Такой нужный жителям области КАМАЗ-«скорая» с весны стоит на открытой автостоянке Центра-КАМАЗ, что на Марчекане. 2017 год.
Эпопея с КАМАЗом-«скорой» длится с октября 2015 года, когда очень остро встал вопрос о необходимости срочного обновления парка автомобилей «Скорая помощь», приведения их в нормативное, согласно установленному ГОСТом состояние, а для нашего региона – это еще и «северное исполнение» автомобилей.
Вот тогда первый раз и прозвучало от губернатора В.П. Печеного намерение оснастить все «скорые» Магаданской области автомобилями КАМАЗ за 10,5 млн руб. каждый. При этом не было каких-либо консультаций со специалистами, работниками Скорой помощи, в частности, водителями, которым предстоит эксплуатация этих автомобилей.
Региональное отделение ОНФ провело в области мониторинг, который показал, что большая часть автомобилей «Скорая помощь» в поселках региона – это машины, которые даже близко не соответствуют действующему ГОСТу, на которых оказывать экстренную медицинскую помощь не только невозможно, но еще и опасно.
Экспертами ОНФ проводились опросы пациентов, водителей и фельдшеров отделений Скорой помощи по поводу необходимости наличия КАМАЗа. Ответы были однозначные, и совершенно не в пользу губернаторского проекта. Кроме того, мнение экспертов ОНФ было полностью поддержано депутатом Государственной Думы Н.В. Говориным, Министром здравоохранения РФ В.И. Скворцовой, о чем соответствующими письмами был оповещен губернатор Магаданской области.
Хочу обратить внимание на приобретенные во исполнение поручений Президента РФ В.В. Путина 10 автомобилей «Скорая помощь» класса «В» «Соболь» северного исполнения в июне 2016 года на региональные средства. Стоимость одного такого автомобиля вместе с доставкой в Магадан – 2,9 млн руб. За год эксплуатации в жестких условиях, в круглосуточном режиме, при дальних (до 200 км) транспортировках экстренных больных данные автомобили показали себя очень хорошо и заслужили только положительные отзывы как от работников бригад, так и от пациентов. «Соболь» успешно прошел проверку на практике, в отличие от КАМАЗа.
Единственный экземпляр данного «инновационного» спецтранспорта доставлен в Магадан в марте 2017 года по морю, хотя в ноябре 2016-го на презентации КАМАЗа в Москве губернатор заявлял, что автомобиль от Набережных Челнов до Магадана пойдет своим ходом, и этот автопробег станет лучшей проверкой его ходовых качеств. Однако самодоставка не состоялась.
Не воплотилось в реальность и заявление о том, что эта машина предназначена для Северо-Эвенской районной больницы, для оказания экстренной помощи больным в отдаленных стойбищах и поселках в условиях бездорожья. Извините, конечно, но данная информация изначально вызывала у водителей-профессионалов улыбки. После весенних испытаний КАМАЗ-«скорая» был поставлен на прикол в Магадане, на открытой стоянке регионального Центра КАМАЗ, где он и находится по сей день. Не спасли на нем еще ни одного человека, ни в отдаленном районе, ни в областном центре.
Про непосильную нагрузку на бюджет районных больниц, которые в системе ОМС еле концы с концами сводят и без КАМАЗов, повторяться не буду. Все и так понимают, что в обслуживании, страховке, расходе ГСМ КАМАЗ – очень затратный автомобиль. Попутно замечу, что за последние два года в Северо-Эвенскую районную больницу было поставлено две единицы высокопроходимой техники – вездеход и снегоболотоход, которые благополучно простаивают в дежурном режиме, хотя их проходимость по бездорожью намного выше, чем у КАМАЗа, притом с меньшими затратами ГСМ.
Можно немного рассмотреть техническую сторону КАМАЗа. Это автомашина «Скорой помощи» класса «В», то есть медицинский салон своей комплектацией практически ничем не отличается от вышеуказанного «Соболя». Боковая дверь очень неудобная, с крутыми ступеньками, по которым больному человеку подняться будет очень сложно. Задняя дверь оснащена гидравлическим подъемником для погрузки и выгрузки больных. Вот этот механизм у экспертов ОНФ сразу вызвал массу нареканий.
