те годы, при малочисленном коллективе и нехватке квалифицированных кадров, было очень важно.
Качан Ефросинья Архиповна (репрессированная, ветеран войны) — бессменный лаборант стекольного цеха почти с первых лет его существования.
Серебрякова Ирина Александровна — старший инспектор отдела кадров, человек исключительной доброты и справедливости.
Маевский Павел Петрович (репрессированный) — механик стекольного цеха, проводивший работу по внедрению и освоению автоматов сначала ЛАМ-2, затем — АБ-6 на выпуске стеклотары.
Ястребов Виктор Максимович (сын репрессированных родителей, выросший на Колыме, член КПСС, на пенсии) — сначала токарь, затем мастер ремонтно-механических мастерских. Ас в работе и страстный любитель тайги.
И многие, многие другие…
Это потом они передавали свой опыт, знания, навыки к трудным условиям труда прибывающему сюда с начала шестидесятых годов молодому пополнению. Низкий поклон им за это.
Многие из вновь прибывших прочно влились в наш коллектив и стали достойными своих учителей, а некоторые нашли тут достойное применение ранее приобретенным знаниям. Вот они:
Деркач Актонина Петровна. Сменила А.А. Сизикова на посту начальника планового отдела. Хороший специалист с требовательным характером.
Трусова Елена Ивановна — химик-аналитик, зав. лабораторией, затем зам. директора по качеству. Совместно с технологической службой завода продолжила работу над усовершенствованием выработочных свойств стекла, что всегда у нас усложнялось из-за отсутствия опыта с родственных заводов страны, так как ни один из них не применяет сырье вулканического происхождения. По своей натуре она исключительно порядочный человек и очень и очень скромна.
Бондарев Андрей Макарович — более 30-ти лет отдал тепловым сетям и котельным. Добросовестнейший человек и знающий специалист.
Рымарь Дмитрий Иванович главный инженер завода с мая 1987 года по август 1990 года. Стекольщик, до тонкостей знающий профессию, всей душой болеющий за порученное дело.
Худяков Виктор Петрович — работал мастером пилорамы с 1987 года, внес вклад в стабилизацию производства и наведение порядка. Требовательный к себе и другим, грамотный мебельщик.
Жвачкина Людмила Сергеевна – бессменная заведующая детским садиком. В ее трудовой книжке всего две записи: «Принята» и «Уволена», а между ними тридцать лет труда с полной отдачей.
Федоренко Василий Антонович и Альма Эдуардовна. Оба работники ДОЦа. Альма Эдуардовна прошла многие рабочие специальности и итээровские должности — и всегда вносила и вносит свой вклад в развитие ДОЦа. Василий Антонович работал станочником, столяром-сборщиком. Сейчас бригадир, умеющий организовать, сплотить коллектив.
Белим Елена Ивановна — главный экономист объединения «Магаданстройматериалы» деловой помощник стекольному заводу в части проведения экономических реформ.
Особую память сохраняю о Мигинейшвили Серго Трифоновиче, первом в моей жизни директоре. Его слова ко мне, когда меня провели по заводу были: «Страшно? Испугалась? Не бойся, еще и полюбишь!» И действительно, полюбила, и даже не то стово. Завод вошел в меня, поглотил в себя всю мою жизнь.
У него была удивительная способность зажигать людей на любые дела и при этом появлялось чувство именно какой-то своей значимости в этом деле. Его всегдашний девиз: «Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня».
И не откладывали… Одержимым поисками развития завода, он подхватывал каждую мысль, каждую идею у кого бы то ни было и спешил что-то из нее извлечь. В те годы никого не удивляло, если в воскресенье раздавался звонок или прибегала посыльная (эти обязанности исполняла далеко не безразличная к делам производства молодая, симпатичная женщина Скороденюк Антонина Ивановна) со словами: «На техсовет к директору», после которого уже каждый в своем сознании непроизвольно прокачивал варианты решений.
Окончив Московский железнодорожный техникум, Серго Трифонович приехал на Колыму по комсомольской путевке в 1933 году и первое время работал где-то на прииске. Он не был ни мебельщиком, ни стекольщиком, поэтому во многом передоверял специалистам. Он постоянно искал, что из нужного области мы сможем производить на нашей (в полном смысле этого слова нашей) сырьевой базе.
