Деревья умирают стоя

Юрий Тремазов.

Юрий Тремазов.

Техник-плодоовощевод Юрий Тремазов рассказывает о личных экспериментах в растениеводстве в условиях Севера и делится своими идеями по озеленению Магадана

Деревья такие же живые, как и мы, только жизнь их течет медленнее. Быть может, для них лето – все равно, что для нас один день: проснутся, как мы, и опять заснут. Мысли у них, наверное, длятся долго-долго, а беседуют они так неторопливо, что нам их речи просто не уловить.
Д. Краули, «Маленький, большой, или Парламент фейри»

– Вам надо обязательно продолжить эту тему! – твердо заявил с порога посетитель редакции – пожилой мужчина с окладистой бородой. Прошел к моему столу, положил на него газетную вырезку и для пущей убедительности прихлопнул по ней раскрытой ладонью.

Вырезка из «Северной надбавки» (№7 от 17.02.2016) оказалась статьей моей коллеги Светланы Ярышевой под заголовком «Пеньков больше, елок меньше», рассказывающей о проблеме вырубок в Магаданской области еловых лесопосадок, а посетитель…

– А вы кто?

– Я выращивал эти самые ели из сеянцев!

Журналистский рефлекс сработал на нотки скромной гордости в голосе собеседника: рука сама потянулась к сумке за диктофоном.

Лечиться у природы

Юрий Тремазов получил диплом техника-плодоовощевода в Челябинске в 1958 году. Всю жизнь работает с растениями. Осенью 1973 года он приехал в Магадан – «полечиться у природы».

– После тяжелой производственной травмы одно время был парализован, почти не ходил, – объясняет Юрий Николаевич. – Врач, поднявший меня на ноги, настоятельно посоветовал ехать на Колыму, так как для полного выздоровления мне необходимы были живые растения.

– На вашей малой родине – Урале – растений, пожалуй, даже больше, чем здесь.

– Больше, да не таких. Мне нужна была съедобная жимолость, а на Урале растет татарская, ее еще называют дурнородкой. Она хороша в озеленении, но ягоды в пищу не годятся. Кстати, татарскую жимолость и здесь вполне можно было бы культивировать как декоративное растение.

– И как, вылечили вас ягоды?

– Как видите, работаю, хотя мне уже 80 лет, – улыбается в бороду собеседник. – Понимаете, растение – оно живое, у него свое биополе, которое фиксируют даже нехитрые приборы и которое имеет мощное воздействие на организм человека.

Сушеное лекарственное сырье, которое мы покупаем в аптеках, – это уже не то. Да, оно приносит для здоровья определенный эффект, однако он не сравнится с пользой растения, которое только что сорвали и использовали.

Жимолость.

Жимолость.

Освоившись в Магадане, Юрий Тремазов обследовал все окрестные жимолостные места вплоть до Талона. Найдя куст с крупными ягодами, заготавливал от него черенки и укоренял их на своем земельном участке.

Спустя годы у него ежегодно плодоносили 30 кустов жимолости с ягодами весом два грамма и выше. Кладовая здоровья!

Елки зеленые

В 1970-х годах Ю.Н. Тремазов работал на ныне ликвидированной лесной опытной станции (ЛОС) в пос. Снежный. Там-то он и выращивал сеянцы ели и лиственницы, которыми сотрудники ЛОС подновляли наши леса.

Ели в районе пос. Палатка.

Ели в районе посёлка Палатка.

– Юрий Николаевич, ель – понятно, с елями у нас негусто, а лиственницы-то зачем было выращивать? Они у нас повсюду!

– Мы же занимались возобновлением лесов. Думали о будущем.

Работал я на станции под началом Светланы Степановны Макаровой – замечательного ученого и увлеченного своей работой человека. Считай, большинство елей, радующих зеленью колымчан долгими зимами, – результат ее кропотливого труда. Думаю, справедливо, если люди будут об этом знать и помнить.

– Посадки сосен, например, в районе Мякита, – тоже ее рук дело?

– Нет, соснами занимались другие. Не самый удачный опыт: на Колыме сосна болеет корневой губкой – заболеванием, связанным с кислой и холодной почвой, а она любит песчаный, хорошо прогреваемый грунт.

Боярышник в цвету.

Боярышник в цвету.

Зато Макарова занималась выращиванием облепихи и боярышника.

– Успешно?

– Вполне. Жаль, что после вынужденного ухода Светланы Степановны со станции (возникли серьезные разногласия с начальством) работы в этом направлении были прекращены.

Юрий Тремазов по этой же причине ушел с ЛОС еще раньше.