Без подъемника больного невозможно ни поднять в салон, ни выгрузить, следовательно, в случае отказа гидравлики больной становится заложником, ведь другими способами выгрузить носилки не получится. Сразу возникает вопрос: допустимо ли для оказания медицинской помощи использование автомобиля, в котором жизнь больного зависит от одного механизма? Тем более что, как показывает практика, указанный механизм совершенно не надежен в условиях суровых колымских морозов, так как при -55 С замерзает любая техническая жидкость, а какой-либо дублирующий, не зависимый от автоподъемника ручной, аварийный вариант отсутствует?
Я об этом говорю уже несколько лет. Кто-то услышал? Кстати, при испытаниях КАМАЗа на Колымской трассе именно подъемник дал течь, фактически вышел из строя. А это всего только несколько дней эксплуатации.
Есть на КАМАЗе-«скорой» еще один очень сомнительный механизм – пневмоподвеска. Практика использования пневмоподвески по дорогам Магаданской области в сильные морозы показала ее постоянные выходы из строя. А в нашем случае автомобиль очень высокий и неустойчивый. Ничего удивительного, что во время апрельских испытаний, когда морозы на трассе не опускались ниже -30 С, пневмоподвеска также выдала сбой.
Несколько дней эксплуатации в условиях, почти тепличных даже для неутепленного УАЗа-«булки», и те не прошли для КАМАЗа без потерь. Напрашиваются выводы, верно? Например, о необходимости доработки модели в условиях завода с учетом обеспечения должной безопасности пациентов и медработников.
Еще одна маленькая ремарка по поводу испытаний. Во время движения КАМАЗ из-за выскочившей на встречку машины был вынужден съехать с дороги. Да, на трассе всякое случается, но заметьте: испытания проводились под контролем другого большегрузного автомобиля-«технички», потому и вытащили съехавший КАМАЗ достаточно быстро.
А теперь представьте подобную ситуацию с бригадой Скорой помощи. Если бы так с дороги съехал легкий «Соболь», то его смог бы вытащить любой проезжающий мимо джип. А где быстро найти такую машину, которая сможет «дернуть» КАМАЗ? И сколько времени бригаде с больным придется торчать в сугробе?
Вы можете предъявить контраргумент – о преимуществе КАМАЗа перед тем же «Соболем» или УАЗом по проходимости где-то на целине. У меня встречный вопрос: а им это нужно?? Работа автомобилей «Скорая помощь» ограничена 20-минутной зоной доезда до места вызова. Это четко прописано в приказах Минздрава РФ. Там же сказано, что бригада «Скорой помощи» может взять на борт только одного больного и одного сопровождающего. А эвакуация больных и пострадавших из труднодоступных мест осуществляется специализированными спасательными службами МЧС. «Скоропомощники» просто не имеют права лезть в таких ситуациях. Они должны подъехать до того места, до которого смогут.
Кроме того, в удаленных поселках Магаданской области на смену заступают усеченные бригады «Скорой помощи»: один фельдшер и водитель, и если такая бригада уедет на вызов далеко и надолго, да если еще и застрянет там, то населенный пункт и прилегающая к нему трасса останутся вообще без экстренной медицинской помощи.
Поэтому ОНФ и настаивает на том, что медицинский КАМАЗ не «Скорой помощи» может пригодиться, а территориальному Центру медицины катастроф (в простонародье «Санавиация»). Именно эта служба осуществляет дальние выезды, состав бригады там может быть большой, что позволит в случае необходимости прооперировать больного в салоне. Но салон класса «В» для этого не нужен! Еще при обсуждении проекта медики ТЦМК говорили, что им для выполнения своих задач потребуется медицинский салон со съемными боксами (каждый – на свой случай). Этот момент концерн КАМАЗ, думаю, вполне может доработать, и тогда один-два специализированных медицинских КАМАЗа области действительно не помешают. Большее количество не имеет смысла: в районах «Санавиация» не базируется.
Каждый сам для себя может сделать вывод о целесообразности приобретения для области КАМАЗов-«скорых» с учетом их стоимости и потенциального объема практического применения в контексте не до конца решенного вопроса технического переоснащения регионального парка автомобилей «Скорой помощи». В ряде колымских поселков экстренные вызовы до сих пор осуществляются посредством пресловутых УАЗов-«булок».
Тех самых, у которых носилки на полу, а зимой в салонах растворы замерзают.
Для меня этот вывод очевиден.
Сергей ЗЕЛЕНКОВ, эксперт Центрального штаба ОНФ, член Магаданского регионального штаба ОНФ.
26.11. 2017 год.