Частым гостем па заводе был председатель совнархоза в то время Валентин Платонович Березин, и не без его помощи в стекольный цех вошли автоматы ЛАМ-2 для выработки бутылки, не без участия Березина родился проект, разработанный Дальстройпроектом (главный инженер проекта Беспалько, репрессированный, работавший некоторое время на заводе главным инженером).
Затем в 1959 году началось строительство цеха пеностекла, газогенераторной станции, которая должна была вырабатывать газ для печей на базе местного аркагалинского угля и положить конец уничтожению тайги вокруг поселка, цеха жидкого стекла.
Уже в 1962 году цехи начали вводиться в эксплуатацию, но… Технологические исследования, проведенные Дальстройпроектом перед началом разработки проектной документации и утверждением ее в работу только на базе лабораторных испытаний, дали прокол. Аркагалинский уголь для получения высоких температур оказался низкокалорийным; строительный материал из пеностекла— теплоизоляционные блоки — термически неустойчивыми и рассыпались в «крошку» (некоторое время эта продукция планировалась к выпуску и успешно реализовывалась). Не получилось в производственных условиях и жидкое стекло.
В дальнейшем дорогостоящую крошку из пеностекла вытеснил керамзит. Цех жидкого стекла переоборудовали в ремонтно-механические мастерские, пеностекла — под выпуск пеплоблоков (стенового материала), газостанция в недавнем прошлом приспособлена под производство теплоизоляционных матов.
Для Мигинейшвили забота о заводе и поселке была неразделима. Это все было взаимосвязано. Так было и у нас.
Еще не отдохнувшие от работы, некоторые с ночных смен, опять с какой-то возбужденностью выходили в воскресенья на озеленение и благоустройство территории завода и поселка.
Это в те далекие годы высажены, теперь уже большие и роскошные, деревья, сохранившиеся сейчас по улицам Стадионная, Клубная, Советская, на территории детского сада; раскорчевана и расширена площадь стадиона; разобран фундамент какого-то строения и на его месте около стеклоцеха высажен, как потом говорили, «Парк имени Мигинейшвили» (теперь почти уничтожен строительством завода стеновых материалов). При нем начиналось строительство нового клуба, бани, школы, первых жилых многоэтажных домов.
Он умел прививать любовь и к поселку, чувствовать его удивительно своим.
Недаром, видимо, когда-то в молодости я писала: «…Затерявшись в таежных просторах, мой Стекольный в долине лежит…» И знаю, не я одна, будучи на курортах Крыма и Кавказа, на благодатной Украине, быстро начинала скучать. Меня тянуло сюда, на завод, в поселок, в коллектив.
Сейчас не принято говорить о комсомольской, партийной организациях, а если и говорят, то в неприглядных тонах. Не знаю… для меня это не так.
Тогда на заводе комсомольцев было всего несколько человек, по вполне попятным причинам (недавно снята зона и вольнонаемных мало). Малочисленна и партийная организация. В их состав входили в большинстве уважаемые, бескорыстные, добрые люди, учитывающие повышенную ранимость бывших зека, может быть, некоторую искаженность их восприятия. У всех у них было развито чувство ответственности за состояние дел в небольшом коллективе завода.
Секретарем комсомольской организации был Сераков Василий Яковлевич (машинист «Фурко» — на вытяжке стекла), среди ее членов мастер стеклоцеха Доморацкая Люба, мастер первой руки Файзрахманов Халилрахман Файзрахманович, недавно демобилизовавшийся из армии, слесарь дизельной электростанции Доманюк Дима.
Партийную организацию возглавляла старший инспектор отдела кадров Серебрякова Ирииа Александровна (о ней писала выше). Все ее члены деловые, серьезные люди, проводившие в коллективах цехов большую работу.
Паршиков Федор Антонович — нормировщик (некоторая разработанная им документация отделом труда используется и сейчас).
Яськов Николай Александрович и Подкорытов Василий Петрович — стекловары.