– Тогдашний директор станции Котляров поставил условие: «Если хочешь тут работать, не занимайся ерундой, не свойственной станции деятельностью». Я возражал: «Станция же опытная, поэтому надо внедрять новые культуры». Но директор стоял на своем…

Не рой дереву яму!

Впрочем, невостребованными знания растениевода не остались: он выращивал цветы в тепличном хозяйстве Магаданской ТЭЦ при легендарном директоре Николае Каминском; учил детей любить и понимать природу, ухаживать за растениями в школе-интернате №19; восстанавливал и налаживал работу теплиц при Доме инвалидов, в пос. Снежный.

В той же 19-й школе-интернате построил целый тепличный комплекс, от которого сегодня, увы, остались одни воспоминания…

Деревья в городском парке.

Деревья в городском парке.

В 1977-1979 гг. в Магадане остро стоял вопрос сохранения деревьев в городском парке: они начали погибать, суховершинить. Руководство горисполкома пригласило Юрия Тремазова на должность главного спасителя зеленой зоны горпарка.

– И каким образом вы справились?

– Вы утром кушаете? И в обед, и вечером, верно? А не поедите день, что будет? Растениям тоже требуется питание.

Почему в дикой природе нет истощения плодородия почвы? Каждый год за счет энергии солнца создается биомасса. По осени она опадает, постепенно разлагается и питает растения. Что происходит в парке? Год за годом опавшая биомасса выгребается, выметается. И чем, спрашивается, должны питаться растения?

Поэтому технология парка такова: каждые три-пять лет почву обязательно нужно подновлять, постоянно следить за ее составом методом лабораторного анализа.

Тогда деревья в парке удалось вернуть к жизни. Не скажу, что это было легко. Такой пример: когда пошло обсуждение, какие культуры дополнительно посадить в парке, я предложил березы. «Березы так березы», – согласились со мной и… начали копать под саженцы ямы глубиной 80 см.

Стоило больших усилий убедить, что так дело не пойдет: здесь, на Севере, только 35 см верхнего почвенного слоя, где может жить корневая система деревьев, а глубже она не работает, гибнет, потому что вечная мерзлота.

Год-два после такой посадки дерево, может быть, еще постоит – за счет влаги (в приморском Магадане очень влажный климат, что и спасает современные городские халтурные, как я считаю, посадки), но затем все равно погибнет.

– А я удивляюсь, почему у нас столько свежепосаженного сухостоя…

– Это только одна из причин. В числе других – несоблюдение сроков посадки, игнорирование полярности. У каждого дерева есть южная сторона и есть северная. И когда дерево пересаживаешь, его следует ориентировать по сторонам света так же, как оно росло раньше. Иначе – дезориентация в пространстве, дерево будет болеть.

О культуре газонов

– Есть еще одна страшная беда для деревьев: скашивание травы на газонах, – продолжает Юрий Тремазов.

– Да, это просто варварство! Каждое лето в нашу редакцию жители города шлют возмущенные письма. Мне самой больно смотреть на подстриженные налысо неровные газоны. Зачем?

– Тут вы не правы, газоны надо косить, но не таким методом, как делают у нас. Во-первых, сначала их нужно выровнять и удобрить, а потом подсеять. В Магадане нет ни одного метра культурного газона!

Во-вторых, скошенную траву, а также прошлогодние листья следует вывозить не на свалку, как это делается сейчас, а на специальный полигон, где они перегнивали бы и превращались в компост – прекрасное удобрение для той же газонной травы и деревьев.

В-третьих и в-главных, в Магадане косят траву не газонокосилками, а триммерами, у которых вместо кос или ножей – леска, и эта леска при работе аппарата ударами отбивает у деревьев кору, а для них это – смерть.

Для кого-то медленная: у лиственниц, например, есть смола, дезинфицирующая раны, поэтому они терпят до поры до времени. А для берез быстрая: их сахаристый сок способствует развитию в ранах болезнетворных организмов, в результате ствол загнивает. Триммерами можно пользоваться только на открытых местах, на лужайках, где нет деревьев! А у нас…

– Надо же, я считала, что березы в городе гибнут из-за применения дорожных реагентов, от которых происходит засоление почвы.

– Это тоже отрицательный фактор, бесспорно, наряду с общим истощением городских растений.

Мёртвое дерево.

Мёртвое дерево.

Деревья умирают стоя, – продолжил Юрий Николаевич после некоторого молчания. – Мне эта фраза пришла на ум, когда нынешней осенью шел по Карла Маркса и по состоянию деревьев определил, что не все из них смогут перезимовать.