Каранова Клавдия Яковлевна — инспектор ОК.
Сераков Василий Яковлевич — мастер первой руки па вытяжке стекла.
Ее ряды постоянно пополнялись.
Труден путь завода, его состояние и сейчас желает быть намного лучше, по все же он состоялся — Магаданский стекольный завод. И именно тогда было заложено то начало, которое позволило сейчас расширить поставку стеклотары далеко за пределы области: с помощью приглашенных на завод высококвалифицированных специалистов деревообрабатывающего производства (Щербач Лидия Павловна — начальник производственно-технического отдела, Мирошниченко Василий Иванович — ныне директор завода) наладить производство кухонной мебели, не уступающей по своему внешнему виду и качеству, выпускаемой передовыми, технически оснащенными фабриками центральных районов страны, внести свой вклад в поставки материалов для строительных организации области».
Такие хорошие слова о своих товарищах по работе может найти только такой же, как они, хороший человек.
Прислал свои воспоминания и Иван Иванович Сапа, бывший слесарь-наладчик VI разряда стеклоформующих машин, как он представился.
— На стекольном заводе работал с 1959 года,— пишет он.— С особенным чувством вспоминаю то время.
Стекольный цех был небольшой, деревянный. В основном — ручной труд. Шихту заготавливали вручную. Склад соды — большой деревянный сарай — находился недалеко от бани.
Много хлопот доставляло освоение новых стеклоформующих машин «АВ-6». Пришлось работать на старых машинах типа ЛАМ.
Бывало, по 12—14 часов не выходили из цеха. Наладчиков тогда и сменах не было и часто вызывали по ночам для устранения неполадок. Но коллектив был дружный, смены возглавляли грамотные мастера В. Сярый, Бляхер, В. Сераков (парторг завода). Опытные были наладчики Маевский, Коровкин, Григорщук. Понимали люди ответственность за свое дело. Помню, освоили выпуск стаканов. Зеленые, грубоватые на вид, но тем не менее в магазинах брали их охотно. Других ведь не было.
Бутылки загружали в печь обжига ручным способом: металлической штангой метра полтора с особенным крюком па конце. Называлась она «коряком». Захватывали шесть бутылок и ставили в печь обжига. Работали здесь женщины. Кстати, именно «коряк» стал однажды причиной пожара в цехе, когда его, сильно нагретого, прислонили к стене. Стена-то доски, а между ними опилки… Жизнь завода и поселка неразрывна.
Вспоминается директор завода Мигинейшвили. Много он сделал для предприятия и поселка с председателем поссовета Файзрахмановым. Именно тогда поселок стал приобретать черты некоторой благоустроенности. Возводились клуб, школа, закладывались первые пятиэтажки, улицы озеленялись. Тополя по улицам Стадионная и Школьная напоминают о том времени.
Кстати, старая школа располагалась в бараке возле почты. За забором заключенные строили новый клуб, и школьный двор во время перемен превращался в оживленное торжище. За забор в одну сторону летели пачки чая, папирос, а обратно — разные поделки, искусно сработанные заключенными. На краю стадиона стояла вышка с охранником и мальчишки взбирались туда, чтобы подержать в руках карабин.
Сам страстный болельщик, Мигинейшвили создал па заводе футбольную команду, слава о которой шла но всей области. Главным местом отдыха стекольненцев был клуб и стадион. В клубе по праздникам собирался весь поселок. Ставились спектакли, давались концерты силами художественной самодеятельности. Летом на время футбольных матчей сплошной стеной вокруг поля стояли болельщики, работали выездные буфеты, на берегу Красавицы гремела музыкой открытая танцплощадка. Это были настоящие праздники и назывались они массовыми гуляньями.
Жили не богато, но дружно. Люди были человечнее, что ли, хотя многие имели уже за плечами тяжелое прошлое.
Сейчас мне за 70, живу в Ставрополье, по всегда вспоминаю родной Завод и Поселок с Теплотой и Любовью.
Кстати, его сын Сапа Ю. И. трудится на заводе.
Глава из книги Шалимова Ю.Б. Легенды и быль Колымского стекла. Магадан, 1992 год.