Понимаете, когда в составе древесного сока слишком мало органических соединений, при низких температурах он начинает кристаллизоваться, и лед разрывает ткани веток, стволов. К сожалению, те, кто сейчас занимается озеленением Магадана, об этом не задумываются.

С грустью отмечаю, что в нашем обществе при всеобщем высшем профессиональном образовании наблюдается повальная профессиональная безграмотность. Парадокс…

И еще я так понимаю, что у города вообще нет перспективного плана озеленения, а это не совсем правильно.

«И на сопках будут яблони цвести»

Облепиха.

Облепиха.

Юрий Тремазов рассказывал об удивительных вещах: о том, как на своем участке в садовом товариществе «Магадан» (район «Горняка») собирал отменные урожаи крыжовника, облепихи, ирги, уральской степной вишни, барбариса, отборной жимолости.

Барбарис.

Барбарис.

Как вывел около десятка сортов смородины, которые не только хорошо плодоносят, но и стойки ко всяким хворям, в том числе к мучнистой росе. Какие красивые и целебные плоды – ярко-красные у сорта «Юбилейный» и янтарно-желтые у «Самородка» – созревали на посаженных им деревьях боярышника, которые совсем без шипов.

Как в этом году впервые зацвела сибирская ягодная яблоня.

– Давно в районе лыжного трамплина на «Инвалидке» был питомник лесхоза, в котором выращивали ели и сибирскую ягодную яблоню – «сибирку».

Яблочки на ней крохотные, с ноготь, но это ценная декоративная культура. Я собирал яблочки «сибирки», пытался культивировать у себя. И у меня получилось! В этом году яблоньке исполнилось двадцать лет, и она подарила миру первые цветы.

Сибирская ягодная яблоня.

Сибирская ягодная яблоня.

Были бы привои (привой – черенок или почка, которые нужно привить другому растению – подвою. – Прим. авт.), можно было бы привить «сибирку». И росли бы на магаданской земле очень даже отлично яблочки-ранетки – такие же, как привозные, которые продаются по осени в наших магазинах по 200 рублей за кило.

– Вы серьезно? У нас можно выращивать яблоки??

– Ну конечно! Магадан все-таки не Марс, – смеется растениевод. – Здесь многое будет расти, если этим заниматься всерьез.

Несколько десятилетий назад энтузиасты добились открытия при Магаданском НИИ сельского хозяйства сортоиспытательного участка, однако широкого развития он не получил. Сегодня, насколько мне известно, институт живет в основном за счет сдачи в аренду своих помещений. А мог бы торговать посадочным материалом.

Была в конце 70-х – начале 80-х еще одна попытка: создать общество садоводов, а при нем – плодово-ягодный питомник. Комнату для общества городская власть выделила – в симпатичном деревянном здании комбината бытового обслуживания «Огонек», что находился рядом с парком.

Но потом здание снесли, а для организации садоводов не нашлось даже захудалого подвальчика. На том все и закончилось. Единственным результатом тех усилий стало выделение участков в окрестностях города под садоводческие товарищества: на «Инвалидке», «Веселой», в районе поворота на Олу.

– Вы давно живете в садовом поселке «Магадан». Наверное, можно было бы организоваться единомышленникам и там?

– Как-то не срослось. А в последнее время пошла мода не на растениеводство и уж тем более животноводство, а на строительство особняков.

Скупают два-три рядом стоящих участка и возводят дворцы. Появились сложенные из камня или из профнастила заборы, как кремлевские стены. Смотришь: была улица как улица, а сейчас глухой туннель.

Утром, бывало, встаешь – петушиное пение отовсюду льется, коровы приветствуют друг друга мычанием, а сейчас разве что собаки кое-где брешут. И людей редко встретишь. Можно весь день по садовому участку ходить, и никто навстречу не попадется.

По соседству с моим участком находится территория действующего предприятия (бывший «Металлобытремонт»). Я на нем обычно водой запасаюсь. Две пятилитровые канистры наберу, и воды хватает на день в изобилии.

Так вот, на этой территории растут лиственницы, которые я помню еще совсем малышами, а сейчас там знаете какой лес! В компанию к лиственницам посеял черемуху и рябину. Иные из них сейчас уже с мой рост!

И представьте мое огорчение, когда я узнал, что именно этот участок кто-то оформил под дачное строительство. Рядом пустырей полно, но кому-то понадобилось именно лес извести. Рыночная экономика…

Красный петух

В ответ на мою просьбу предоставить фотографии всех этих чудесных растений для иллюстрирования статьи Юрий Николаевич развел руками: «Не осталось ничего. Все сгорело осенью 2010 года. И фото, и слайды, и три тысячи томов по растениеводству – библиотека, которую собирал десятилетиями. И все из-за дурацкого объявления в газете».

На пепелище.

На пепелище.

По словам Ю.Н. Тремазова, лет десять назад он увлекся разведением коз. Первые давали по пол-литра молока в день, а через шесть-семь лет их потомство – по шесть-восемь литров! Научился делать сыр, масло, и все равно молоко некуда было девать.

И тогда он дал объявление в газету о продаже козьего молока по цене значительно ниже рыночной – лишь бы не пропадало. Вскоре после этого был звонок с угрозой, а потом он на насколько часов отлучился в город по делам. Вернувшись, застал двухэтажный дом и все постройки на участке жарко полыхающими.

Животные стресса не перенесли: из 26 коз у Ю.Н. Тремазова осталось две. Дом сгорел полностью, хозяин по сей день ютится в маленьком вагончике.

Однако самая большая потеря для него – гибель растений, которые он столько лет холил и лелеял и которые отвечали ему полной взаимностью, питая, исцеляя, даря красоту, радость жизни и вдохновение.

Что-то сгинуло в огне, что-то было затоптано и побито едкой щелочью в составе пены из пожарных брандспойтов.

Плоды боярышника.

Плоды боярышника.

– Сохранился боярышник, правда, из-за смены кислотности почвы «Самородок» поменял цвет: плоды из желтых стали розовыми, – перечисляет земледелец. – Сохранились некоторые формы отборной рябины – местной, сладкой. И «сибирка». И черемуха – сеянцы восьмого поколения, будут в Магадане плодоносить.

Смородина.

Смородина.

Из восьми авторских сортов смородины сумел откачать только один. На следующий год буду закладывать от него отводки. А вот крыжовник и облепиха погибли.

– Теперь начинать все заново?

– Кое-чем занимаюсь, конечно, но то, создавалось тридцать лет, за год-два не восстановишь. Да и нужно ли это кому-нибудь?

«Под окном черемуха колышется»

И хотела бы убедить собеседника, что да, нужно, непременно, но вряд ли за железный аргумент сойдет мое личное убеждение, что магаданской службе озеленения не помешает его профессиональный совет, что я уже давно мечтаю, чтобы вместо традиционных, порой не очень деликатно вырванных из ближайших лесов лиственниц, тальников и ольхи на наших улицах наконец стали опять сажать черемуху, рябину, тополя, очень красивые многолетние кусты рябинника.

Рябинник.

Рябинник.

Как преобразился бы с ними город! А каким он стал бы, если бы мы в самом деле засадили его «сибирками», боярышником, иргой!

Карагана древовидная (акация желтая).

Карагана древовидная (акация желтая).

– Еще Магадан вполне можно озеленять караганой древовидной или акацией желтой – она прекрасно растет и размножается в наших условиях, – утверждает Юрий Тремазов. – И кизильник блестящий приживется, и татарская жимолость, и уральская степная вишня. Садоводы-энтузиасты делом доказали, что здесь отлично цветет амурская и венгерская сирень. Ну, про ели я уже говорил.

Татарская жимолость.

Татарская жимолость.

Травы для газонов надо брать местные, а цветы… Знаете, какие красивые многолетники растут в дикой природе рядом с нами! Марьин корень, например, встречается на побережье. Это пион. До пятидесяти бутонов на кусте!

Марьин корень.

Марьин корень.

У меня много местных красиво цветущих растений было на слайдах. Использовал их, когда преподавал растениеводство в школе. Однажды их увидели сотрудники лесной опытной станции. «Где купил?» – изумились. «Да сам снял, – отвечаю, – вот на этой сопке, за окном». Сначала не поверили…

черемуха Маака.

Черемуха Маака.

Обращали внимание: на улице Гагарина рядом с парком растет необычная черемуха – очень пушистая, сильные рясные соцветия, мощный ствол? Это черемуха Маака – дальневосточный вид, ее Мичурин скрещивал с вишней.
Черемуха Маака прекрасно себя чувствует в Магадане! Значит, можно и эти деревья у нас культивировать. Было бы желание заняться. Не только грабить окружающую среду, но и обогащать ее, отдавать взамен, – сказал на прощание Юрий Николаевич.

Очень надеюсь, что когда-нибудь так и будет. Тем более что пока еще есть у кого поучиться, перенять опыт, спросить совета.

Автор статьи: Саша Осенева.